Арин
Шрифт:
– Ни родных, ни дома, ни друзей, ни воспоминаний, – протянула я. – Закончатся твои жизни, даже оплакивать будет некому… Пора сходить с Тропы, Страж.
Мы вышли в Линьи. Уже стояла ночь, тёмная, тёплая, звёздная. Совсем рядом поблёскивало озеро Гдэн, по берегам затянутое низким туманом. Я долго обшаривала Сетью окрестности, спугнула всю мелкую живность, но не нашла ничего опасного. Не успокоившись, поставила столько защитных заклинаний вокруг, сколько могла припомнить. Рэй напоил и привязал коней. Огня разводить не стали. Наскоро поужинали остатками илнорских припасов. Орри и Лоту мы уложили со всевозможными удобствами, каждого отдельно, а то
Какие сюрпризы преподнесёт нам столица? Угадал ли наши замыслы Керт, готовит ли нам очередную ловушку? Как встретит нас Дирин? Тысяча вопросов бродила в голове, будоража воображение.
– Арин, – шёпотом окликнул меня Рэй, – ты спишь?
– Нет, – так же тихо ответила я.
– Ты меня спрашивала о Жрице… из Аскора. Просто так?
– Об Эрии?
– Да.
– Нет.
– Что «нет»?
– Не просто.
– Ты видела… моё прошлое?
– Угу.
– Арин!
– Рэй, ты хочешь, чтобы вместо заслуженного отдыха я рассказала тебе в подробностях, кем ты был, что делал, почему тебя живьём замуровали в стену Храма и так далее? Прямо сейчас, глубокой ночью?
– Ты права… Не время. Извини.
Вновь воцарилась тишина. Сон упрямо не шёл. Меня начали мучить угрызения совести. Первый раз в моём спутнике проявилось нечто человеческое, не подпорченное иронией, а я так резко его одёрнула.
– Рэй, – тихонько позвала я.
– Что?
– Ты правда хочешь это знать?
– Обойдусь. Восемь лет прожил и дальше как-нибудь переживу.
Ах ты, ух ты. Обиделся. Ну и пёс с тобой, буду спать.
Где-то вдалеке жалобно пропищал ночной зверёк. Упала с лёгким шорохом ветка. Плеснула рыба в озере. Почему, когда жизненно необходимо спать, заснуть прямо-таки невозможно?!
– Арин!
– У-у?
– А ты расскажешь?
– А может, ты всё-таки обойдёшься?
– Злыдня! Ну и сиди со своими видениями!
– Ах так?! И буду! Слова из меня не вытянешь!
– Очень нужно! Чтоб какая-то ведьма…
– Я – ведьма?! Мертвец ходячий! Правильно она тебя замуровала! С таким поганым нравом – туда и дорога!
– Кто – она? – вдруг почти спокойно спросил меня Страж.
Я остыла и обнаружила, что мы уже не лежим, а сидим, чуть ли не упираясь друг в дружку упрямыми лбами.
– Да Жрица твоя, – проворчала я почти мирно.
Добился ведь своего! И без всякой магии. Махнув рукой, я выложила всё, что знала. Об отданном в Храм Душ мальчике, что рос вместе с будущей Верховной Жрицей. О бурном времени войны между Храмами, войны, развязанной родными сёстрами. И о той минуте, когда Эрия предпочла спрятать своего Стража – убоявшись пророчеств, но более всего надеясь, что стёртая под воздействием заклинания память позволит ей снова попытаться смягчить суровое сердце.
При упоминании «сурового сердца» Рэй скривился, словно уксуса хватил. Фыркнул с отвращением.
– Сколько усилий – и ради чего!
– Зря ты так. Посмотри – почти все последние войны вызваны этим самым «чего». Достопочтенный лорд Маргок ради своей невесты Лойи сражался почти девять лет. Инея враждовала с Эрлингом по вине Вaрга, ревновавшего свою супругу к молодому и галантному принцу. А Великая война Норла? Разве не Римeйна, обычная и не особо привлекательная девушка, вызвала бурю, бушевавшую полвека?
Пока и она сама, и боготворивший её маг не пали жертвами той войны?– Идиоты!
Я была совершенно с ним согласна. Такое поведение граничило со слабоумием. Да и вообще, что хорошего в этой слабости, если она из мудрого лорда делает тирана, добродушного градоначальника превращает в одержимого манией завистника, а юного великого мага заставляет отдать всю жизнь ради призрачного и недостижимого счастья? Хвала Святым, меня эта пакость миновала!
Удовлетворённая, я зевнула. И вскоре уснула сладким сном человека, не обременённого «нежными чувствами».
***
Рассвет над озером разгорался ровно и ясно. Туман редел, оседая росой на прибрежной осоке. Удивительно, но я проснулась сама и не от каких-то посторонних (или потусторонних) звуков, а потому, что выспалась. Проверила расставленные накануне заклинания. Всё спокойно. Огляделась. Рэй во сне перевернулся на спину, лицо хранило насмешливо-решительное выражение. Орри улыбался столь невинной улыбкой, словно не был первопричиной всех бед. Лоте не иначе как привиделся прекрасный принц, предложивший руку, сердце и наследную вотчину, так кокетливо она выглядела. Будить их не хотелось. Сходив к озеру, я принесла воды, разожгла костёр. Дым поднимался исключительно вверх, обещая погожий день.
Когда немудрёный завтрак был готов, я вывела из-под власти заклятий Лоту и Орри. Отреагировали они на удивление спокойно – пара охов и воплей, десяток бессмысленных вопросов и сотня упрёков. Я боялась худшего.
– Вот что бывает, когда свяжешься с магом, – проворчал под конец Орри. – Тебя не посвящают в планы, тебя тащат куда захотят, словно неодушевлённый предмет.
– Именно так, – невозмутимо подтвердила я. – А ещё маг может наложить заклятие молчания или подчинения. И ты превратишься в послушный одушевлённый предмет.
Итлунг боязливо покосился на меня и не придумал ничего лучше, нежели разбудить Рэя. Как я уже успела убедиться, резко выведенный из состояния блаженной дремоты Страж не отличался кротостью нрава. И благородный лорд услышал о своей персоне и своих ближайших родственниках нечто, явно не подозреваемое ранее. После чего, к моему удовольствию, в долгу не остался, и бурные препирательства между этой парочкой заставили меня невольно улыбнуться. Помирила их Лота, нежным голоском умолив прекратить это безобразие.
Перед отъездом я перестраховалась и ещё раз кинула Сеть. Чисто. Странно, неужели Керт нас до сих пор не засёк? Не похоже на него. На всякий случай я тщательно зачистила следы нашего присутствия – и видимые, и различимые только магом. Лота восхищённо следила, как распрямляется примятый мох и на глазах зарастает выжженный круг кострища. Я сама не отдавала себе отчёта, почему столь волнуюсь, просто доверилась интуиции, никогда меня не подводившей.
На хуторе близ озера нам удалось пополнить свои припасы съестного. Многочисленная семья, обитавшая аж в четырёх домах, отнеслась к нашему появлению дружелюбно, но без излишнего любопытства. Путники и путники, лишь бы за провизию платили. Мы тут же встали на Тропу. Разговоры не клеились. Я выехала вперёд, разглядывая видимые мной одной узоры. Изредка оборачивалась, проверяя, не пора ли располагаться на отдых. Первую такую остановку мы сделали около полудня. Вторую, без которой я страстно мечтала обойтись, – ближе к вечеру, в Оринге. Уж больно не понравилась мне бледность Лоты и безразличие ко всему итлунга.