Беглянка

И приятно.

Мягкое и теплое женское тело для брони воспринималось словно море — приливной волной, нежно омывающей Шарля энергией. Незнакомое, но приятное ощущение.

Кадхаи шел быстро, на этот раз не задерживаемый нападениями хаотов. Если они еще и оставались в схроне, то догнать его смогут только у входа. Но Шарль полагал, что схрон чист. А если здесь и останутся хаоты, то передохнут от голода.

На обратную дорогу времени Шарлю потребовалось значительно меньше, чем на путь до прорыва. Кадхаи остановился возле тупика, образованного перекрывшим туннель металлическим листом, постоял немного, прислушиваясь, не приближаются ли хаоты, и открыл наглухо запечатанную дверь.

Яркий дневной свет был пригашен фильтром брони, так что Шарль даже не прищурился, разглядывая раскинувшиеся возле входа в схрон джунгли. Место было ему совершенно не знакомо, но удивляться не приходилось — Шарль, несмотря на то, что знал, что такое схрон, не был за свою жизнь ни в одном. Но ему и не требовалось знать свое местоположение. Заклинания, наложенные на схрон, не позволяли открывать Двери внутри него, но теперь ничто не мешало Шарлю вернуться домой.

— Неужели мы выбрались? — Шайна, продремавшая всю дорогу у него на руках, отдохнула достаточно, чтобы выбраться из объятий кадхаи и первой выскочить наружу.

— Куда, — проворчал Шарль, досадуя на беспечность девушки.

Благословенная земля Танша не была безопасным местом. Хищников здесь водилось достаточно, особенно в диких местах, наподобие джунглей. И шагать навстречу опасности, вместо того, чтобы дать идти первым тому, кто вооружен — не очень умно.

С другой стороны, Шайну можно понять. После нескольких суток во тьме солнечный свет кажется гарантией безопасности.

Шарль шагнул следом и закрыл вход в схрон. Нужно будет поднять вопрос безопасности схронов на совете и ввести практику проверки их на прорывы. На этот раз им повезло обезвредить скрытый прорыв, но, если такое повторится и останется незамеченным, быть беде.

— Что теперь? — посмотрела на него Шайна.

— Теперь — домой, — улыбнулся Шарль.

Броню уже можно было снимать, но Шарль решил с этим повременить. Она глушила влечение, и кадхаи опасался, что не совладает с этим рядом с запечатленной. А Шайна не из тех, кто простит насилие. И, хотя их отношения плохи, портить их еще больше, поддаваясь похоти, Шарль не хотел.

Открыв Дверь в свой кабинет, Шарль первым прошел через нее, увлекая девушку за собой. Он собирался поручить Шайну заботе секретаря: девушке нужно было поесть, отмыться от грязи схрона, переодеться и выспаться. Сам Шарль планировал за это время вернуть себе контроль над своими желаниями и решить проблему с Пьером. Да и самому не мешало бы поесть и поспать.

— Дядя? — голос Пьера отвлек Шарля от его планов.

С недоумением Шарль обнаружил, что его племянник сидит за его столом в кабинете, явно выполняя обязанности главы рода.

В этом не было ничего странного, ведь Шарль еще не успел лишить его звания наследника, и в отсутствие владетеля Пьер просто делал свою работу. Но Шарль отсутствовал не так долго, чтобы появилась потребность в Пьере.

— Что ты здесь… — закончить свой вопрос Шарль не успел.

Пьер мгновенно облачился в броню и ринулся на дядю.

У него все могло получиться. Эффект неожиданности, боевые навыки, хорошая физическая подготовка и реакция — он мог достать Шарля одним ударом, лишая жизни. Но опыт старшего из кадхаи оказался решающим — Шарль успел уклониться, так, что лезвие меча лишь царапнуло его броню.

А в следующий момент он разоружил Пьера словом главы рода. Беспомощный, мальчишка застыл у его ног на коленях, с ненавистью глядя на дядю.

— И что это сейчас было? — озадаченно поинтересовалась Шайна.

— Попытка захватить власть, — глухо ответил старший Эйлимхаи, разглядывая племянника.

Странно, но гнева он не чувствовал, только недоумение. Пьер действительно решил, что сможет справиться с ним? На что он надеялся в своей попытке? И зачем создал Шарлю новые проблемы?

— Вас не было трое суток, и ваше место уже хотят захватить? — удивилась девушка.

— Полтора месяца, — процедил Пьер и опустил взгляд, делая глубокий вдох. — Шарль, прости. Это был… спонтанный порыв. Я вовсе не желаю твоей смерти.

— Это решит суд, — помрачнел Шарль.

— В каком смысле — полтора месяца? — вмешалась изумленная Шайна.

— Иногда в области прорыва создается поле замедленного времени, — пояснил ей Шарль. — Это защитная реакция реальности на прорыв. Чем дольше прорыв существует, тем сильнее эффект.

— Прорыв? — недоуменно переспросил Пьер.

— Замедленное время? — одновременно с ним использовала ту же интонацию Шайна.

— Ты отправил Шайну в схрон, где произошел прорыв, — в первую очередь ответил он племяннику, а затем пояснил для Шайны: — Это значит, что, если в схроне прошло лишь несколько суток, то во внешнем мире — несколько недель.

— Такая магия мне не нравится, — пробормотала Шайна, но он уже не слушал.

— Надеюсь, ты будешь сотрудничать, — взглянул он на Пьера.

— Да, дядя, — тот кивнул.

Вызванный Шарлем секретарь, к его чести, довольно быстро справился с удивлением и бросился выполнять распоряжения начальства. Пьер без возражений позволил запереть себя под домашний арест, и только оставшись в одиночестве, Шарль, наконец, снял броню.

И порадовался, что Шайны в этот момент рядом не было.

Тело буквально ломало от нахлынувших гормонов. А затем пришла усталость расплатой за многочасовый боевой режим. Но Шарль только порадовался такой усталости. Она позволила отстраниться от обуревавших тело желаний и сосредоточиться на главном.

Отправив членам совета приглашения на внеочередной созыв, Шарль торопливо поел, одновременно проверяя накопившиеся дела, и, убедившись, что ничего срочного от него не требуется, отправился отдыхать.

Глава 11. Шайна Миури

Неожиданная слабость и ее причина стали для меня неприятным сюрпризом. Хотя тому, что Шарль выжил, я искренне обрадовалась, и не только потому, что лишь он мог вывести меня из схрона. Несмотря на то, что все наши разговоры оборачивались пикировкой, я успела оценить кадхаи. То, как он защищал меня, тащил на себе, в принципе пришел за мной, даже без учета причин для подобной заботы — это производило впечатление. А после того, как мне пришлось защищать его, заканчивать его работу, лечить его — относиться к нему по-прежнему плохо я уже не могла.

Но его заявление, что вернуть мне жизнь может только секс с ним, меня возмутило.

Просто потому, что проверить это заявление невозможно. А потому оно выглядело еще одной попыткой манипуляции с целью вынудить меня стать его любовницей — и родить ему ребенка.

К счастью, Шарль не стал ни настаивать, ни развивать эту тему, что добавило ему плюсов в моих глазах. Да, я сочла, что он все же сказал правду и переложил на меня ответственность за выбор, принимать столь сомнительную помощь или воздержаться. До попадания в этот схрон я без сомнений решила бы, что это — попытка многослойной манипуляции, но теперь я не думала, что Шарль на такое способен. Да, не стоило забывать, что он — политик и наверняка умеет в интриги, но я успела убедиться в честности и прямоте мужчины. Возможно, я не могла бы назвать Шарля хорошим человеком, но и однозначно плохим он не был.