Брелок желаний

— Ну тогда выжми из меня его остатки, — буркнул я, и в меня полетела подушка.

Закат казался медом, растёкшимся по крышам. Было так тихо и тепло, что я почти поверил, что дальше будет легко. Но это, конечно, иллюзия.

— А если честно... — снова заговорил я. — Я боюсь, что будет потом. После всех этих брелоков. После миссии.

— Думаешь про Рассу и их войну с Прайдом? — уточнила Пайка, беря меня за руку.

— Да. Нас просят помочь… Но что мы можем? Мы — планета, где на днях два депутата подрались из-за бутерброда. Как мы можем помочь цивилизации, которая завтраком поглощает целые звёздные системы?

— Ты слишком заморачиваешься. Давай будем действовать по ситуации и ориентироваться на мнение кота. Он всё-таки у нас стратег. И, кстати, что-то о них с Бобом давно ничего не слышно. Может, они без нас уже в Пакистан слетали и вернулись обратно?

— Вряд ли. Скорее всего, жрут, спят и смотрят очередной сезон «Ментовских войн». Григорий без ума от Романа Шилова. Серьёзно. Устюгов теперь у нас — кумир на хвосте.

— Кто это вообще?! — фыркнула Пайка, заливаясь смехом.

— Я смотрю, ты у нас не фанат отечественного драматургического сериала. Очень зря.

В этот момент домофон запищал, и на экране планшета появилось лицо Боба — слегка замятое, но довольное. За его плечом угадывался меховой силуэт Григория, сосредоточенно держащего кружку с надписью “Устюгов — наш президент”.

— Ну вот, только вспомнили про Шилова — и пожалуйста. Григорий, как истинный фанат, не мог пропустить камео.

Я засмеялся, и Москва-Сити, казалось, хмыкнула в ответ.

Дверь открылась с театральной неспешностью, будто знала: сейчас будет сцена. Вошёл Боб — в своих любимых кроссовках с прилипшей жвачкой и лицом человека, который знает, что его никто не ждал, но он всё равно зашёл. За ним уверенной походкой римского сенатора, слегка потрёпанного жизнью и суши-сетами, вошёл кот Григорий. Он остановился в дверях, оглядел помещение как налоговый инспектор — тщательно, вдумчиво, с предвкушением гадости.

— О, у вас тут романтика, — сказал Боб, улавливая атмосферу. — Это ничего, мы быстро. Мы чисто по делу.

— Ага, по делу, — буркнул я, прикрываясь подушкой от возможных выпадов хвостатого. — Сериал закончился?

— Да, — гордо сообщил Григорий, запрыгивая на подоконник и удобно устраиваясь на обогревателе.

— Финал был слабый. Я бы лучше снял. Но Шилов — величайший. Его бы к нам в команду, он бы Прайду сам всё объяснил, без лишнего шума.

— Слышь, Шилов, — сказала Пайка, обращаясь к коту, — ты где был два дня?

— Мы искали просветление, — важно произнёс Боб, сев в кресло и закинув ногу на ногу. — В кофейнях, шаурмячных и в двух магазинах с подозрительной азиатской лапшой.

— Он жрал, а я наблюдал, — уточнил Григорий. — Один раз даже записал на видео, как Боб за одну минуту съел семь хинкали и обжёг себе нёбо.

— Мы сливались с народом, — продолжил Боб, не смутившись. — Понимаете, оперативная маскировка, скрытая разведка, сбор данных через желудок. Я, между прочим, трижды почти почувствовал отклик артефакта. Один раз даже в метро. Правда, это оказалась просто женщина с очень мощным парфюмом.

— Так вы сведения о пакистанском артефакте искали или пробу брали по всей Москве? — спросил я, поднимая бровь.

— И, да и нет, — отмахнулся Боб. — А ещё у нас есть новости.

Все напряглись. Даже Григорий приоткрыл один глаз, хотя изначально планировал только дремать, излучая авторитет.

— Я получил сообщение, — сказал Боб и достал из кармана планшет. — Неизвестный отправитель. Координаты. Пакистан. Вчера.

— Что за координаты? — нахмурилась Пайка.

— Район Вазиристан, — ответил Григорий, прежде чем Боб успел пикнуть. — Это племенные территории, горы, дроны, козы. Очень весело. Если хотите экзотики и пуль в потолок — это туда.

— Там что, брелок? — спросил я, чувствуя, как в груди поднимается тот самый старый добрый комок тревоги, перемешанный с адреналином и легким недоумением.

— Очень может быть, — кивнул Боб. — Но сигнал есть. Похож на ту же частоту, что и первый артефакт. Мы с Григорием провели первичную дешифровку.

— Он проводил, — уточнил кот. — Я в это время ел суши и спорил с доставщиком, почему васаби у них больше похож на зелёную грусть.

— А когда вы планировали нас об этом известить? — спросила Пайка, слегка сдвинув брови.

— Ну, я хотел сначала выспаться. И доесть торт, который я спрятал за банками с фасолью. Но, видимо, теперь уже всё — выспаться не дадут, фасоль не спрячет, и кота никто не уважает.

— Я требую уважения по расписанию, — заявил Григорий. — И отдельную подушку в самолёте. Если мы летим, конечно.

— Мы летим, — подтвердил я, встретившись взглядом с Пайкой. — В Пакистан. К следующему брелоку. Прямо к сердцу неприятностей.

— Где мы ещё не были! — бодро добавил Боб, поднимая воображаемый бокал. — Ну что, команда? Собираем чемоданы?

— Собираем, — сказала Пайка. — Только сначала я доем круассан, который, возможно, ты у меня стащил два дня назад, когда "искал просветление".

— Я всего лишь понюхал, — обиделся Боб.

— А я видел, — сказал Григорий. — У меня хорошая память. Особенно на кражи.

Они снова рассмеялись, будто все тучи рассеялись. Было ощущение, что это ненадолго. Впереди — путь. Новый артефакт. Новые враги. И Пакистан, в котором, по словам Григория, даже чай может устроить покушение, если его заварить не в той кастрюле.

Но пока был вечер. Москва сияла. Команда снова была в сборе. И всё, по большому счёту, было правильно.

Ладно, не знаю, как вы себе представляете подготовку к операции по поиску межгалактических артефактов, но у нас она всегда начинается одинаково: Пайка включает ноут, Боб включает желудок, а кот Григорий — сарказм. И всё это в одной комнате, в башне Москва-Сити, где за окном как будто трейлер к фильму: огни, стекло, и ощущение, что где-то тут точно прячется Бонд. Или хотя бы его стилист.

— Всё, народ, хватит прелюдий, — щёлкнула тачпадом Пайка, будто запускает ракету. — Включаю режим «генерал с ноутом». Сейчас будет брейншторм, держитесь за извилины.

— Готов. Мой мозг давно требует эвакуации, — отозвался Боб, плюхаясь на диван и обнимая рюкзак, как будто это был его любимый плюшевый кабан.

На экране вспыхнула карта. Красная точка аккуратно светилась прямо в сердце Вазиристана — региона, куда не советуют лезть даже тем, у кого танк, ракетная поддержка и личная СМС от Пентагона: «Good luck».