Братья Дуровы

ские дамы брали уроки 'верховой езды у Каролины Лойо и Камиллы

Леру, молодые люди — у Гаэтано Чинизелли. Успех был таков, что

Гверра дополнительно построил летние загородные цирки в Пав¬

ловске и Петергофе.

Насколько стала сильна «циркомания», говорит то, что даже

И. С. Тургенев рецензировал цирковые представления. В своих

«Современных заметках», опубликованных в журнале «Современ¬

ник» в 1847 году, он писал: «Мы не видим ничего худого в том? что

публике ЦрДвятся Дирки... Ё цирке Ёверры йрйвйекает посетителей

в особенности г-жа Каролина Лойо. Соответственное амплуа в цир¬

ке Лежара занимает г-жа Полина Кюзан. Общий голос присуждает

первенство г-же Каролине Лойо. В самом деле ловкость ее в управ¬

лении лошадью, постоянная уверенность и спокойствие и, наконец,

грациозность, которою запечатлено каждое ее движение, порази¬

тельны».

Но в ту пору произошло непредвиденное и парадоксальное.

Дальнейшему процветаншо циркового искусства в Петербурге по¬

мешало именно его процветание. Правительство решило взять все

ото дело в свои руки. Олимпийский цирк Гверры был куплен на

слом, а Кюзан приглашен управлять новым казенным цирком.

Император Николай I лично следил за его сооружением. Денег

па это дело было отпущено много. Здание строилось в лучшем

месте — против Большого театра, в самый короткий срок оно было

закончено.

Новый цирк поражал своей грандиозностью и архитектурным

богатством. Внутри он походил на нарядную бонбоньерку. Обслу¬

живали его придворные лакеи в великолепных костюмах.

По указанию императора была открыта и первая в стране школа

цирковых наездников. Для такой цели из воспитанников театраль¬

ного училища выделили группу, с которой стал заниматься Поль

Кюзан. Он оказался опытным педагогом, сумел достичь отличных

результатов. Вскоре его ученица Екатерина Федорова триумфально

выступила на арене как наездница высшей школы. Это была первая

русская цирковая наездница. Притом великолепная. Другие учени¬

цы и ученики Кюзана тоже успешно показывали высшую школу

верховой езды, вольтиж и конный балет.

Николай I принял участие и в постановке пантомимы «Блокада

Ахты» по сценарию, написанному флигель-адъютантом Мердером.

Император давал советы режиссеру, распорядился, чтобы в массо¬

вых сценах заняли солдат-саперов, и, что было совершенной «воль¬

ностью», разрешил на манеже креститься и произносить молитвы.

Новый цирк открылся с большой пышностью. Внимание и покро¬

вительство царя на первых порах способствовали его успеху в кру¬

гах аристократов. Однако неумение правительственных чиновников,

приставленных управлять искусством, быстро сказывалось. Фаль¬

шивые, надуманные, «ура-патриотические» пантомимы, усиленно

насаждавшиеся на арене, все менее привлекали зрителей. И хотя

чиновники от искусства докладывали царю, что подобный репертуар

«пренепременно будет воспитывать простой народ в чувствах пре¬

данности и любви к родине и монарху», тем не менее места в казен¬

ном цирке начали пустовать.

Означало ли это охлаждение народа к цирковому искусству?

Нисколько! Наоборот, число цирков в России год от года бурно

росло, они стали возникать по всей стране и в виде шапито кочевать

по самым глухим ее уголкам.

...Небольшой ресторан в Александровском саду прижался к крем¬

левской стене. Ресторан славится своими блинами и растегаями на

все вкусы: с начинкой мясной, рыбной, овощной, из дичи. Соблазн

не только для изысканных гастрономов. Однако цирковым акроба¬

там противопоказаны столь весомые желудочные радости. К то¬

му же карманы их почти пусты.

Братья Дуровы заняли место в тихом углу ресторана.

— Пару чая! —получил скромный заказ услужающий.

— За два года, что мы не виделись, много воды утекло,—про¬

должал начатый еще на улице разговор Анатолий.— С гимнастами

Николет я гастролировал в разных городах. Побывал в Риге, Либа-

ве, Митаве, Харькове. Но вот в Одессе крупно поссорился и разо¬

шелся со своими партнерами. И сразу сел на мель... Денег нет.

Знакомых директоров мало... А я, брат, обзавелся семьей, женился...

Кто она? Наездница... Верный мой друг и товарищ, разделяет все

мои невзгоды и радости. Она-то и дала добрый совет: «Напиши,

говорит, Труцци, директору цирка в Воронеже!» Я рискнул. Пред¬

ложил себя в качестве соло-клоуна, попросил в месяц двести руб¬

лей. Труцци откликнулся, но дал сто пятьдесят.

— Ты же никогда еще не выступал соло-клоуном?

— Признаться, я очень трусил, когда ехал в Воронеж. Вдруг

провалюсь и испорчу карьеру, о которой столько мечтал... От такой

мысли все дрожало внутри. Жена опять поддержала, убедила: «Ведь

твоими шутками и остротами пользуются все клоуны нашего цирка.

Зачем терять свои выдумки?» В Воронеже, прежде чем представ¬

ляться директору, я купил самый дешевый билет в цирк. Внима¬

тельно посмотрел представление, изучил программу, работу своих

будущих конкурентов. Кое-что прикинул, наметил... После того

явился к Труцци, а через день дебютировал.

— И как прошел твой дебют?

— Так оробел, что не помнил, как начал свой номер. Наверно,

оставил у зрителей странное впечатление. Говорил много, слишком

быстро, бессвязно, и мои антре казались заурядными. Аплодисмен¬

ты были самые жидкие...

— Провалился?

— Нет! Выход во втором отделении произвел сенсацию. Я заста¬