Цветок Эридана

–  Ой, я тоже люблю читать, - взвизгнула Клерия, взмахивая руками и начисто забыв про свой оторванный рукав, который до этой минуты старалась прятать за спиной.
– У нас во дворце такая большая библиотека, ну просто кошмар! Чего только там нет! В жизни не видела столько книжек разом. Говорят, их даже больше, чем в Ахернарской библиотеке. Есть обычные, а есть большие, для принцессы. Я как-то заглянула в одну, но не поняла этот шрифт. Я очень люблю всякие энциклопедии, особенно с рисунками, и там есть полное собрание книжек моего любимого писателя Ламалина те Пуса.

–  Те Пус? Это же детский писатель.

–  Ну, я имею в виду, что любила его читать в детстве, - быстро поправилась фрейлина.

–  А я обожаю Байрона, особенно его поэму "Манфред" - её я с четырнадцати лет знаю наизусть. Помню, что на выпускном экзамене декламировал разговор Манфреда с духами:

Забвение неведомо бессмертным:

Мы вечны - и прошедшее для нас

Сливается с грядущим в настоящем...

–  Я читала, - поспешно соврала фрейлина, испугавшись, что это надолго: некоторые поэты просто не понимали, как утомительно было их слушать.
– А что ещё Вы читаете, милорд Донмелето?

–  В детстве я прочёл в подлиннике "Alice and her strange world", и мой восторг не знал границ. Потом, когда я подрос, то увлёкся более серьёзными вещами, стал читать настоящую классику - Мольера, Бальзака, Гёте, Вольтера. Но ведь этим Вас не удивить, не так ли?

–  Да-да, - согласно закивала Клерия. Некоторые имена она, безусловно, где-то слышала, но ей и в голову не приходило брать в руки столь мудрёные книги.

–  Далее, по мере того, как мой ум жаждал всё более совершенных упражнений, я заинтересовался философией и стал изучать древних мыслителей. Мне как раз нужно было попрактиковаться в латыни, и я читал все трактаты в оригинале. В то время моим девизом воистину стало знаменитое "Pereat mundu, fiat philosophia, fiat philosophus, fiam!"51

–  О, это прекрасно, - покраснела Клерия, желая провалиться сквозь землю: она не дружила ни с латинским, ни с философией.

–  Мадемуазель тоже любит латынь?
– Мелет выглядел удивлённым.

–  Да, то есть не то чтобы люблю - так, иногда читаю.

–  Не хотите ли прочесть какой-нибудь стих?
– оживился молодой человек, скрещивая руки на груди.
– Sonus linguae Latinae mihi placet.52

–  Нет-нет, что Вы, я так смущаюсь, - девушке стало дурно.
– У меня есть одна знакомая, её зовут миледи Турмалина, так она просто без ума от латыни и знает гораздо больше. Если хотите, я вас представлю, - еле вывернулась она.
– А почему Вы не участвовали в конкурсе певцов?

–  Увы, я неискусен в пении, - улыбнулся юноша.

–  А в конкурсе поэтов?

–  Не думаю, что мои скромные творения заслуживают внимания почтенной публики. Но мы, кажется, говорили о философии. Хотелось бы узнать Вашу точку зрения на кантовский дуализм.

Только природная болтливость и непосредственность помогли бедной Клерии Исоне выдержать эту интеллектуальную пытку до конца, и, прибыв в столицу, она благодарила небеса за то, что ни разу не ударила в грязь лицом перед таким умным молодым человеком. Хотя... слишком уж умным!

Глава 10. Маскарад

Вслед за летучею мышью

Пепельный демон проплыл.

(Неизвестный поэт)

Процессия из пышно одетых дам вплыла в гардеробную.

–  Чудесно! Прелестно! Королева будет восхищена!
– умилялись они, разглядывая висевшее на манекене карнавальное платье.

Шерлита Кастона улыбалась и милостиво кивала в ответ. Это было игрой, такой же забавной, как другие традиции двора: посредством улыбок, поклонов и лести здесь покупалось благорасположение модистки, от прихоти которой зависело, куда потекут сияющие ручьи золота из королевской казны.

Идиллию нарушил приход принцессы. Отмахиваясь от просьб министров и секретаря подписать какую-то бумагу, Ева-Мария с порога закричала:

–  Где наш костюм? Он должен быть самым лучшим!

–  Ваше Величество, - модистка вместе с другими присела в реверансе, - я подготовила для Вас чудесный костюм Белоснежки, который, бесспорно, затмит собой все прочие наряды. Мягчайший китийский шёлк с богатым переливом выгодно подчеркнёт каждое Ваше движение. Верх отделан сапфирами и жемчугом, туфельки пиранийской модели прошлого века подобраны в тон юбке и украшены бантом. Длина юбки позволит любоваться кончиком ноги и не будет мешать во время танцев. Очаровательный чёрный паричок с золотой маской дополнит Ваш образ.

Девушка с сомнением коснулась платья.

–  А разве Белоснежку не должны сопровождать семь гномов?

–  Мы помним об этом, Ваше Величество, - Шерлита торжественно подвела её к ряду небольших манекенов с одеждой в стиле сказочного средневековья.
– Эти костюмы предназначены для семи пажей, которым выпало счастье находиться рядом с Вами во время карнавала.

–  Нет! Мы не хотим пажей, мы хотим настоящих гномов!
– принцесса капризно выпятила губки.

–  И где мы их возьмём?
– негодующе спросил министр внутренних дел.

–  Где хотите! Но это должны быть настоящие карлики, иначе мы отменим маскарад!
– заявила она.

Министр Томас Лен закатил глаза с выражением "Я знал, я знал, что так и будет!".

–  Что Вы как ребёнок, Ваше Величество! Вы хоть понимаете, что говорите? Потребуется не один день, чтобы найти и доставить во дворец столько низкорослых людей.

–  За свою жизнь мне довелось видеть всего двух или трёх карликов, и то в цирке, - поддакнул церемониймейстер.

Придворные осуждающе качали головами.

–  Один лилипут есть у принца Лотара, - вдруг вспомнила модистка.

Ева-Мария насупилась и повернулась назад.

–  Волк, идите сюда, для Вас имеется поручение.

Капитан стражи протолкался к королеве.

–  Слушаю, Ваше Величество.

–  Вы должны пойти к принцу и одолжить у него шута.

–  А если он откажет?

–  Он не посмеет!
– демуазель топнула ногой.
– Наше желание - закон! Если понадобится, заберите его силой, ведь этот шут, в конце концов, подарен нам!

–  Но ведь это человек, а не вещь, - робко заикнулся министр образования.

–  Нет никакой разницы!
– взвизгнула принцесса.
– Или сюда приведут коротышку, или семь человек из этой комнаты укоротятся искусственно, посредством топора и плахи!

Она подхватила юбки и выпорхнула за дверь, а капитан стражи с неохотой направился в гебетские покои.

Принц Лотар возлежал на диване и лениво наблюдал за тем, как блондинка наряжается к маскараду.

–  Mach einen tiefen Ausschnitt, - советовал он.
– Dann kann ich keine Maske tragen.53