Арменикенд и его обитатели

empty-line/>

Она же:

– Босиком не ходи - иди ноги надень!

Хотела сказать – обувь надень.

У бакинских армян не только жизнь, но и похороны были нескучными. Люди во время прощания с усопшим говорили на полном серьезе фразы, от которых можно было лопнуть от смеха. При этом все ораторы сохраняли чувство скорбного достоинства.

Однажды у нас на Завокзальной умер один сосед, дядя Арам. Никогда ничем не болел, а тут взял и умер. Как полагается, гроб с телом поставили в гостиной его квартиры, чтобы родные, друзья, товарищи по работе и соседи могли с ним попрощаться. С утра до позднего вечера дверь в этом доме не закрывалась.

Стелла, безутешная вдова, сидела рядом с гробом и плакала, неистово причитала. Мокрым от слез платком вытирала опухшие глаза.

– Вай, Арам, на кого ты нас покинул? Я пешком пойду за тобой, клянусь детьми!

Сын и дочь при этих словах начинали реветь белугой.

– Арам, зачем ты ушел навсегда, зачем?! – продолжала женщина. – Вставай, Арам, видишь, твоя единственная родная сестра Маня плачет, твоя сноха Римма тоже плачет… Твои дети плачут… Соседи пришли… Все плачут.

К гробу один за другим подходили родственники. И все говорили… слова напутствия покойному.

– Арам, передай бабо, что ее швейная машинка «Зингер» до сих пор хорошо работает.

– Арам, джана, скажи там дедо, что на даче яблоня, которую он посадил, стала, в конце концов, урожай давать.

– Арам, цавыт танем, увидишь маму, скажи, что Джуля замуж за хорошего парня выходит, из хорошей семьи, они вместе АзИ (институт – прим. автора) кончают.

Стелла на время прекращала свои причитания, как-то настороженно слушала родственников, а потом с новой силой как заголосит, глядя на усопшего:

– Вай, мама-джан, что они тут такое говорят! Арам что, умер, чтобы для них почтальоном ТАМ работать?!

Тост на Кавказе – это целое искусство. И лучше всего доверить любое застолье опытному тамаде. Этот «распорядитель стола» всегда говорил по-русски высокопарно, даже поэтично, но с жуткими ошибками. Без него не обходились свадьбы, юбилеи, крестины и похороны.

Невероятным успехом в нашем городе пользовался надгробный, так сказать, монолог по случаю кончины некоего Сумбата Амбарцумовича.

Сумбат Амбарцумович, еще один юмористический герой, в жизни бакинцев появился внезапно. Эта смешная похоронная речь переписывалась с одной магнитофонной кассеты на другую, ходила по рукам, ее любили слушать в компаниях за бокалом вина...

Считалось, что эта реприза – устное народное творчество, своего рода городской фольклор. Оказалось же, что «Сумбата», который зажил своей самостоятельной жизнью, на самом деле сочинил популярный конферансье Бакинской филармонии Борис Дмитриев. Артист часто исполнял этот смешной монолог со сцены. По-детски непосредственные бакинские зрители хватались за животы…

Возможно, прототипом главного героя послужил Григорий Петрович Запойкин, персонаж из рассказа А. Чехова «Оратор». Тот тоже обладал талантом произносить свадебные, юбилейные и похоронные речи. Но как-то раз на кладбище, запутавшись, оконфузился…

Я слышал три варианта дмитриевского скетча. А вот и четвертый, слегка мною отредактированный.

«Дорогие друзья! Торжественный открытие, посвященный закрытию крышка гроба нашего уважаемого Сумбата Амбарцумовича, считаю открыто. Музыка, ати! Спасэ, подождите, создайте на кладбищ тишину: он плохо слышит. При жизни наш покойник был почти глухой, а сейчас совсем тем более.

Дорогие траурники и траурницы! Наш траурный собраний тоже считается открытым. Дорогой Сумбат Амбарцумович! Мы принесли тебе общими усилиями на твой последний квартира. Ты лежишь, ничего не делаешь и не думаешь, как тяжело мы тебя сюда несли - твой близкие, соседи, остаток родственников и наш крепкий советский молодежь. Мы уже знаем, какой ты стал теперь совсем тяжелый.

Дорогой Сумбат Амбарцумович! Ты лежишь и делаешь вид, что ты нас не видишь и не слышишь. Но мы говорим открыто в твой закрытый глаза и говорим вслух в любой твой ух: кто виноват в твой последний положении, кто? Твой близкие, соседи, твои остатки родственников или наш крепкий советский молодежь? Нет, ты сама виноват, Сумбат Амбарцумович, постольку поскольку не пользовался постановлением Совмина. Постановление Совмина что говорит? Когда твой пенсий срок пришел, иди домой - чай пей, нарды играй, внуки нянчий. А ты продолжал работать, как будто еще комсомольский возраст имел. Здоровье свой ты не берег. И вот результат. Бог знал, кого взял. То, что ты вот так лежишь, это ты заслужил.

Кто ему нам заменит? Никто не заменит! Сумбат Амбарцумович был один на весь белый свет, включая город Баку и его двор на улице Кецховели.

Дорогие товарищи! Один утешений для нас, что Сумбат Амбарцумович лежит, а его душе весело. И почему? Потому, что он не одинок и никогда не будет отрываться от коллектива, поскольку мы все там будем. Но все зависит от техники: кого принесут, кого привезут, кого прилетут. Сумбат Амбарцумович еще не одинок потому, что его любимый жена, тетя Анаида, ждет его уже пять лет в своем малогабаритном собственном квартира на Монтинском кладбище. Скоро совсем рядом будут они, снова вместе…

Дорогие товарищи, близкие, соседи, остатка родственников и наш крепкий советский молодежь! Давайте же общими усилиями положим нашего дорогого Сумбата Амбарцумовича рядом с его любимую жену, тетю Анаиду. Пожелаем ему благополучия, света и рассвета с того света, потому что от этого он совсем устал. А его семье передаю мой соболезнований. Спи спокойно, Сумбат Амбарцумович, и не волнуйся. Только не забудь передать приветы на том свете от тети Эммы, дяди Вачика, а также от Гарика, Серого, Миши, Юрика, Эдо и Рубенчика.

Дорогие траурники и траурницы! Я все сказал. Сыпьте земля! Пойдем теперь к нему домой, сядем за накрытый стол и за его счет будем пить за упаковку его души. Быстрее сыпьте, и пусть его земля будет с пухом и с прахом.

Дорогие товарищи! Торжественный открытие, посвященный закрытию крышка гроба Сумбата Амбарцумовича, считается закрытым. Музыка, ати!»

На поминках отличались и остальные выступавшие. Встают с бокалами и рюмками один за другим мужчины, произносят заупокойные тосты: