Арменикенд и его обитатели
Шрифт:
Стены крохотной сапожной украшали вырезки из журналов и книг – портреты Наполеона, Суворова, Вардана Мамиконяна, товарища Сталина, маршала Баграмяна и прочих исторических личностей. Когда к нему заглядывали друзья-пенсионеры, которым некуда было торопиться, дядя Валера заводил с ними разговоры о великих баталиях. Особенно любил поговорить про заграничные походы Суворова:
– Если бы у него мать не была армянкой, русская армия до сих пор бы Альпы переходила. Только наш человек мог такую смекалку показать!
– На него смотри, пять копеек на маленький стаканчик потратил… Что, мне одолжений сделал? А ты вообще мимо меня больше не ходи, если мой семечка не покупаешь. Другой дорога ходи!
Участковый Абдуллаев любил проводить с пацанами профилактические беседы. Повторял одно и то же:
– Ала, парадный долго без дела не стойте, только 5-10 минут можно. А дилинный папирос никогда не курите. Узнаю – 15 суток посажу, мама-папа не помогут. Простой сигарет тоже не курите.
– Я тебя умоляю, она в вещие сны не верит! – тетя Фая смотрит на соседку Зинаиду, как на полоумную. – Ты вот меня послушай. Горшок не просто так снится. Если он пустой – это хорошо, никаких тебе забот. Если во сне выносишь горшок – сор из избы выносишь, весь Арменикенд про тебя говорить будет, сплетничать. А если горшок спрятать в туалете, а еще лучше под кроватью, то свои семейные тайны от всех упрячешь.
Зинаида стоит удивленная. Переваривает полученную информацию.
– Тетя Фая, а я в одной книжке читала, что горшок еще ночной вазой называют, - встревает в женский разговор Каринка, девочка начитанная и любопытная.
– Я тебя умоляю! – тетя Фая разворачивается на 180 градусов к Каринке, руки в боки. – Ночные вазы… Это ж надо! Ваза существует для цветов, деточка моя, а не для говна…
Акиф-муаллим в русской школе преподавал азербайджанский язык. Мальчишки его сильно доставали. Особенно из 7а класса. И он каждый раз повторял свою коронную фразу:
– Везде дети как дети, в этот класс специально весь арменикендский шантрапа сували.
Гарик Аршакович вел в 42-й школе физику. По-русски он говорил плохо. Чтобы ученики лучше уяснили материал, он прибегал к «наглядным пособиям».
Вот как он однажды объяснил, что такое притяжение земли. Маленький, юркий, он взобрался на учительский стол, сопровождаемый ликованием школьников, потом спрыгнул оттуда.
– Видите, дети, я упадал. Значит чито? Значит, чито притяжений земли есть! А если бы я не упадал, то притяжений земли в этот класс нету.
Трудовик Павел Игнатович читает классный журнал и ухмыляется:
– Гамлет Серопян, Джульетта Акопян, Сократ Навасартов, Нельсон Погосов, Македон Галустян… Что за народ… эти армяне? Нет, чтобы нормальные людские имена детям давать… Лучше бы эти Гамлеты и Сократы табуретки могли чинить…
<p align="right">
<p align="right">
1996 г.
<p align="center">
<p align="center">
<p align="center">
<p align="center">
<p align="center">
Арменикенд
<p align="center">
и его обитатели
<p align="center">
<p align="right">
– Ара, керя, знаешь, где находится Баку?
<p align="right">
– Спрашиваешь! Конечно, знаю. У подножия Арменикенда.
<p align="right">
(из городского фольклора)
<p align="right">
<p align="center">
1
Именно нефти был обязан Баку своим появлением на карте мира. На разведанных месторождениях как грибы после дождя появлялись нефтяные колодцы, откуда «черное золото» вычерпывали примитивным и незамысловатым способом - кожаными мешками. Потом стали бурить скважины.
В XIX веке царское правительство стало сдавать в аренду участки нефтяных промыслов на Апшероне частным лицам - иностранным компаниям и предприимчивым богатым аборигенам, которые нанимали себе русских инженеров. Дело пошло. На лодках по Каспию отправляли «кровь земли» через Астрахань в Россию. К концу столетия Баку обеспечивал около половины мировой добычи «черного золота». Город богател.
Город рос. Если в 1807 году в нем насчитывалось 5 тысяч жителей, то к ХХ веку – 120 тысяч. После революции здесь проживало четверть миллиона, а перед войной - уже 800 тысяч человек разных национальностей и вероисповеданий.
Баку мог дать трудовому люду главное – заработать на кусок хлеба, прокормить семью. Эшелоны с нефтью уходили по стране, но что-то оставалось на месте для переработки. Появился целый район, который так и назывался – Черный город: в его панораме, как нетрудно догадаться, доминировали мрачные корпуса и дымящиеся трубы заводов. Прямо или косвенно с нефтью были связаны и остальные промышленные предприятия столицы Азербайджана - химические, машиностроительные, трубопрокатные, металлообрабатывающие, которые, как и на промыслах, тоже нуждались в рабочих руках. А люди нуждались в жилье...