Брелок желаний

— Значит, ты уже в курсе.

— Пайлушечка, я не просто в курсе. Я всё продумал. Мамуля уволена с работы не без помощи брелка. Она теперь Герой Труда, между прочим. Губернатор готовит ей медаль, а брат в Тунисе научился ловить хамсу прямо руками. Так что… нет у тебя рычагов.

— Ах ты... — она что-то резко сказала, но звук сорвался. Или микрофон перегорел. Или от ярости она попыталась перегрызть айфон.

Тут в разговор встрял Григорий. Разговор уже, напомню, шёл по громкой связи.

— Слышь ты, Пайка или как тебя там, — раздалось с переднего сиденья. Голос у него был с налётом интеллигентной наглости, как у советского лектора, перебравшего вина на банкете, — я тут сплю вообще-то. Ты что орёшь, женщина?

Тишина.

Настолько гробовая, что у меня замерли дворники.

— Кто это? — прошипела Пайка.

— Это мой кот, — ответил я спокойно.

— Ты... ты научил КОТА говорить? Ты что придурок, Смирнов?

Григорий встряхнулся, сел по-человечески, поправил себя лапой за ухом.

— Он не учил, я сам. Просто у меня мозги были. А молчал я, потому что у него музыка плохая. Кстати, тебя как зовут? Пайка? Это же как... сух паёк или припой с канифолью для пайки электронных схем?

— Я ТЕБЯ НАЙДУ, ГРЕБАНЫЙ КОТ!

— Найдёшь, поговорим. Но если МОТа тронешь — он тебе память сотрет. Я в курсе. Он может.

— Смирнов! — заорала она. — Это всё ещё не конец!

— Это всё ещё только начало, Пайка, — сказал я, сбрасывая звонок. — А конец... будет за границей. С сыром, вином и, если повезёт, француженкой.

Я перевёл взгляд на Григория.

— Ты чего влез?

— Знаешь, — сказал он, расправляя хвост, — если уже всё равно в дерьме, то хотя бы шутить можно. Иначе зачем жить?

Я рассмеялся и прибавил газу.

Граница была всё ближе, и я впервые за долгое время почувствовал: вот она, свобода. Свобода — это ты, твой умный кот и девушка с фиолетовой прядью, которая сходит с ума, потому что не может тебя догнать.

«ФРАНЦУЗСКАЯ ЗАСАДА»

Пайка сидела на веранде старого французского дома, окружённого виноградниками, и наблюдала за закатом. Её мысли были сосредоточены на предстоящей встрече с Матвеем Смирновым. Она знала, что он не случайно выбрал этот маршрут и что их пути пересекутся именно здесь.

Внутри дома Боб работал над планом по поимке Смирнова. Он изучал карты, анализировал маршруты и разрабатывал логическую ловушку, которая должна была привести их к цели. Боб был уверен, что Смирнов не сможет устоять перед тщательно продуманной схемой.

Пайка и Боб решили не привлекать к себе внимания. Они вели себя как обычные туристы, наслаждаясь местной кухней и культурой. Однако за этой маской скрывались два профессионала, готовые к действию в любой момент.

Они знали, что Смирнов не подозревает о их присутствии и что у них есть преимущество. Оставалось только дождаться подходящего момента, чтобы привести план в действие.

С каждым днём напряжение росло. Пайка и Боб были готовы к решающему шагу, который должен был завершить их миссию. Они знали, что успех зависит от точности и слаженности их действий.

И вот, когда всё было готово, они услышали знакомый звук мотора. Смирнов приближался. Пайка и Боб заняли свои позиции, готовые к финальному действию.

В этот момент всё зависело от них. Их план должен был сработать безупречно. И они были уверены, что так и будет.

***

За неделю до всех событий.

Боб проснулся в шесть утра по-местному. У него была привычка: перед операцией он вставал на рассвете, делал сто приседаний, три глотка крепчайшего эспрессо и 15 минут сидел на крыльце с выражением лица, будто только что узнал, что он на 60% итальянец по ДНК. На этот раз, впрочем, он вместо кофейной бодяги слил в себя остатки «Perrier» с оливкой, потому что Пайка отказалась закупать молоко, пока «дело не завершено». Стерва.

— Логика — как сыр: чем больше дыр, тем вкуснее, — заявил он, когда Пайка упрекнула его в том, что план слишком замысловат.

Они обосновались в доме, который раньше принадлежал виноделу, но теперь сдавался на Airbnb как «аутентичное погружение в прованский быт». Было всё: скрипучие ставни, пыльные чердаки, запах навоза от соседских ослов — и, конечно, Wi-Fi, которым пользовался только Боб. Пайка, как и положено певице, предпочитала общение с реальностью напрямую.

— Боб, ты точно уверен, что он поедет сюда? — спросила она, стоя на балконе в розовом халате, с огуречными масками под глазами.

— С вероятностью 97%. Остальные три — если он уже телепортировался в Кению. Но я поставил ловушку. Он сам себя приведёт, даже не осознавая.

— Что за ловушка? — Пайка приподняла бровь.

— Логическая. Я изучил повадки твоего Смирнова. Он любит "анти-логичные" маршруты, думает, что это делает его непредсказуемым. Значит, нам нужно стать не самым очевидным вариантом, но и не самым глупым. Франция — идеальный компромисс: близко, тепло, и... никто не ждёт в Лионе задрота со Смоленска. Даже французы.

— А ты знал, что Лион — кулинарная столица Франции? — вставила Пайка. — Хотя, учитывая, что они тут кладут анчоусы в говядину, это звучит как угроза.

— Вот именно. Если он выживет первую неделю, значит он точно здесь.

План Боба: эстетика и паранойя.

Боб не просто анализировал маршруты — он подкинул в Сеть несколько фальшивых "наводок" через заброшенные профили. Один из них был якобы русским эмигрантом, который "видел чувака с брелком в Брюсселе". Другой утверждал, что Смирнов подрабатывает в Марселе баристой. Но самое главное — он встроил в пару крупных русскоязычных телеграм-чатов сообщение, в котором невзначай упоминался "какой-то парень с породистым котом, похожим на собаку", который расхаживал по набережной в Лионе.

Смирнов, по логике Боба, рано или поздно наткнётся на эти слухи и либо удерёт дальше, либо... придёт проверить. И тогда — хлоп.

Пайка же не сидела без дела. В отсутствие концертов (она категорически отказалась петь в Европе до возвращения брелка), она курировала визуальную разведку. По ночам она выезжала в центр Лиона, переодевшись в серое, невыразительное, и устраивала засады в кафе, магазинах и парках, где чаще всего встречали "русских с котами".

— Я не думала, что скажу это, но я соскучилась по фанатам, — бурчала она, натягивая кепку и пряча фиолетовую прядь под капюшоном.