Атланты. Книга третья

– МИрослав, а не МЕрослав,- сказал я.

– Хорошо, дай исправлю. Ну а вообще как ?

– Я думаю - замечательно получилось. Можно мне забрать этот пергамент на память ?

– Бери,- великодушно согласилась Дина.- А как ты думаешь: тётя Илона - хорошая ?

– Ну разумеется. Разве я стал бы с ней водиться, будь она плохая ?

– Не пойму вот,- заговорила Дина, оперевшись щеками на крохотные кулачки.- Она то дразнит меня, то дарит подарки. Почему так ?

Игрушек у Дины была целая гора - почти все от Илоны и её подруг.

– Не знаю. Она и меня дразнит. Но это не со зла.

– Не со зла,- повторила Дина.- А когда мы с ней снова встретимся ?

– Да вот прямо сегодня вечером. Уложу тебя спать - и к ней.

– А почему мне нельзя с вами ?

– Мы будем гулять поздно, когда маленьким детям надо спать. И разговаривать на всякие взрослые темы.

– Как всегда,- вздохнула Дина.

И тут же убежала.

Я поднялся из-за стола и только-только наладился мыть посуду, как Дина вернулась с ещё одним пергаментом.

– Вот, смотри,- сказала она.

Это тоже был рисунок. Дина запечатлела жутковатую образину с перекошенным ртом, жиденькими волосёнками и глазами разной величины. Отсутствие сходства с оригиналом восполнялось подписью: "тётя Илона".

– А что, похоже,- заметил я.

– Возьми этот рисунок и отдай тёте Илоне. Скажи, что от меня.

– Хорошо. Положи на стол, а то видишь, я уже руки намочил.

Дина села на лавку, вытянула ноги и уставилась на меня. Я принялся мыть посуду, делая вид, будто не замечаю её взгляда.

Мне были понятны её хитрости. Дина явственно собиралась затеять разговор о своей мамочке - самой красивой, умной и доброй.

Дина не видела её пять лет - почти всю свою жизнь.

На эти разговоры в нашем доме был наложен категорический запрет. Ещё в самом начале я сказал, что когда мы найдём мамочку, или она найдёт нас, тогда и будем думать, а до того времени нечего сотрясать воздух.

Дина посидела-посидела, а потом, видя, что я молчу, спросила:

– Дядя Мирослав, можно мне погулять ?

– Давай.

И Дина исчезла.

***

Когда стемнело, я вышел из дома и запер дверь на замок.

Дине пришлось рассказать сказку. Я пошёл на эту жертву в обмен на обещание, что она будет спать. Но, разумеется, возникли непредвиденные обстоятельства. Я свою часть договора выполнил, а Дина - нет. Уж очень она хотела погулять с нами. И отчего-то надеялась на то, что я передумаю и таки возьму её с собой. Прямо на всю ночь.

Но меня не разжалобило её хныканье.

Когда я вышел, уже начало темнеть. Пришлось прибавить шагу. Но стоило мне выйти на улицу, где жила Илона, как меня остановили окриком:

– Господин Мирослав !

Я остановился.

Это был Анри. Он подошёл ко мне ленивой походкой и осведомился:

– Спешите ?

– Вы же знаете,- ответил я.

– У меня к вам дело.

– Зайдите завтра к нам в контору и...

– Дело личного свойства, господин Мирослав.

В этой части города улицы были широкими, на них росли деревья, посаженные вокруг общественных колодцев. К одному из них Анри и пригласил меня жестом.

– Чёрт возьми ! Послушайте, господин Анри, я и впрямь спешу.

– Дело деликатное, господин Мирослав. В двух словах и не расскажешь. Моя нынешняя пассия очень не любит нашего господина Хайнца.

– Удивительно,- ответил я.- Такого симпатягу - и не любить ! Господин Анри, можно поскорее ?

– Не беспокойтесь за госпожу Илону, она сейчас пребывает в обществе двух молодых офицеров из комендатуры. Судя по всему, им там очень весело. Так вот: моя пассия сегодня с большим возмущением рассказывала мне о том, что господин Хайнц нанял каких-то людей, чтобы они побили кого-то вечером на берегу моря. Улавливаете, господин Мирослав ?

– Если б я вас не знал, господин Анри, то подумал бы, что вы попросту клевещете на соперника.

– Мне нет нужды клеветать. Я предпочитаю честность и открытость. Во всём. Сегодня вы гуляете с госпожой Илоной - что ж, вам повезло. А завтра днём я пойду с нею в портовый рынок. Мы уже договорились.

– А не ошиблась ли ваша пассия насчёт господина Хайнца ?

– Не обманывайте себя. Вы прекрасно знаете, что это - правда. Сведения достоверные. Наш приятель Хайнц очень аккуратен. Деньги, выплаченные им людям, которые должны будут вас избить, он занёс в свои расходы. Его писарь сделал эту запись, а потом отправился пить вино и болтать в кабаке с другими писарями, среди коих сидело и двое наших. От них об этом деле узнала моя пассия.

К нашему колодцу начали подтягиваться люди. Кто-то пришёл за водой, кто-то - вот как мы с Анри - поговорить. Для таких под деревьями врыли скамейки. Анри потянул меня за рукав, и мы пошли по улице к дому Илоны.

– Так что будьте осторожны,- сказал он мне.

– Спасибо, господин Анри. Вы - благородный человек.

– Ладно, я пойду. Приятной прогулки, господин Мирослав.

– Всего хорошего, господин Анри.

Мы церемонно поклонились друг другу и разошлись в разные стороны.

Итак, Хайнц совсем потерял голову от ревности. Осёл, право слово, а ведь человек в годах и должен иметь какой-то жизненный опыт. Ревность всегда будет сопутствовать Илоне. Хайнц просто не в состоянии устранить всех её поклонников.

В конце концов, среди таковых числятся и такие, которые устранят самого Хайнца.

Размышляя так, я подошёл к дому Илоны. Она действительно пребывала в обществе двух офицеров, но уже собиралась в путь.

– А вот и вы, господин Мирослав !- радостно воскликнула Илона.- Господа офицеры, вот тот маг и чародей, о котором я вам рассказывала. Сейчас мы отправимся на кладбище, откопаем мертвеца и оживим его. Я вам потом расскажу. Эти оживлённые мертвецы такие забавные, когда бегают за тобой и пытаются укусить. Можно лопнуть со смеху.

Офицеры поняли, что им пора уходить. Демонстративно не замечая меня, они попрощались с Илоной и отправились в сторону комендатуры. Моя спутница выдала каждому из них по воздушному поцелую, а потом повернулась ко мне и спросила:

– Идём ?

– Погоди. Вот, Дина тебе просила передать.

Илона взяла у меня пергамент, глянула на рисунок. Я ждал смеха и язвительных замечаний, но в глазах её вдруг блеснули слёзы.

– Эй !- сказал я.- Что случилось ?

– Что, что,- сердито проворчала Илона, осторожно вытирая глаза пальцем.- А сам не понимаешь ?