Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

символизма, к которому в Петербурге относился глав­

ным образом А. А. Блок, а в Москве выразителем идео­

логии этого течения был хаотический кружок «аргонав­

тов». Одно стихотворение посвящено мне. Оно кончается

словами: «Я много верил, я проклял многое и мстил не­

верным в свой час кинжалом». В смешном стихотворе­

нии «Младшим» с эпиграфом: «Там жду я Прекрасной

Дамы», поэт восклицает: «Они Ее видят! Они Ее слы­

шат!..» Далее описывается, как поэт прижимается к же­

лезным болтам храма, куда его не пускают, и созерцает

святослужение: «Железные болты сломать бы, сорвать

бы, но пальцы бессильны и голос мой тих». В этих

строках выражено недоверие, подозрение и неумение по­

нять, чем мы волнуемся и чего ожидаем. На это стихо­

творение А. А. Блок ответил Брюсову гимном, обращен­

ным к своей музе:

Тебе, чья тень давно трепещет

В закатно-розовой пыли!

Пред кем томится и скрежещет

Великий маг моей земли... *

Брюсов здесь назван «великий маг» не только в ри­

торическом смысле, но и в текстуальном: именно в эти

годы Брюсов проявлял большой интерес к спиритизму,

дурного тона оккультизму (интерес больше к эксцессам

черной магии, чем к подлинно духовной науке). Этот

интерес отразился в его романе «Огненный ангел».

* В позднейшей редакции вместо «великий» поставлено «су­

ровый». ( Примеч. А. Белого. )

230

А. А. Блок- знал про это заигрывание Брюсова со всякой

мелкой бесовщиной; отсюда выражение: «скрежещет маг».

Кроме того, вследствие нашего нежелания подчиниться

требованию «Скорпиона» о неучастии в «Грифе», отно­

шение В. Я. Брюсова ко мне и к А. А. было несколько

«скрежещущим».

Среди лиц, сгруппированных вокруг «грифов», осо­

бенно чутко и нежно относились к поэзии А. А.: пи­

сательница Нина Петровская и молодой, безвременно умер­

ший писатель Пантюхов. Бальмонт, бывавший почти

ежедневно в «Грифе» и очень друживший с грифскою

молодежью, наоборот, весьма надменно и свысока смотрел

на молодого поэта. Помнится мне, как все мы ожидали

появления А. А. в Москве; особенно волновались приез­

дом его, конечно, я и С. М. Итак, наступил 1904 год.

II

А. А. БЛОК В МОСКВЕ

Помню: в начале января 1904 года, за несколько дней

до поминовения годовщины смерти М. С. и О. М. Со­

ловьевых, кто-то принес радостное для меня известие,

что А. А. Блок с Любовью Дмитриевной приехали в

Москву. Помнится: я это узнал до его посещения.

Очень скоро после этого раздался звонок, и когда л

вошел в переднюю, то я увидел раздевавшегося молодого

человека, очень статного, высокого, широкоплечего, с

тонкой талией, в студенческом сюртуке. Это был

А. А. Блок с Любовью Дмитриевной. Меня поразило

в А. А. (это — первое впечатление): стиль корректности,

«светскости» (в лучшем смысле), называемой хорошим

тоном. Все было в А. А. хорошего тона, начиная от сюр­

тука, ловко обтягивающего его талию, с высоким ворот­

ником, но не того неприятного зеленого оттенка, который

был характерен для студентов-белоподкладочников, как

тогда называли особый тип студентов-франтов. Кажется,

в руках А. А. были белые перчатки, которые он неумело

совал в карман пальто. Вид был вполне «визитный». Не­

которая чопорность и светскость, более подчеркнутая, чем

в А. А., мне бросилась в глаза в Л. Д. Вместе с

тем оба они составляли прекрасную пару и очень подходи­

ли друг к другу: оба веселые, нарядные, изящные, распро­

страняющие запах духов. Второе, что меня поразило в

231

A. A . , — это здоровый цвет лица, крепость и статность

всей фигуры: он имел в себе нечто от военного, а может

быть, и от «доброго м олодца». Упругость и твердая сдер­

жанность всех движений несколько контрастировали

с застенчиво улыбающимся лицом, чуть-чуть склонен­

ным ко мне, и большими, прекрасными голубыми гла­

зами. Лицо это показалось мне уже знакомым, где-то

виданным *. Так первое впечатление от облика А. А.

вызвало в душе вопрос: «Где я видел его?» Казалось

бы, я должен ответить себе: «Да, конечно, я его духов­

но видел в стихах, в нашей с ним переписке...» Но имен­

но этого-то и не было: образ, возникающий из стихов,

ассоциировался во мне с другим образом: я почему-то

духовно видел А. А. не таким: маленького роста, с бо­

лезненным, бледно-белым, большим, тяжелым лицом,

с большим туловищем, небольшими тяжелыми ногами,

в сюртуке, не гармонировавшем с его движениями, очень

молчаливым и не улыбающимся, с плотно сжатыми губа­

ми и с пристальными небольшими синими глазами; и,

разумеется, я видел А. А. с гладкими, будто прилизан­

ными волосами, зачесанными назад. Не то чтобы я ду­

мал, что он такой. Н е т , — просто этот образ вставал как

невольная внешняя ассоциация, сопровождавшая все

мысли мои о Блоке. А эта курчавая шапка густых, чуть-

чуть рыжеватого оттенка волос, этот большой интеллек­

туальный лоб, улыбающиеся так открыто и так привет­

ливо губы, и глаза, глядящие с детской доверчивостью

не вдаль, а вблизь и несколько сконфуженно, рост, стат­

н о с т ь , — все не соответствовало Блоку, жившему в вооб­

ражении, Блоку, с которым я обменялся уже рядом

писем на интимнейшие темы, Блоку, приславшему мне та­

кую воистину братскую записку после кончины Соловье­

вых 49. Признаюсь — впечатление внешнего облика, не