Анна Каренина. Черновые редакции и варианты

* № 180 (рук. № 99).

— Господи помилуй, прости, помоги, — твердилъ онъ и душою и устами. Онъ могъ думать только о двухъ вещахъ — о мельчайшихъ подробностяхъ того, что ему нужно сдлать, — какъ найти и увезти доктора и какъ найти другаго, если этотъ почему нибудь не можетъ, то къ какому, на какую улицу онъ подетъ, и вмст послать едора къ 3-му. И кром этихъ подробностей того, что онъ могъ и долженъ былъ длать и въ обдумываніи которыхъ онъ чувствовалъ себя необыкновенно спокойнымъ, неторопливымъ и обдуманнымъ, онъ могъ только думать о Бог, его законахъ, его личномъ отношеніи къ нему, Левину, и къ Кити и о Его милосердіи.

— Господи, прости и помоги.

О самой же Кити, о выраженіи ея лица, которое непереставая было передъ нимъ, онъ не думалъ и не могъ думать. Онъ испытывалъ къ совершавшемуся тамъ таинственный и любовный ужасъ, исключающій мысли, и испытывалъ только все увеличивающееся напряженіе.

* № 181 (рук. № 99).

— Ну, прощайте. Господи, прости и помоги, — говорилъ Левинъ и вскочилъ въ сани рядомъ съ едоромъ. [1724]

1724

Зачеркнуто: похалъ къ доктору, все боле и боле чувствуя все усиливающееся напряженье и вмст съ нимъ вншнее спокойствіе.

— Но, вмсто того чтобы хать къ доктору, онъ теперь, напряженно обдумывая вс случайности, ршилъ, что лучше вернуться домой, чтобы спросить у Лизаветы Петровны, какъ дла, и чтобъ было бы что передать доктору.

— Позжай къ доктору, — сказалъ онъ Федору, — а я сейчасъ пріду.

И онъ вернулся домой, и, съ необыкновенной внимательностью, отчетливостью и напряженностью длая все — снимая шубу, отворяя двери, онъ вбжалъ по лстниц и вошелъ въ спальню.

Кити сидла на кресл, вязала и разсказывала громко, весело, какъ Долли вчера ихъ смшила. Если бы не ея воспаленное лицо и тотъ же глубокій взглядъ, можно бы подумать, что ничего не было необыкновеннаго. Княгиня слушала ее съ торжественно взволнованнымъ лицомъ, безпрестанно оглядываясь на Лизавету Петровну, которая, засучивъ рукава, быстрымъ, легкимъ шагомъ ходя по комнат, что то разбирала и устанавливала. Кити тоже смотрла на нее. Двушка глядла на нее, не спуская глазъ. Она, казалось, теперь была главное лицо, обращавшее всеобщее вниманіе.

— Что ты? — спросила его Княгиня недовольно.

— Я захалъ спросить, что сказать.

— Ты не бойся, Костя, — сказала Кити весело, подходя къ нему. — Теперь...

И опять таже жалоба, безпомощность, радость, торжество и нжность.

Но она не кончила и схватилась за него. Лизавета Петровна подбжала къ ней.

— Позжайте, да опіуму возьмите.

Левинъ опять побжалъ внизъ и похалъ къ доктору.

* № 182 (рук. № 99).

Дла Степана Аркадьича шли все хуже и хуже. Дла его были въ такомъ положеніи, что всякій не только благоразумный, предусмотрительный человкъ, но человкъ просто не лишенный разсудка пришелъ бы въ отчаяніе, но Степанъ Аркадьичъ нетолько не приходилъ въ отчаяніе, но забота о будущемъ не портила ни одной изъ минутъ удовольствій, изъ ряда которыхъ составлялась его жизнь. Онъ долгимъ опытомъ уже узналъ теперь вс т обстоятельства, которыя были связаны съ заботами, и старательно и всегда добродушно отворачивался отъ нихъ. Деньги за лсъ были почти вс прожиты. Онъ за вычетомъ 10% забралъ у купца почти все впередъ, и на остальное Дарья Александровна, узнавъ про это, наложила свое запрещеніе. Въ первый разъ Дарья Александровна прямо заявила свои права на свое состояніе и также, какъ отказалась подписать купцу въ полученіи денегъ за послднюю 1/3 лса, также и ничтожный доходъ съ Покровскаго требовала прямо себ и, кром того, заявляла свои права на часть жалованья. На все это Степанъ Аркадьичъ соглашался отъ всей души и отдавалъ все, что могъ. Но кром жены, денегъ требовали отъ него и должники, и Захаръ иногда принималъ сторону должниковъ и отбиралъ послднія деньги, такъ что случалось, что Степану Аркадьичу иногда нечмъ было заплатить за мсто въ театр, за обдъ и бутылку шампанскаго, если онъ не обдалъ у знакомыхъ содержателей. Это было непріятно, и это не должно было такъ продолжаться. У князя Бариманскаго было уже 1 1/2 милліона долга, у Красавцева 300 тысячъ, у Жевахова полмилліона, у того самаго, который прожилъ 5 милліоновъ и сдлалъ 1 долгу; было же мсто министра съ 20 тысячами оклада, и онъ жилъ же. И Степанъ Аркадьичъ считалъ своей обязанностью устроить свои дла такъ, чтобы жить.

* № 183 (рук. № 99).

... — Она отъ всего отказалась, но дйствительность, время показали, что ея положеніе мучительно и невозможно. Не то чтобъ онъ измнился къ ней...

— Нельзя ли безъ излишнихъ подробностей, — сказалъ нахмурившись Алексй Александровичъ.

— Положеніе невозможно по тому, какъ глядитъ на это свтъ, — говорилъ Степанъ Аркадьичъ, задтый за живое вопросомъ о сестр, и самъ не ожидая того, находя слова и выраженія и, главное, сердечное убжденіе — Дло въ томъ, что ея положеніе мучительно тяжело. Она заслужила его, ты скажешь. Она знаетъ это и не проситъ тебя. Она прямо говоритъ, что она ничего не сметъ просить. Но я прошу, умоляю, мы вс, родные, вс, любящіе ее. А ее любятъ и любили многіе, потому что ее нельзя не любить. Дло теперь такъ. Ея положеніе мучительно, и оно можетъ быть облегчено тобой, и ты ничего не потеряешь. Но я рекапитюлирую. [1725] Она просила тебя по нашей просьб 6 мсяцевъ тому назадъ. Ты отвчалъ ей, общая. Она перехала въ Москву, ожидая ршенія своей судьбы. До этаго она жила въ деревн. И она безъ этаго бы не перехала въ Москву, гд ей каждый шагъ, каждая встрча ножъ въ сердц.

1725

[повторяю.]

— Я общалъ и готовъ сдержать.

— Да, но тутъ явился вопросъ о сын, котораго она страстно любитъ.

— Вопросъ о сын есть вопросъ не моей личной жизни, какъ разводъ, но вопросъ долга. Я не могу отдать его.

— Ну хорошо, она просила сына, ты не соглашаешься. Но этимъ самымъ вопросъ о развод не ршенъ отрицательно.

— Но она повторила черезъ тебя желаніе имть сына. Я не считаю нужнымъ отвчать, такъ какъ отвтъ былъ бы повтореніе перваго.

— Да, но почему же ты отказалъ и въ развод? Надо бы подумать о ней.

— Я не отказалъ, но по нкоторымъ причинамъ и указаніямъ, — и произнося слова: «некоторымъ причинамъ и указаніямъ», взглядъ Алекся Александровича, принявъ задумчивое, таинственное выраженіе, остановился на двери, — я просилъ дать мн время вновь обдумать это ршеніе.

— Да, но, Алексй Александровичъ, ты добрый человкъ. Войди на мгновенье въ ея положеніе. Вопросъ развода для нея въ ея положеніи — вопросъ жизни и смерти. Обольстивъ ее ожиданіями, приведя ее въ то состояніе нетерпнія, что вотъ вотъ ршится, ты мучаешь ее такъ 3 мсяца. Вдь это все равно, что приговореннаго къ смерти держать мсяцы съ петлей на ше, общая, можетъ быть, смерть, можетъ быть, помилованіе.

— Вы видите одну свою сторону дла, — спокойно сказалъ Алексй Александровичъ. — Можетъ быть, это тяжело, можетъ быть, я виноватъ, что я общалъ то, чего не имлъ права дать.

— Какъ, ты отказываешь? Нтъ, Алексй Александровичъ, ты пожалй ее. Я не хочу врить этому. Алексй Александровичъ, подумай. Для нея это вопросъ жизни и смерти. Искренно говорю теб, что она въ такомъ положеніи, что я всего боюсь за нее.

— Надо смотрть на вещи со всхъ сторонъ, — продолжалъ спокойно Алексй Александровичъ, и Степанъ Аркадьичъ, забывая то, что Алексй Александровичъ давно ужъ былъ вн вліянія Анны, удивился на то равнодушіе, съ которымъ онъ говорилъ. — Я сказалъ, что общалъ того, чего не могу дать. Vous professez d’^etre un libre penseur, [1726] хотя я этому не врю, и мн хотлось бы поговорить съ тобой объ этомъ, но я не буду теб приводить доводовъ религіозныхъ, которые прямо отрицаютъ разводъ, я написалъ объ этомъ записку, но они не могутъ понять того свободнаго отношенія христіанина къ церкви.

1726

[Ты слывешь человеком свободомыслящим,]

— Такъ что же?

— Да, но и практически, какъ я доказываю въ записк, эта мра почти невозможная. Мы, допуская разводъ, впадаемъ въ то же заблужденіе, въ которомъ бы былъ человкъ, пустившій барку по теченію рки и достигнувшій цли передвиженія, если бы онъ, чтобы доставить барку вверхъ по рк, также бы пустилъ ее на воду.

— Я не понимаю, — недовольно сказалъ Степанъ Аркадьичъ. — И не понимаю, теперь отказываешь ты...

— Сравненіе мое показываетъ то, что не въ религіозномъ, а въ чисто общественномъ смысл бракъ есть какъ бы освященіе религіей и государствомъ естественнаго явленія соединенія половъ для семьи, и на этомъ только основана успшность этаго учрежденія, но если мы будемъ, какъ въ Европ, освящать обратное естественному ходу, то мы встанемъ въ рядъ неразршимыхъ затрудненій.

— Но теперь, въ твоемъ случа, я прямо прошу, умоляю тебя спасти ее. Пожалть. Отказываешь ты.

— Я не отказываю и не соглашаюсь, но я долженъ обдумать и поискать указаній, — сказалъ Алексй Александровичъ съ тмъ же таинственнымъ взглядомъ.

— Когда же я получу отвтъ?

— Когда ты дешь?

— Посл завтра.

— Завтра. Нтъ не завтра, — сказалъ онъ съ улыбкой. — A прізжай нынче къ графин Лидіи Ивановн, и я дамъ ршительный отвтъ.

— Одно помни, ради Бога, что она несчастна теперь, какъ только могутъ быть несчастны люди, и что въ твоихъ рукахъ находится ея спасеніе, избавленіе. Она въ ужасномъ положеніи.