Цветок Эридана

–  Элис Бэйсик? Быть не может!
–  Стелла вскочила с места и сверкнула глазами.
–  Она ведь помолвлена.

–  А ты не подслушивай наши сплетни, мисс Правильное Поведение, - съязвила девушка.

–  Я не собираюсь слушать глупости. Речь шла о другом молодом человеке, - она зашла в кабинет канцлер-стража и плотно прикрыла за собой дверь.

–  О ком это, о ком?
–  завертелась, вытягивая шею, Исона.

–  Наверное, о принце Лотаре!
–  расхохоталась Диана.

–  Он такой душечка, правда?
–  неожиданно выпалила Торн и зарделась, как розочка.

–  Сущий дьявол, - отозвалась фрейлина.
–  Если не в настроении, то ведёт себя под стать нашей принцессе. Я бы даже "за? была, если б он её хорошенько унизил, главное при этом до войны не довести. Бог мой, но какой он всё-таки ловелас! Кого только не облапил за прошедшие три дня! Барышни млеют, мамани теряют бдительность, теша себя надеждой, что такой красавец, да ещё и принц, захочет с ними породниться. А киска-мурыска, дочка Кельвина, оказалась не промах - ишь как помогать выскочила, никто и опомниться не успел. Только вот что-то долго её не было - наверное, увлеклась, делая принцу искусственное дыхание.

–  Так ведь он на другую девушку весь вечер смотрел, - возразила Клерия, вся красная от стыда (чего и говорить об Элизе!)

–  Не переживай, и до неё очередь дойдёт, - снисходительно улыбнулась Диана, доставая зеркальце и тушь и начиная красить ресницы.
–  Таких, как Лотар, осуждать не приходится. Другое дело - король Лорит: этот даром что числится в женихах у Евы-Марии, но липнет ко всем симпатичным принцессам, ни одной красотки не пропускает наш поэт и скромник. Странно, как Ева терпит его возле себя - я бы давно отшила такого поклонника, тем более одиночество ей не грозит: найдёт себе кавалера повежливей. Принцы с Пораскидов уже с ума сходят, скоро между собой из-за неё передерутся - то-то их папане Альфреду будет не до смеха.

–  А я и не знала, что паж королевы - сын здешнего лорда, - сказала Элиза.

–  И брат скромницы Элии, - добавила Диана.

–  Такой душечка, я прямо во все глаза на него смотрела, когда он пел и играл, мне так хотелось, чтобы он меня заметил. А от его баллады я плакала всю ночь, и даже сейчас, как вспомню его грустный голосок, сразу слёзы душат, - Исона шмыгнула носом и вдруг заревела.

–  Да, пел он расчудесно, - всхлипнула вслед за ней Торн.
–  Он такой необыкновенный, этот Леонардо! Интересно, он кого-нибудь любит?

–  Ну ты и балда, - поразилась Диана Саем.
–  Ты что, не слышала, кому он посвятил песню?

–  Точно!
–  осенило Исону.
–  Он ведь так и сказал: "Королеве моего сердца". Все сразу поняли, что он без ума от Её Величества. Жалко, что не от меня: я как закрою глаза, как представлю, что он для меня играет, ыыыыы!
–  снова хлынул сплошной поток слёз и причитаний.
–  Почему всё так несправедливо: наша королева такая красивая, в неё все влюбляются, а я такая серая, позорная!!!
–  тут она зарыдала так громко и отчаянно, что дверь открылась, и из комнаты выглянул лорд Фин. Под его взглядом фрейлины затрепетали и смолкли. Канцлер-страж молча закрыл дверь, Элиза протянула Клерии розовый платок, а Диана закатила глаза.

–  О боже, опять у Исоны истерика! Ну почему здесь нет нормальных фрейлин, а сплошной детский сад! Своим нытьём ты себе красоты не добавишь, так что смирись с этим и перестань меня раздражать. Всё! Надоело с вами нянчиться и вытирать сопли. Где моя шляпа?
–  она встала с места и вышла в коридор.

Во фрейлинских Диана столкнулась с молодым пажом, всюду сопровождавшим короля Лорита. Паж смущённо поклонился и хотел пройти мимо, но Диана опытной рукой схватила его за плечо и развернула к себе.

–  Куда спешишь, мальчик? Тебе сюда нельзя, это женские комнаты.

–  Извините, мадемуазель, меня просили передать записку для миледи Торн.

–  Кто?
–  заинтересовалась Диана. Записочки просачивались к Торн уже не первый раз, и это срочно требовалось взять под контроль.

–  Это строжайшая тайна!

–  Дай сюда, я сама передам ей.

–  Но я не могу, - мальчик прижал руки к груди.

–  Мы скоро уезжаем, так что другого шанса у тебя не будет, - Диана так доверительно улыбнулась ему, что паж растаял и протянул ей надушенный конвертик.

–  Пожалуйста, не говорите никому, что я ношу письма, - трогательно попросил он.

–  Я не скажу, малыш. А теперь иди, иди!

Спровадив мальчишку, она зашла в свою комнату и распечатала послание; пробежав глазами письмецо, подписанное "Принц ***", Диана Саем ухмыльнулась.

–  Свидание в саду, как мило! Да ещё и с принцем. Повезло нашей куколке. Не сходить ли вместо неё?

В дверь постучали. Диана спрятала письмо в декольте и вопросительно изогнулась на стуле.

–  Миледи Саем?
–  в дверном проёме показался хмурый и озабоченный начальник королевской охраны.
–  Через десять минут королева отправляется в столицу. Прошу Вас и других фрейлин впредь не оставлять Её Величество одну.

–  А если мадонне захочется побыть в одиночестве?
–  поинтересовалась девушка.

–  Немедленно сообщите мне о подобных желаниях королевы.

–  Слушаюсь, капитан!
–  Диана прищёлкнула каблуками и вытянулась в струнку.
–  Ещё приказания?

–  Это не приказ, а напоминание, - резко ответил Антоний Волк.
–  В следующий раз я не стану объяснять, что входит в обязанности фрейлин, а попрошу мадам Инсару выпороть вас, - с этими словами он развернулся и вышел прочь. Диана слегка оторопела, потом состроила гримасу и пошла к фрейлинам - напоминать про обязанности.

Небо над равниной было хмурым, сплошь затянутым плоскими серыми тучами. Таким же хмурым было лицо Евы-Марии, когда она появилась на крыльце замка Клён. Голубое шёлковое платье, причёска без особых претензий явно не улучшили её настроение. Насупившись и не отвечая на приветствия, она прошла по белому ковру и с помощью Волка уселась на лошадь. Придворные были готовы к отъезду, но в целом народу собралось немного, едва ли треть: большая часть гостей уже выехала в столицу, чтоб поделиться с родственниками и знакомыми свежими новостями, остальные тешили себя надеждой, что пообедают в замке, не желая совершать прогулку верхом на пустой желудок. Не видно было пёстрых одежд короля Ардскулла и щеголеватых пиранийских камзолов; республиканцы отбыли ещё на рассвете, и лишь небольшая группа гостей с Пораскидов пожелала сопровождать королеву Эридана.

Лорд Кельвин произнёс положенные прощальные речи. Паж обнялся с отцом, а гофмейстерина спросила, куда пропала прелестная миледи Кельвин, на что лорд сбивчиво объяснил, что-де его дочь чувствует себя неважно и просит извинить её отсутствие. Ева-Мария раздражённо фыркнула и велела пажу ехать. Проезжая мимо ворот, она услышала язвительный голос Лотара:

–  Это что, стало традицией - морить гостей голодом?

–  Некоторых можно и заморить, чтоб поменьше рот открывали, - не оборачиваясь бросила королева.