Церера

Он посмотрел на цифры в своём банковском приложении. Долг уменьшился почти вдвое. Ещё год такой «работы», и он будет свободен. Сможет начать новую жизнь. А пока… Пока надо делать то, что должно.

Мужчина снова взглянул на списки припасов. Так, что тут у нас? Партия консервов, которые «случайно» промокли при разгрузке. Конечно, их придётся списать. Упаковка повреждена, кто знает, не испортилось ли содержимое? Техника безопасности превыше всего, верно?

Он усмехнулся. Когда-то он и правда верил в эти правила. Был идеалистом, считал, что честная служба — это путь к успеху. Но система научила его другому. Здесь, в реальном мире, выживает не тот, кто честен, а тот, кто умеет приспосабливаться.

И разве он делает что-то по-настоящему плохое? Это добро всё равно пошло бы в утиль. Он просто… перераспределяет ресурсы. Помогает им найти более эффективное применение. Разве не этому его учили в школе менеджмента на ускоренных курсах? Оптимизация, эффективность, разумное использование ресурсов…

От этих мыслей запах гнили становился чуть менее заметным. Почти неощутимым. Почти… приемлемым.

Да, он больше не тот наивный служака, каким был раньше. Но может, это и к лучшему? Может, именно такой опыт и делает человека по-настоящему мудрым? Понимающим, как устроен мир на самом деле?

Он снова пометил красным несколько позиций в списке. Ещё немного, и он будет свободен. А там… Там видно будет. Возможно, он даже сможет использовать полученный опыт во благо. Поможет другим, попавшим в трудную ситуацию. Ведь кто-то должен…

Он помнил свою первую сделку с контрабандистами. Как его трясло, когда он подписывал первые поддельные документы. Как к горлу подкатывала тошнота от смрадного запаха, исходящего от Тома и его подельников.

— Не дрейфь, — похлопал его тогда по плечу старый друг. — Первый раз всегда страшно. Потом привыкнешь.

И ведь правда — привык. Привык к запаху лёгких денег, к двойной бухгалтерии, к ночным встречам в заброшенных пещерах. Привык врать начальству и коллегам.

Поначалу было противно, но потом… Потом пришли первые деньги. Хорошие деньги. С каждым переводом на счёт долги становились меньше, а дышать — легче. И собственный запах уже не казался таким отвратительным.

Скрип отъезжающей двери заставил его вздрогнуть. В кабинет вошёл Джеймс — один из геологов с дальней базы. От него пахло пылью, как обычно. Но было что-то ещё… Что-то новое. Запах подозрения.

— Добрый вечер, — сказал геолог, подходя к столу. — Можно поговорить?

Мужчина кивнул, незаметно выключая экран планшета:

— Конечно. Что-то случилось?

— Возможно, — Джеймс сел напротив. — Я тут просматривал данные по расходу припасов за последние месяцы. Странные цифры получаются…

Запах подозрения усилился, смешиваясь с чем-то ещё. С угрозой.

— О чём вы? — спросил мужчина, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— О том, что количество списанного не сходится с реальным потреблением, — геолог подался вперёд. — И это происходит регулярно. Кто-то… выносит припасы с базы. Я прав?

Повисла тяжёлая пауза. В воздухе проявился запах страха — его собственного страха.

— Это серьёзное обвинение, — наконец произнёс мужчина. — У вас есть доказательства?

— Пока нет, — Джеймс улыбнулся, но его запах стал ещё более угрожающим. — Но я над этим работаю. И знаете что? Я думаю, начальству будет очень интересно узнать результаты моего расследования.

Шантаж. От геолога теперь разило алчностью — таким же тошнотворным запахом, как от его бывшей жены.

— Чего вы хотите? — спросил мужчина, уже зная ответ.

— Долю, — просто ответил Джеймс. — Двадцать процентов от ваших… доходов. И я буду молчать.

Мужчина медленно кивнул:

— Мне нужно подумать.

— У вас есть время до завтра, — геолог встал. — Потом я иду к начальству. И не вздумайте провернуть что-нибудь странное, если я не введу пароль и не отменю рассылку, о ваших делишках все узнают уже сегодня.

Когда за ним закрылась дверь, мужчина достал коммуникатор и набрал знакомый номер.

— Том? У нас проблема…

Через два дня все новостные каналы Деметры сообщали о трагической гибели геолога Джеймса Хендерсона. Несчастный случай — размытая дождями дорога, обвал… Обычное дело для этих мест. Планшет и треккер так и не нашли, и почему-то обещанная рассылка так и не произошла…

Мужчина смотрел на новости и чувствовал, как к запаху денег примешивается новый оттенок. Запах крови. Но отступать было уже поздно. Долги почти погашены, а деньги… Деньги действительно решают все проблемы.

Даже если от них воняет смертью.

Глава 7

Сознание возвращалось неохотно, фрагментами. Сначала пробудилось осязание — я ощутила мягкость постели и вес одеяла. Затем активизировался слух — различила приглушенные голоса и ритмичное попискивание медицинской аппаратуры. Наконец, я смогла приоткрыть глаза, и в них хлынул слепящий свет лампы, заставивший меня поморщиться.

Моё движение сразу заметили, и к постели приблизилась высокая тень.

— Эй, Юль, ты как? — донесся до меня знакомый голос. — Врач, она приходит в себя!

Я повернула голову на звук и сквозь пелену увидела склонившееся надо мной лицо брата. На его обычно насмешливом лице читались усталость и тревога. Его кожа посерела, глаза запали, а на щеках выросла жёсткая щетина. Он как будто постарел лет на пять… Его цепкий взгляд оббежал меня, остановился на моём лице, и, поняв, что первое впечатление его не обманывает он слегла выдохнул и немного расслабился.

— Марк? — прокаркала я, едва узнавая собственный голос. — Где я? Что… случилось?

Брат присел на край моей кровати и осторожно сжал мою руку:

— Ты в медотсеке на кураторской базе. Мы нашли тебя у реки, ты была в шоке и никого не узнавала. Пришлось вырубить тебя транквилизаторами и эвакуировать на флаере.

Воспоминания нахлынули на меня словно цунами, заставив задохнуться. Поиски, ущелье, обломки вездехода… И торчащая из воды рука в разорванном рукаве…

— Мама! — я рванулась было встать, но тут же рухнула обратно от накатившей слабости. — Там была мама! И папа! Ты их видел? С ними все хорошо?

Лицо Марка исказилось болью. На его лице проступили искры эмоций: красные вспышки боли и густая фиолетовая тоска. Я видела эти странные огоньки, и понимала, что они значат больше любых слов…

Марк отвел взгляд и сглотнул, будто пытаясь подобрать слова. От этого молчания у меня внутри все похолодело.

— Брат? — беспомощно позвала я, уже догадываясь, что услышу, но до последнего надеясь на чудо.

— Мне жаль, Юль, — глухо произнес брат, и эти слова оглушили меня сильнее крика. — Мы нашли маму и отца в месте, где ты потеряла сознание. Похоже, их выбросило из вездехода во время падения в ущелье. Они… Они умерли сразу, еще до того, как оказались в воде. Врач сказал, что у обоих были смертельные травмы. Они не мучились.