Цветок Эридана

Ева-Мария была разбужена настойчивым покашливанием. Потянувшись, она подняла голову и сонно спросила:

–  Кто смеет беспокоить нашу священную особу?

–  Ваше Величество!
–  это был всего лишь церемониймейстер.
–  Умоляю Вас, простите мою дерзость, но произошло нечто ужасное! Ни одна из дам не решилась разбудить Вас.

–  Обсудите это с советником, - девушка уткнулась в подушку, сладко зевнув и вновь погружаясь в сон.

–  Ваше Величество, Вы находитесь в замке Клён, а советник всё ещё под арестом, - голос Барнетта стал умоляюще-взволнованным.
–  Я принял решение потревожить Ваш августейший сон даже ценой своей головы.

–  Подите вон, пока Ваша голова цела.

–  Умоляю, выслушайте меня!

–  Ну, в чём дело!
–  королева села на кровати, и её лицо не предвещало церемониймейстеру ничего хорошего.
–  Все прекрасно знают, что даже если случится конец света и разверзнутся небеса, ничто не должно прерывать нашего сна! А Вы вбегаете и кричите возле нашей постели. Мы прикажем казнить каждого, кто ещё раз переступит порог этой спальни!

–  Ваше Величество, прошу Вас!
–  мужчина упал на колени.
–  Ситуация ужаснейшая! Мы прикрыли зеркало, но новость уже разошлась. Боюсь, скандала не избежать.

Вместо ответа принцесса раздражённо затрясла серебряным колокольчиком. В спальню вбежали служанки.

–  Приготовьте нам ванну, - приказала Ева-Мария.
–  Лорд Барнетт, идите прочь и не показывайтесь, пока мы сами не пожелаем говорить с Вами.

Все утренние церемонии - омовение, одевание, напудривание, причёсывание - были тщательно соблюдены. Когда Ева-Мария вышла из покоев, ожидавшие её фрейлины склонились в низком реверансе. Лица у всех четырёх были напуганные, даже Диана Саем утратила привычную наглость.

–  Доброе утро, мадонна, - чопорно изрекла гофмейстерина.
–  Пока Вы изволили почивать, внизу имело место одно шокирующее обстоятельство.

–  Нам протрезвонили об этом все уши, - раздражённо ответила королева.
–  В чём дело? По комнате бегает мышь?

–  Вам следует незамедлительно спуститься вниз. Начальник тайной канцелярии уже вызван и прибудет с минуты на минуту, - продолжала Дора Инсара.

Ева-Мария, обмахиваясь веером, последовала за ней. Её сопровождали фрейлины, стража, господин церемониймейстер и ещё несколько придворных. В большой гостиной, возле лестницы на верхний этаж стояли и шептались несколько человек. Увидев королеву, они приветствовали её издалека, не решаясь приблизиться. Большое зеркало напротив лестницы было закинуто плотной тканью. Дора Инсара в молчании подплыла к нему и сдёрнула занавеску. Под ней содержалось послание, начертанное корявыми ярко-красными, похожими на кровь и кое-где подтёкшими буквами.

–  Мои сожаления, Ваше Величество, - пробормотал один из гостей.

–  Неужели кто-то умер?
–  насмешливо спросила Ева-Мария.

–  Пока ещё нет, но может быть всякое, - Барнетт не смел договорить.

–  В чём дело?! Немедленно объясните!
–  королеве надоели эти недомолвки, и она сердито топнула ножкой.

–  Тут написано про Вас, Ваше Величество, - бледнея, сказал паж.
–  Какой-то странный стих.

–  Читайте!

–  Я не могу.

Принцесса была изумлена подобным неповиновением.

–  Да что же это! Какая дерзость! Мисс Торн, читайте Вы!

Малютка дрожащим голосом залепетала:

–  Опять для сплетен и острот

Даёт всем повод королева:

В раздумьях ночи напролёт

Цветок страны, Мария-Ева!

Её манят любви грехи,

И в облаках она витает:

Кого бы выбрать в женихи,

Её Величество не знает.

Ардскулл известен и богат,

Давно посол у юбки вьётся,

И принц Персей стараться рад -

Над всеми шутками смеётся;

Лорит - красавец и щеголь,

Монро - павлин, Випонт - повеса,

И даже Мроака король

К ней не скрывает интереса.

Как сложен выбор, вот беда!

Их всех замучила икота.

Но обещаю, никогда

Ей не достанется принц Лотар!

Кровь бросилась в лицо королеве Эридана.

–  Кто посмел это написать?!
–  она приникла к зеркалу, тщетно ощупывая стекло.
–  Отыскать и привести! Немедленно!!!

Задыхаясь от гнева, принцесса взбежала по лестнице: от утренней вальяжности не осталось и следа. На пути ей попался бледный лорд Кельвин.

–  Доброе утро, Ваше Величество.

–  Доброе?!
–  взвизгнула Ева-Мария и закатила ему пощёчину.
–  Что творится в Вашем замке? Мы всех казним!

–  Мадонна, уверяю Вас, я ничего не знал.

–  Разбейте это зеркало! Сейчас же!

–  Ваше Величество…

–  Если тот, кто это сделал, не будет найден, за всё ответите Вы! Головой!

–  Клянусь, будут приняты все меры, чтобы выяснить, кто посмел оскорбить Вашу сиятельную особу.

Королева, не удосужившись выслушать его оправдания, направилась наверх и хлопнула дверью. Завтрак был отменён - она сослалась на мигрень; между тем слухи о случившемся позоре облетели весь замок, и гости только и делали, что сплетничали об этом. Многие поспешили вернуться в столицу, опасаясь, что дело будет иметь для них дурные последствия.

В дверь опочивальни негромко постучали.

–  Прочь, мы не желаем никого принимать!
–  крикнула Ева-Мария.

Двери, тем не менее, отворились, и в комнату просунулась голова слуги.

–  Ваше Величество, из столицы прибыл Его Милость лорд Фин, глава тайной канцелярии.

Слугу отстранили, и в комнату вошёл невысокий человек среднего возраста в дорожной одежде.

–  Salvere, madonna mea,46 - слегка поклонился он.
–  Я оторвался от дел, чтоб лично расследовать происшествие.

Этот холодный шуршащий голос королева уже слышала, и не далее чем вчера - он принадлежал неприятному типу, который приходил к ней в будуар докладывать про исчезновение Виктории Мокк. Ева-Мария прикусила язычок, с которого уже готова была сорваться резкость, и сделала вид, что целиком поглощена чтением книги.

–  Господин Фин, - леденящим тоном произнесла она, - Вам не было позволено войти, это во-первых; а во-вторых, поговорите с господином Барнеттом: мы в данный момент не настроены удовлетворять Ваше любопытство.

–  Тем не менее, Вам придётся, - канцлер-страж щёлкнул пальцами, обращаясь к слуге.
–  Позови церемониймейстера. Барышни, оставьте нас одних.

Последнее относилось к фрейлинам. Девушки встали с мест и с явным облегчением покинули комнату, поскольку вот уже час королева вымещала на них свою злость.

–  Вы изволите забываться, - высокомерно сказала принцесса, желая напомнить, что главная здесь по-прежнему она, а все остальные - жалкие черви.

–  Я всего лишь выполняю свою работу, - Фин проводил взглядом попку Дианы Саем, подошёл к королеве и забрал у неё из рук книгу.
–  С Вашего позволения, займёмся делом. Могу я изучить записку, в которой начертано послание?