Арин

В Араши вышли уже ночью. Место было неуютное, в трёх шагах от нас Лес кончался, тянулся редкий кустарник, по-осеннему бурый и неприглядный. Что поделаешь – близость столицы. Самые огромные открытые пространства, самые распаханные земли. Даже Лес здесь был не столь великолепен, как в Мердене. Или мне это казалось? Грондери уже не походили на колонны, цветы измельчали, и аромат их истончился. Мне нестерпимо хотелось развернуть коня и повернуть обратно. Вместо этого я спешилась, подавая остальным пример.

Огня я уговорила не разводить – всё из-за той же овладевшей мной осторожности. Воду для чая вскипятила простеньким заклятием, так же незамысловато подогрела холодное мясо. С заклятиями защиты возилась с полчаса. Кажется, моя нервозность передалась окружающим, потому что все стали общаться жестами и ходить на цыпочках. Меня это не успокоило. Первый раз за всё время нашего пути я предложила выставить дежурных. Тут же вызвался Орри, затем Рэй и я. Лоту мы пощадили, да и вряд ли из неё вышел бы толковый часовой.

Спала я мёртвым сном, если что и видела, то, к счастью, не помнила. Рэй растолкал меня не сильно, но действенно. Ночь сменилась серой предрассветной порой. Похолодало. Я невольно поглядывала на дрыхнувшего Стража, с головой завернувшегося в одеяло. Задрав голову, с тоской глядела на звёзды, слабые, бледные, угасающие. Ветки надо мной образовывали рваное кружево. Откуда-то набежали крохотные облачка, словно стайка кукольных барашков. Мне было не по себе.

В спину ткнулось нечто мягкое.

– Отстань, Гнедко, – машинально ответила я и тут припомнила, что кони привязаны в десятке шагов отсюда и вряд ли сюда дотянутся.

Я обернулась – медленно-медленно.

И уже знала, что увижу.

Горящие белым огнём глаза и их обладателя, которому были нипочём все старательно возводимые мною ловушки. Как и Тропы, и, не сомневаюсь, многое другое. Мягкая лапа упёрлась мне в грудь и подтолкнула меня к лошадям. В голове возник голос – на самом пределе слышимости: «Беги, Арриин, беги…»

Я уже толкала в бок спящих, лихорадочно собирала вещи и развязывала поводья. Не слушала вопросов, не давала ответов. Силком сажала Лоту в седло. В голове билось тонкое и болезненное «Беги…». Оглядела их всех. Заспанное недоумённое лицо Орри, возмущённое – кузины, злое и настороженное выражение глаз Стража. И приняла решение.

– Ориентир. Рэй, дай мне ориентир! Место в Эрлинге, куда мы могли бы перенестись!

– Сумасшедшая! – ахнул тот. – Ты не сможешь! Ты угробишь себя и нас заодно!

Я оглянулась. Нет, мирцри и не думал исчезать. Поднялся на шесть могучих лап и согласно нагнул голову. Он одобрял меня!

– Ориентир, Рэй! – повторила я. – Спорить будешь потом.

Хвала Святым, он знал, что делать. Приблизился, нагнул голову, закрыл гневные глаза. Я положила ладони на лоб – сухой и горячий. Не скажу, что мне понравился его выбор. Но колебаться не стала. Зазвенела сорванной пружиной первая из моих ловушек. Услышанная мной – и мирцри. Духа передёрнуло, словно от нестерпимой боли, и его чёткий силуэт растворился у нас на виду. Я глубоко втянула воздух.

И прыгнула.

Четыре человека и четыре лошади с поклажей. Если я выживу, это войдёт неслыханным подвигом в историю Авендума! Да за одно это благодарные потомки должны сложить обо мне легенду! И назвать не иначе как Арин Великая…

Дикий визг оглушил будущую легенду. Я поняла, что если он не прекратится, то я войду также в историю Великой Глухой. А потому недолго думая залепила затрещину его источнику – насмерть перепуганной девушке, застывшей в окружении ухоженного сада. Визг прервался. Но позади меня опять прозвучал вопль, на сей раз от бьющей через край радости:

– Дилона!

– Орри!

– Тише! – заорала уже я. – Вы что, решили весь дворец перебудить?!

– Дилона! – уже в пределах разумного воскликнул итлунг. – Какое счастье!

Счастье, на мой беспристрастный взгляд, было весьма сомнительным. Если у высокородной леди окажется длинный язык или, наоборот, короткий ум, на нас можно поставить жирный крест. Один общий, над братской могилой. Однако, присмотревшись, я обратила внимание на живой и пытливый взгляд девушки. Да и страх её улетучился, едва она попала в объятия своего жениха.

Пресекая долгие путаные объяснения посреди открытого всем ветрам сада, я требовательно обратилась к Дилоне:

– Можно куда-нибудь пристроить лошадей? И нас желательно. Пока сюда не сбежалось полдворца «встречающих».

Она решительно наклонила голову.

– Коней – в мою личную конюшню. Орри знает. Сюда никто не сбежится. Это моя половина, слугам Дирина здесь делать нечего. Но ты права… – Дилона запнулась, не зная, как меня называть.

– Арин, – подсказал Орри.

– Пойдёмте в покои. Нечего давать челяди повод к пересудам.

Она повела нас мимо кустов, подстриженных под забавных зверушек, ажурных беседок, увитых душистыми розами, по дорожкам из мелко просеянного песка. Роскошь вокруг была поистине королевской. А про «покои» и говорить нечего. Я внезапно ощутила себя неотёсанной хуторянкой, оборванной и грязной. То есть той, которой являлась на самом деле. Даже сесть на обитые парчой стулья не осмелилась.

Дилона рассматривала нас с жадным интересом, но в рамках приличия – леди как-никак. Воспитание, врождённое благородство натуры и тому подобное. В упор не пялилась, вопросы держала при себе. Хорошенькая она оказалась – не выразить словами. Светленькая, золотоглазая, с лукаво вздёрнутым носиком и крошечными ямочками на щеках. Вернувшегося из конюшни Орри обняла с таким жаром, что я не выдержала, отвернулась. Славная будет пара… если будет.

Нет, с мрачными мыслями стоит заканчивать. Лучше делом заняться. Сеть кинула осторожно. Чисто. Попался маг, из придворных, видимо, так себе, середнячок. Несколько обладающих магическим потенциалом, кто посильнее, кто послабее. Неужели оторвались? Ну, спасибо, Дух, не забуду!

Здесь я обнаружила, что все почему-то смотрят на меня, а Дилона ещё и пытается благодарить. Конечно, Орри всё рассказал, по-своему восторженно приукрасив наши приключения. Не стоит благодарности, юная леди. Подскажи лучше, как дальше быть?