Цапля для коршуна
Шрифт:
Сначала Лена не хотела рассказывать Диону про поцелуй и последовавший за ним диалог — только про печать, но потом решила, что верноподданному господину рэйду будет полезно добавить пару штрихов к портрету сюзерена, благословенного спасителя и защитника одаренных. Хотя, может, с его точки зрения, ничего из ряда вон не произошло…
Дион тихо выругался. Вскинул на Лену взгляд:
— Извини.
— По-моему, это было к месту, — ответила она.
Свадебный банкет продолжался до глубокой ночи.
Свет множества огней дробился в зеркалах и столовом
Хотелось убить Лаэрта. Но прямо сейчас Лена была ему благодарна — за то, что оттянул на себя львиную долю внимания. Благородные рэйды и лэйны облепили могучую фигуру в сливочном костюме, надетом взамен розово-голубого, как мухи — ломоть сладкой дыни.
Вечерняя гроза пронеслась над замком совсем коротко, истрепала и вымочила сад, освежила воздух, ничуть не помешав магическому фейерверку. В чернильном небе, среди туч и молний, взмывали огненные драконы, проплывали разноцветные каравеллы, львы и грифоны сходились в эффектной схватке, тянулись ввысь шпили многобашенных городов.
В другое время Лена посмотрела бы шоу с интересом, но сейчас ее просто не держали ноги. Она буквально висела на Дионе, благо нынче они имели полное право обниматься на публике, и публику это только умиляло.
Едва дождь перестал, король, развязно подмигнув, пожелал молодым побольше детишек и убрался восвояси. Почти сразу после этого Дион тихо увел Лену наверх. Гости, казалось, и не заметили.
В спальне было покойно и сумрачно. Лена так устала, что ни о чем не думала, ничего не чувствовала, едва отметив оранжевый глаз ночника, масляные брызги отсветов на лакированной спинке кровати и ночную рубашку в пене кисейных оборок, картинно брошенную поверх одеяла.
Дион осторожно усадил Лену на край постели.
— Тяжелый был день.
— День моего рождения, — смешно, она только сейчас вспомнила.
— Вот как? Поздравляю, — он поцеловал Лену в висок. — Тебе надо отдохнуть. Не против, если я помогу?
Она едва осознала, как Дион стянул с нее платье, наскоро заплел волосы — серьезно? — и укрыл одеялом. Треклятая печать… чтоб Лаэрта крысы глодали! В памяти осталось уютное тепло мужских рук, еще один короткий поцелуй и тихий шепот "Желаю счастья…" А потом — провал в черноту.
Чернота обернулась знакомым подземельем. Лена стояла перед зеркалом. Камни в раме тускло светились, каждый своим цветом. В стекле, целом, без единой трещины, мерцала туманная серебристая бездна. Лена оглядела себя: распущенные волосы, белое свадебное платье. А отражение было в синем и с косой через плечо, как в тот день, когда Лену перенесло в этот мир.
Девушка в зеркале выглядела скверно: осунувшаяся, как после концлагеря, на губах гримаса боли, во ввалившихся глазах чахоточный блеск, ладонь судорожно прижата к груди — так и кажется, сейчас зайдется в кашле и начнет харкать кровью.
Лена сделала шаг, подняла руку. Но девушка-отражение и не подумала повторить ее жест — бросилась вперед и всем телом прильнула
к стеклу с криком:— Верни мою жизнь!
Утром на столике у потайной дверцы Лена обнаружила перстень с цаплей ин-Клоттов, комплект изумрудных украшений из шести предметов ("парюра", верно?) в стильной шкатулке и ключ, подходящий к замку в двери. Дверь, кстати, оказалась незаперта. По другую ее сторону, в мужской спальне, никого не было.
Лена сунула ключ в ящик столика, гадая, как это понимать. То ли как приглашение, то ли как отказ от притязаний. Скорее, последнее — потому что, вернувшись со службы, Дион повел себя так, будто вчера она не заснула в его объятьях.
Может, и правда — пригрезилось?
Глава 26. Академия магии
Айдель Шело обитал в высокой башне, как и положено главному чародею королевства. К счастью, на верхотуру ходил магический лифт, и Лена простила наставнику Диона склонность к штампам. Тем более, что сказок ее родного мира маг не читал, мультфильмов не смотрел и понятия не имел, какие мысли бродят в голове его новой ученицы.
— Мир состоит из частиц, — заложив руки за спину, Шело неторопливо прохаживался по полу, выложенному мозаикой из травертина. — Вам придется принять этот постулат на веру, рэйда Герд.
Лена вздрогнула и машинально кивнула, сделав пометку в конспекте. Кто же не знает про молекулы, атомы, электроны и кварки?
Но оказалось, в учебники физики из ее родного мира господин Шело тоже не заглядывал.
— Под частицами мы понимаем и обычную пыль, и песок, и крошки хлеба, и кристаллики соли, и более мелкие элементы, невидимые человеческому глазу, — профессорским тоном продолжал главмаг. — Использовать можно любые из них.
Он был по-своему хорош. Невысокий, но ладный, подтянутый и по-южному знойный, причем из той породы мужчин, которых возраст только красит. Резкие штрихи морщин на смуглом лбу и серебряные нити в смоляных кудрях придавали облику Шело благородный шарм.
Но Дион не доверял старшему другу. И Лену предостерегал не выдавать себя перед ним ни в коем случае: "Если хочешь жить". А она не забыла, как надзирающие тащили ее в свой "воронок", будто сломанную куклу наследника Тутти, и Шело слова против не сказал. Теперь она знала — почему, и знала, что он тут же известил Диона, однако пресловутый осадочек остался.
— Но более всего, — вещал Шело, — нам интересны частицы светоносного эфира, поскольку они равномерно заполняют собой все мировое пространство, все его среды и все вещества, а также живую и неживую материю. Эфироны в одинаковых количествах присутствуют в воздухе, в воде, в дереве, — маг постучал костяшками пальцев по крышке стола, за которым сидела Лена, — в пламени камина, в скальной породе, в лепестках цветов, — кивок в сторону жасмина под окном, — и в наших с вами телах, рэйда Герд.
Он повернулся на каблуках и уставился своей особой студентке в лицо. Глаза у главного мага Гадарии были черными, жгучими, взгляд пронзительным и властным. Но после меднокипящего Лаэрта обычные человеческие взгляды Лену трогали мало, и вздрагивала она не из-за строгой повадки учителя.