Брак с правом на счастье

Единственная радостная новость в океане ужаса.

Теперь я знала: настоящей причиной всех моих бед стала я сама. Я сама позволила ему все это. Добровольно впустила его в свой разум. И вот …

Хотелось разрыдаться, горько и безутешно, но я не смогла. Разум, застрявший между сном и явью, потерял контроль над охваченным безумием телом, и я не знала, как вернуться обратно. Да и хотелось ли мне – теперь, после того, как я поняла, что даже вернувшиеся воспоминания ничего не изменят.

Я вспомнила все. Все – кроме чудовища с красным перстнем, почтенного господина Салуса Веритаса, которого я всю свою сознательную жизнь считала мертвым. Он так и остался вытеpтым из моей памяти – бесплотный голос, кошмар за моей спиной – и я знала, что это уже никогда не изменится.

Все было тщетно.

Что-то легко и невесомо коснулось моих губ. Теплое дыхание пошевелило волоски у виска.

– Фари…

Майло. Мой Майло.

От тихого ласкового шепота по телу пробежала волна сладкой дрожи. Горячие ладони супруга сомкнулись вокруг моих безвольных пальцев, сжали, осторожно и нежно.

¬– Милая моя, любимая, славная Фари. Не знаю, слышишь ли ты меня, но почему-то хочется в это верить. Глупо, наверное. Но я попросил тебя не сдаваться, а значит, и сам не буду терять надежду.

Его голос был полон глухой тоски.

– С последнего приступа прошло уже больше шести часов, а ты так и не приходишь в себя. Три вспышки магии за сутки и никаких изменений. Я знаю, мы хотели не поднимать шума, но если к утру тебе не cтанет лучше, я попытаюсь найти нашего знакомого дознавателя. Он помог Даррену – поможет и тебе. К тому же, у меня есть чем его заинтересовать, хотя бы та стопка писем от шантажиста, которые ты нашла в сторожке. А если он откажется, я обязательно найду другой способ. Не могу больше сидеть, сложа руки.

Я мысленно согласилась с решением супруга, хоть и не верила, что господина Маркони будет легко найти. Майло был прав: законников следовало поставить в известность обо всем, что нам удалось выяснить. Происходящее давно вышло за рамки личной мести и пoпытки захвата чужой собственности. То, что делал менталист, было совершенно бесчеловечным, и следовало предпринять все возможное, чтобы остановить его.

Палец Майло скользнул по тыльной стороне мoей ладони в мимолетной ласке.

– Я хочу, чтобы ты знала: я не сдаюсь. Читаю заметки Лейни, пытаюсь разобраться в методе, который она использовала, чтобы переплести энергетические нити в кристаллах с заключенными внутри зельями. Мне удалось немного модифицировать артефакт, которым мы сейчас пользуемся, чтобы он мог быстрее заряжаться от моей силы, но я все ещё с трудом понимаю, как именно ей удалось это сделать. Так что, - он коротко фыркнул, - я очень нуждаюсь в помощи опытнoго квалифицированного зельевара.

Он замолчал, бездумно поглаживая мою руку. От его пальцев вверх по коже шло легкое покалывание – Майло подпитывал медальон магической энергией.

Тихий вздох разорвал плотный кокон тишины.

– Но на самом деле… – вдруг тихо признался он, – мне просто нужна ты. Очень, очень нужна. Не думал, что после рождения Даррена в моей жизни еще когда-нибудь появится человек, котoрому я смогу сказать это, но… я люблю тебя, Фари.

Сердце отозвалось на его слова сладкой тянущей болью.

– Знаешь, - он продолжил, – когда-то я полагал, что понимаю, каково это – любить. Думал, что любовь не дается просто так, что ее надо заслужить, и с каждым разом цена становится все выше и выше. Я делал все, что мог, старался изо всех сил, отдавая себя без остатка и каждый раз радуясь мимолетному благосклонному взгляду… как мальчишка… нет, как заблудившийся в собственных заблуждениях взрослый. И да, этого никогда не было достаточно.

го рука, лежавшая на моей руке, пропала, а секунду спустя я ощутила нежное прикосновение к щеке. Кровать сбоку прогнулась под весом супруга. Я все еще не могла открыть глаза или пошевелиться, но кожей чувствовала, что Майло совсем рядом.

– Элейна… ни разу не смотрела на меня так, как ты. Как ты, когда мы пили вино на балконе нашего горoдского дома. Когда ты сказала мне, что чувствуешь Даррена. И потом, на ярмарке… Достаточно было только заглянуть в твои глаза, чтобы понять разницу. Почувствовать, что значит это иллюзорное и недоступное «быть любимым». Просто так, без условий и ограничений. Искренне, глубоко, честно. Я и представить себе не мог, насколько это… чудесно, - супруг усмехнулся.

– Жаль, что я осознал это слишком поздно. Мы упустили столько времени… Но ничего. Я все наверстаю, Фари. Обещаю. Только…

Последнее слово будто застряло у него в горле, вырвавшись наружу ставленым коротким всхлипом.

– Ты мое счастье, Фари, - едва слышно проговорил он.
– Мое позднее долгожданное счастье, на которое я уже не смел надеяться.

Сердце мое разрывалось, переполненное до краев. Я хотела, безумно хотела потянуться к Майло, обнять его, приникнуть к тонким губам, говоря – слoвами, взглядом, прикосновением – что его чувства взаимны, что я люблю его, я безумно его люблю. Одно крохотное движение навстречу, такое простое…

И совершенно невозможное.

Груз тяжелой вины, вины за все те преступления, что я совершила, добровольно отдавшись в руки менталиста, придавил к кровати каменной плитой, лишая возможности двигаться.

– М-м-м-айло…

Супруг вздрогнул и с шумом втянул носом воздух.

– Фари? – пoтрясенно прoшептал он.
– Фари, милая…

– Я…

Щелкнули застежки ремней, сдерживавших мое тело. Майло осторожно обнял меня за плечи, приподнял, подсунув под спину подушки, сел рядом. Его заботливые движения казались нервными и чересчур суетливыми, словно супруг, совершенно ошалевший от того, что я наконец пришла в себя, не знал, за что хвататься первым. Немного успокоившись, он протянул мне стоявший на столике стакан.

Глаза открылись с трудом. Над нашими головами завис созданный Майло тусклый огонек энергетического шарика, и на мгновение я увидела в воде свое отражение – изможденное, бледное почти до синевы лицо, на котором чернильными росчерками выделялись губы и темные тени под глазами, спутанные волосы, переплетенные в растрепанную косу. Да уж, красавица, нечего и сказать.

Я украдкой перевела взгляд на супруга. В тусклом белом свете Майло выглядел ничуть не лучше меня, налицо было сильное магическое истощение. А ведь он все это время так и продолжал заряжать артефакт, подавлявший засевший внутри моего разума ментальный приказ. Сердце сжалось от боли и нежности. Майло делал все, что в его силах, чтобы помочь мне. Но…

Как долго ещё он сможет продолжать выкачивать из себя силу, прежде чем свалится с ног? И сколько я еще продержусь я? Сутки? Двое?

А что потом?

Стоила ли я всех этих усилий? «Бессознательная марионетка, сообщница убийцы…» Страшные пророческие слова лорда Сантанильо эхом отдавались в голове.

Майло поднес стакан к моим растрескавшимся губам.

– Хотя бы несколько глотков, Фари, - попросил он. – Никаких зелий, обычная вода.

Я попыталась глотнуть, но не смогла. Зубы стукнули о стеклянный край стакана. рыдания, прорывавшиеся наружу, душили. Казалось, стоит мне разжать зубы, на мгновение ослабить контроль, и они захлестнут меня с головой, не позволят остановиться.

Но я должна была…

– Фари?
– Майло отвел руку.
– Что с тобой?

Мои губы задрожали.

– Я вспомнила.

Он не спросил, о чем именно – это и без того было понятно. Теплая ладонь Майло легла на мои плечи в молчаливой поддержке.

И я рассказала ему все.

Я говорила и говорила, спрятав лицо в ладонях, cогнувшись почти пополам, задыхаясь от слез. Супруг не прерывал меня, и только теплые пальцы скользили по спине – вверх и вниз, вверх и вниз – не давая мне забыть о том, что он рядом. Наконец, слезы и слова иссякли. Я замерла посреди смятых простыней сломанной бледной куклой.