Богдан Хмельницкий

последние были истреблены перед крепостью в числе тысячи душъ».

647

Страница 231, строка 31-я. У Ганновера (страница 71) говорится: «Город Броды

принадлежал хорунжему, бывшему заклятым врагом Хмеля, который теперь в свою

очередь старался погубить хорунжого и опустошить его владения, в особенности эту

резиденцию его, которую он действительно разорил и сжег. Евреи же и паны, в числе

нескольких тысяч, убежали в сильную местную крепость, имевшую двойную стену и

окруженную водой. Долгое время неприятели осаждали крепость и не могли

приблизиться к стенам её, вследствие стрельбы из ружей, которая причиняла им

громадный урон. Однакож, страх овладел осажденными по причине свирепствовавшей

заразы: «на улице меч избивал, а в домах ужасъ» (Второзаконие, глава 32, стих 25). От

этой заразы умерло около тысячи душ евреев. Вообще, внутри тех укрепленных мест,

которые были осаждены врагами, распространилась опустоши.тельная эпидемия».

Страница 238, строка 14 Ганновер (стр. 73) прибавляет, что тогда с депутатами был

отправлен к Хмельницкому и еврей Рабишимон, львовский штадлан (катальный

ходатай по делам).

Страница 241, строка 36 я. В это время, по известию Ганновера (стран. 76),

произошли козацкия нападения на разные червонорусские города. Те, которые были

хорошо укреплены, как Каменец-Подольск, Ясловица, Вучач, Комарна, Бельз, съумели

защититься от Козаков; зато в этих местах свирепствовали повальные болезни и

сильный голод. Но не так отделался от них Норол. «В нем собрались десятками тысяч

евреи и несколько тысяч панов; там же не было ни одного русского. Евреи,

находившиеся в городе, сначала намеревались бежать, но владелец города не пустил их,

приободрив их следующими словами: «Станем дружно против неприятелей п будем

сражаться, но примеру укрепленных городовъ»; но когда город был уже осажден,

неприятели заявили желание войти в соглашение, на что евреи и были готовы. Но

владелец города не согласился, вследствие чего они вступили в трехдневный бой с

неприятелями и убивали последних во множестве. Потом злодей Хмель подослал

против них еще чрезвычайно многочисленное вспомогательное войско, и город был

взят 17-го хешвана (октябрь). Прежде всего они убили владельца города, Лаща, содрав

с него кожу заживо и измучив его всевозможным образом, затем умертвили более

12.000 евреев разными жестокими способами, а многие евреи утонули. Несколько же

сот заперлись в синагоге, но неприятели разломали двери, убили укрывшихся евреев, а

потом сожгли синагогу вместе с трупами. Резни подобно норольсисой не было нигде во

всех польских областях. Татары забрали многих в плен, а все три населенных центра

города были сожжены и превращены в пепел, как Содом. Одна женщина, оставшаяся в

живых среди убитых, рассказала мне, что подобно ей остались несколько сот женщин и

детей, а также небольшое число мужчин, кои пять дней не имели никакой пищи и

пользовались человеческим мясом: отрезав от трупов куски, они жарили их на огне.

Несколько же тысяч трупов были съедены собаками и свиньями. Что же до остальных

трупов, то из Перемышля послали людей, которые, взявши с собой на несколько сот

золотых полотна для саванов, предали эти трупы земле». Во.время стоянки

Хмельницкого под Замостьем, по сказанию Ганновера (стр. 78—79), козаки

рассыпались в окрестных городах и «совершали

648

большую резню: в Томашеве, в Щебреднше, Турбине, Грубешове, Торногроде,

Белгории (Вилгорай), Гории (Горае), Кринице и Краснике, избивали тысячи .и десятки

тысяч евреев. Также на Волыни, во Владимире-Волынске, Луцке, Кременце и их

окрестностях убили они несколько тысяч. В Кременце один татарин взял нож

еврейского резника и вырезал несколько сот еврейских мальчиков, спрашивая каждый

раз товарища: «кошер или трефъ»—и получив ответ, что «трефъ», бросал труп собакам.

Затем он брал другого мальчика, резал его и объявлял: «вот этот кошер!»—почему он и

исследовал внутренность, как евреи обыкновенно поступают с козлятами и овечками, и

носил его на шесте по всем улицам, выкрикивая притом: «кому угодпо купить козлят и

овечек?!» Возле Быхова злодеи также настигли несколько сот повозок с евреями и

избили всех; то же самое сделали они и в других местах, так , что нет возмояшости все

описывать. Разорили они более семисот обществ, вообще все местности до реки

Вислы».

Страница 250, строка 37. По словам Ганновера (стр. 82), «письмо от короля застало

Хмельницкого на пути к Люблину, в расстоянии четырех миль от города. Он с

радостью принял королевское послание и немедленно возвратился восвояси... Однакож,

во время пребывания врага под Люблином, город был накрепко заперт и никого не

впустили и не выпустили, так что в городе распространился мор, отчего и вымерло

более десяти тысяч евреев. Точно так же между убежавшими за Вислу евреями зараза

свирепствовала во всех местностях, где они поселились. Они ночью бросали своих

покойников на кладбища, дабы христиане не замечали этого и не злорадствовали. Это

не был обыкновенный мор, а болезнь, называвшаяся «хумъ» (тиф) и появившаяся

вследствие тягостей переезда и постоянного страха. Многие из бедняков, которых

христиане не впустили в свои дома, валялись по улицам и умирали от холода и голода.

Один другому не оказывал помощи, так что от упомянутой болезни вымерло более ста

тысяч душ. Еврейский народ тогда сильно обеднел; оставшиеся не расхищенными