Богдан Хмельницкий

добре отдав.

Барабаш, гетьман молодый, от сна проспався И став у свого кума Хмелныцького

королевськи листы в руках доглядаты. Да вже тогди не став дорогого напитка

пидпиваты,

А став до свого кума стыха словами промовляты:

—

Эй куме, каже, куме!

— На що нам королевськи листы читаты,

— На що нам козакам козацьки порядки даваты,

— На що нам за виру христыянську достойно-праведно стояты!

—

Лучче нам з ляхами з мостывыми панами,

—

Хлиб-силь з упокоем вичными часы вживаты! —

Да вже пан Хмелныцький от свого кума си слова зачувае Да до свого кума з

гордостьтю вже си слова промовляе:

«Эй куме, куме, Барабашу, гетьмане молодый,

«Як будет ты мени симы словами досаждаты,

«Да вжеж я не зарикаюсь тобп'з плич як галку голову зняты,

659

«Жону твою з дитьми живцем забраты,

«Турському салтану в подарунку одислаты».

Да вже пав Барабаш, гетъман молодый, от свого кума си слова зачувае, Да стыха из

двора изъизжае,

И на свого старосту Кричевського кличе-иокликае:

«Эй сгаросто Кричевський,

«Чи не можно б мени пана Хмелныцького забраты «Да туредькому салтану в

подарунку живцем одислаты?

«Да щоб нас ляхи мостывыи паны за билозорив почитали!»

Тогди поихав пан Барабаш путём дорогою,

А пан Хмелныцький лугом по-за лугом;

И случилось пану Хмелныцькому з правой стороны чотыри полковныки: Одын

полковник — Мартын Олынанський,

А другий—Максим полтавський,

Третий полковникъ—Иван Вогуня,

А четвертый—Матвий Бороховпч.

Да вже тогди воны на лядськии табори изъизжалы,

И до козакив стыха словами промовлялы:

—

Эй козаки, друзи молодци, добре дбайте,

—

Руське оченаш читайте,

—

Ляхив у пень рубайте,

—

Кров их лядську з жовтым писком мишайте,

—

А вири христыянеькон на поталу в внчный час не подайте!—

Да вже тогди козаки друзи-молодци добре дбалы,

Руське оченаш читали,

Ляхив мостывых панив в пень рубалы,

Виры христыянськои на поталу в вичный час не подалы.

Да вже нан Барабаш, гетьман молодый,

Ище до свого кума стыха словами промовляе:

«Эй, куме, каже, куме!

«На що нам королевськи лысты читаты,

«На що нам козакам козацьки порядки даваты,

«На що нам за виру христыянську достойно-праведно стояты?

«Лучче нам з ляхами з мостывыми панами «Хлиб-силь з упокоем вичный час

вживаты!»

Да вже пан Хмелныцький от свого кумаси слова зачувае,

Да до свого кума з гордостьтю вже сн слова промовляе:

—

Эй куме, куме, Барабашу, гетьмане молодый,

—

Як будешь ты мени симы словами доеаждаты,

—

Да вже я не зарикаюсь тоби з плич як галку головку зняты,

—

Жону твою з дитьми живцем забраты.

Як ёго зговорыв, то бардже добре й вчыныв,

Своему куму Барабашу, гетьману молодому, из плич голову як галку зняв, Жону ёго

из дитьми живцем забрав,

Турському салтану в подарунку одислав.

Да вже тогди пан Хмелныцький гетьманом став.

Да вже козаки друзи-молодци добре дбалы

42*

660

И стыха словами промовлялы:

Эй пане, пане Хмелныцький Вогдане Зиновию,

Наш батю полковник Чигирынський!

Дай Господи, щоб мы за твоей головы пили и гулялы,

А неприятеля пид ноги топталы.

Да в же тогди воны померлы,

А их слава не вмре и не поляже.

Утверды, Господи, люду дарсысого императорського Н самодержця императора

нашего Олександру Николаевича И всим слушающим пошли многие лита.

(Запис. в Нежине г-н Иващенко от кобзаря. Павла Братидьт. 1874 года, июня 13.

Напечатано в издании: Исторические песни малорусского народа с объяснениями

Антоновича и Драгоманова).

Упоминаемые в этой думе лица: Максим Ольшанский—Максим Кривонос, Мартин

Полтавский—полтавский полковник Мартин Пушкаренко, Иван Богун — полковник

винницкий. Клиша белоцерковский — был действительно полковником

белоцерковским несколько ранее изображаемой здесь эпохи; Матвей Борухович —

вероятно Матвий Гладкий полковник миргородский при Хмельницком, по ошибке

смешанный с Михаилом Боруховичем, бывшим уже позже при Самойловиче гадяцким

полковником. Кречовский был в изображаемое время переяславским полковником; он

дал возможность Хмельницкому бежать, когда последний был арестован и отдан под

надзор Кречовского; впоследствии Кречовский был полковником при Хмельницком и

погиб в войне против поляков в Литве. О событии, составляющем предмет этой думы,

см. в Летописи Самовидца, стр. 6, изд. 1847 г., в Летописи Величка, т. I, стр. 23—29, в

Летописи Грабянки, стр. 72... у Коховского. Annal. Clim., I, 23.

Вариант предыдущей думы.

Из день годыны,

Як стала тревога на Украини;

То нихто не може обибрати За виру християнську одноетойно статы Тилки

обибрались Барабаш да Хмельныцький, Та Клим Билоцерковський;

До короля выступалы,

Лыстив, наверсалив прохалы.

То король наверсалы пысав,

Самому Барабашу до рук подавав;

А Барабаш лыеты як узяв,

Три годы козакам знаты не давав,

То Хмельныцький тее догадав,

661

Кумом его до себе прохав, добре угощав.

А як став Барабаш на пидпитку гуляты,

Став ему Хмельныцький казаты:

«Годи тоби, пане куме, листы королевськи держаты, Дай мени хоть прочитаты!»

«На що тоби, пане куме, их знати?

Мы дачи не даем,

У вийсько польске не йдем;

Не луччеб нам з ляхами,