Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах.

6

Служанка сказала:

«Вильмунд зовется воин, что деву покровом окутывал целых пять зим, — в этом отцу она не призналась».

7

Больше ни слова они не сказали: сев рядом с девой, радея о помощи, громко запела, могуче запела Оддрун для Боргню благие заклятья.

8

Двойня родилась — мальчик и девочка, славные дети убийцы Хёгни. [750] Слово промолвила в муке предсмертной дева, молчанье дотоле хранившая;

750

Убийца Хёгни. — Следовательно, согласно данной песни, Вильмунд был дружинником Атли, вырезавшим сердце у Хёгни.

9

«Пусть тебе Фригг и Фрейя помогут и боги другие, благо дающие, как ты отвела от меня погибель!»

10

Оддрун сказала:

«Не потому я пришла на помощь, что тебя считала того достойной; исполнила я, что обещала, когда делили добычу конунги: [751] всем помогать, кто помощи ищет».

751

… когда делили добычу конунги— вероятно, когда умер Будли, отец Оддрун, и делили его наследство.

13

Села тогда жена и скорбно о горе своем рассказывать стала.

14

Оддрун сказала:

«Вскормили меня в княжьих хоромах — всем на радость — по воле людей. Владела я счастьем и отчей землей всего лишь пять лет, пока жив был отец мой.

15

Последнее слово конунг промолвил, пред смертью своей так повелел он: надеть мне уборы из красного золота и замуж идти мне за сына Гримхильд; [752]

752

Сын Гримхильд— Гуннар.

16(2)

сказал, что другой на свете не будет девы, мне равной, коль не умру я».

11

Боргню сказала:

«Безумна ты, Оддрун, твой разум затмился, — зачем ты, озлобясь, меня осуждаешь? А я от тебя оторваться не в силах, как будто отцы наши братьями были!»

12

Оддрун сказала:

«Я помню слова, что ты молвила вечером, Гуннару я напиток готовила: деве другой не довелось бы так поступить, как я поступила. ………………….. …………………..

16(1)

Брюнхильд он шлем взять повелел, сказал, что валькирией быть суждено ей.

17

Брюнхильд в покоях ткала покровы, дружина и земли ее окружали; земля и небо покоились мирно в час, когда Сигурд чертог увидел.

18

Вальским клинком воин ударил, Брюнхильд палаты были разрушены; следом затем все она сведала, как ей чинили обманные козни. [753]

19

За это она отомстила жестоко, все испытали мы беды великие: в мире повсюду молва разнесется, как Брюнхильд себя убила на Сигурде!

20

753

Обманные козни

— сватовство Сигурда в обличье Гуннара.

Гуннар был дорог мне, как Брюнхильд должен был конунг стать дорогим.

21

Много колец красного золота и выкуп большой брату предложен был; а мне предложил он пятнадцать дворов и Грани поклажу, [754] когда б пожелала я.

22

Но Атли сказал, что от Гьюки сынов взять никогда не захочет он вена. А мы побороть любовь не могли, и я к плечу князя прильнула.

754

Поклажа Грани— золото.

23

Многие родичи речи вели о том, что вместе видели нас; И Атли молвил, что мне не пристали греховный поступок И дело позорное.

24

Но отрекаться нельзя от любви, где править людьми она начинает!

25

Атли своих послал соглядатаев тайно за мною в темную чащу, — пришли, — хоть туда идти бы не след им, — когда наш покров постлать мы хотели.

26

Красные им посулили мы кольца, [755] чтоб скрыли они от Атли, что видели, но поспешили посланцы Атли в дом возвратиться и все рассказать.

27

Но Гудрун от них ничего не узнала, а ей бы вдвойне пристало то ведать.

28

Цокот раздался копыт золотых, прибыли к нам наследники Гьюки, — вырвали сердце из ребер у Хёгни, в ров змеиный Гуннара ввергли.

755

Красные кольца— золото.

29

Случилось тогда быть мне у Гейрмунда, там я питье принялась готовить, а Гуннар играть на арфе начал, — подумал он, видно, конунг великий, что помощь ему оказать поспешу я.

30

Ко мне донеслись с острова Хлесей [756] струн голоса, горестно певшие; служанкам велела в дорогу собраться, князя от смерти хотела спасти я!

756

Хлесей— Лесё (остров в Каттегате).

31

Ладья поплыла через пролив, пока не достигла Атли палат.

32

Но тут приползла коварная мать [757] конунга Атли, — истлеть бы проклятой! — Гуннару в сердце жало вонзила, и конуга я спасти не могла.

33

Нередко дивлюсь, как ныне могу я, женщина, в горести жить и томиться, если властитель, мечи вручавший, в битвах могучий, как жизнь, мне был дорог!

757

Но тут приползла… — В данной песни, следовательно, мать Атли превращается в змею. В других песнях этого сказочного мотива нет.