Дар Авирвэля
Шрифт:
— Прямо как имена Викки и королевы Одры… — подхватил Артур, кивая себе самому и хмуря брови.
Посидев немного в раздумьях, юноша любовно обнял маму, прижимаясь к её волосам. Они пахли химией. Шампунем с лавандой. Этот запах клонил в сон… хотя спать не хотелось совершенно. В конце концов, нельзя же из-за какого-то аромата пропустить весь день! Вновь отсевши от мамы, Артур доверчиво улыбнулся. Его переполняло чувство насыщения и бушующего восторга, какой случается при открытии новых земель!
— Спасибо, что рассказала это. Теперь я чувствую себя гораздо легче. Но… это не отменяет запрет, да?..
— Да, Артур. Я не могу отпустить тебя туда. Только не сейчас.
— Тогда расскажи, что случилось с папой. Всяко лучше, чем забыть Эвас и его потрясающие свойства.
— Ну ладно. Только учти: я буду плакать, — Ольга осклабилась в попытке подавить сверкающие слёзы, но
Минуло три месяца. Ольга тогда не знала, что ей уже уготован наследник, и потому не видела, в какую бы сторону не глянула, никого ценнее Тарлена. Будучи женщиной привязчивой (что передалось и сыну), она побаивалась отпускать пришельца в общество озлобленных и далеко не всегда понимающих людей. Почти всё время скучающий аррин проводил в пределах участка, побаиваясь окружающих не меньше, чем когда-то побаивалась его сама Ольга. Жили они не роскошно, но и не кошмарно, а просторные квадратные метры земли, переданные родителями, помогали сгладить пребывание в чужих краях и сделать его чуть более насыщенным. Но минуло три месяца.
К сожалению, они не заметили истечения этого срока. И продолжали игнорировать его дальше, пока Тарлен не свалился с кошмарными симптомами: с температурой под сорок градусов, с сильным сухим кашлем и крайним бессильем. Ноги отказывались носить тело, руки дрожали и не поддерживали их. Ольга и не помнит, когда ещё переживала столь сильно и серьёзно. Но в итоге, они сумели отыскать уже знакомое место. Приволочив Тарлена прямо к штамбу, Ольга поцеловала захворавшего любимого и приказала ему возвращаться: «Возможно, ты ещё выживешь!» — громко прокричала она вслед исчезающему в темноте аррину. Кашель стих только через полчаса. А Ольга сидела около дерева до самого заката, пока не отдохнула и не уговорила себя в том, что всё будет в порядке. Но в порядке ничего не было… до тех пор, пока на свет не появился Артур.
На этом моменте Ольга замолчала, ведь не знала, что случилось дальше. Только анналам истории ведомо развитие всех событий жизни, но она о них не подозревала. Она не знала, что говорить дальше и решила закончить повествование лёгкой фразой: «Ну, вот и всё». Артур понимающе кивнул, протянул маме платок, доселе лежащий в тумбочке, и наконец-то вылез из постели. Настроение стало лучше, хотя друзья ещё не забылись. Однако сейчас их троих — не стоит забывать про Мерлина! — ожидала вкусная еда: рисовая каша с молоком для людей, рисово-гречневая каша с мясом для преданных псов. По небольшой пятнистой мордочке потекли слюнки.
Глава XVI . Менестрель
В тот же день в гости удосужилась заглянуть Ника. Уже перевалило за полдень, и солнце медленно катилось к западу, грея землю приятным майским светом. Трава и деревья, раскинувшиеся во дворе и снаружи, освежающе ласкали слух. Звуки машин и людей почти не доносились. Только мир и покой окружали это место, словно существующее в параллельном измерении. На протяжении лет его связь с внешним миром закрепляли только посещения разных интересных личностей и Ника, приходящая погостить чуть ли не каждый день. Когда это случилось снова, Артур играл во дворе, пытаясь уговорить Мерлина вернуть ему палку, но пёс радостно вилял хвостом и бегал туда-сюда, каждый раз уворачиваясь от рук. Вернувшись в мир людей, он словно потерял какой-то важный кусочек, который появился у него в Эвасе. Но горевать об этом юноша не хотел, посему развлекался, всё больше отвлекаясь от подавляющих мыслей.
Калитка отворилась и солнце осветило длинные золотистые волосы, собранные в короткий хвостик. Одетая в пастельные тона, Ника выглядела даже как-то по-детски, но в её глазах плясали весьма серьёзные блики. Ещё со вчерашнего вечера ей хотелось расспросить Артура, где находится место, через которое он проник в Эвас и вернулся обратно. Но сделать то вдруг стало боязно — мало ли, что он подумает? Да и вновь огорчать лучшего друга не хотелось. Поэтому, проглотив истинную жажду, только крепнущую и ютящуюся внутри, Ника подошла к Артуру и присоединилась к их незамысловатой игре. Палку они всё же забрали, и теперь Мерлин прыгал, чтобы вернуть её, но каждый раз промахивался и пытался снова. Просторный двор погрузился в смех. А когда игра наскучила, и пёс вернул себе вкусную ветку, дети улеглись на траву и начали созерцать небо. Они уже давно не думали над формами облаков, но всё время ловили себя на одной и той же мысли: слишком многие из них похожи
на драконов! Вполне возможно, драконы прячутся над ними, но не осознают, как облака выглядят снизу?.. А рядом с хищной пастью словно затесалась птичка! Большая, с раскрытыми крыльями, случайно заслонившая собой солнце. В её когтях покоится нечто вроде рыбы или грызуна — так и не скажешь. Далеко не все облака действительно похожи на что-то конкретное.Они лежали вот так, расслабляясь и впитывая полупроницаемый солнечный свет, совсем не думая над серьёзными и тяжёлыми вещами. Как давно Артур не мог просто улечься на траву, среди густого леса, и думать о чём-то лёгком, не сковывающем грудь? Да, и в Эвасе пару раз случилось отдохнуть… Как много он бы отдал просто за рождение в нём! За край, где птицы поют звучные песни, где животные умны, как эвассари, где легко напороться на приключения… За край, славящий своё древнее наследие и возводящий вокруг него бесконечные истории. И как много ещё предстоит открыть, увидеть, преодолеть? Сколько свершений ждёт впереди? А сколько новых друзей, хороших врагов и приятных незнакомцев может окружить его в будущем? Ведь мир такой большой!.. Этот, конечно, тоже богат и красив. Вернее, был богат и красив, пока люди помнили о его масштабах. Помнили о магии. О том, сколько всего нового можно узнать, если покинуть родные края и отправиться в долгие-долгие странствия! И тогда — во времена охоты и лошадей — не нужно было иметь при себе уйму денег, свободного времени и бумаг (разве что, карту). А сколько было войн, сколько было подвигов и предательств! Сейчас этого почти нигде не найти. А может, тех времён и вовсе не осталось. Жестокость ушла, но с ней ушёл и азарт авантюристов, и извечные истории о пиратах, и некоторая романтика обычных деревень и больших по тогдашним меркам городов. Ни трактирных песен, ни громких таверн, ни бардов, поющих всем встречным проходимцам… Разве может быть насыщенной жизнь, в которой нет места дешёвым и увлекательным странствиям, открытым дорогам и минимуму бумаг?..
Артур вздохнул. Одни и те же мысли клубились в душе годами. А теперь, с новыми знаниями и навыками, они напоминали о себе звонче прежнего. Ведь хуже, чем маловероятные предположения, может быть только истина, к которой нельзя прикоснуться. И дело обстояло даже не в вере — она уже взяла свой кусок и повлияла на жизнь самым приятнейшим образом, — а в банальном родительском запрете. Ослушаться нельзя. Но лес манит, навевает тоскливые мысли, затягивает в своё нутро и жаждет воплощения людского желания. И останавливает только одна мысль: а справедливо ли это по отношению к близким? Ведь они сделали так много, показали столько любопытностей, да и на тот самый путь направили тоже они, ведь в самое нужное время подарили нужные книги и истории. Они помогли зацвести, высвободить приятнейший цветочный аромат. Мама, Ника и Мерлин — три самых близких существа. Можно ли просто бросить их одних, думая лишь о себе? Вряд ли. Но именно Эвас, его обитатели и те немногие приключения заставили сознание расцвести подобно самому прекрасному цветку на свете! Отказываться от этого — тоже своеобразное предательство. Предательство себя, своих идеалов, своего будущего. И оно недопустимо в той же степени, в коей недопустимо предательство ближних…
— Ника, послушай… — медленно обратился Артур, слегка повернув голову к подруге. — Что бы ты сказала, если бы я ушёл обратно? Не насовсем, нет! Возвращался бы каждый год, проводил с вами время, рассказывал о случившемся там…
— Я-то не против, — отрезала девушка, скорчив ехидную лыбу. — …Только если возьмёшь меня! Ты ещё не забыл, кем я была в наших путешествиях?
— Нет… вроде. Менестрелем с гитарой?..
— Молодец, что ещё помнишь. Гитара дома. Могу принести и отправимся в твой мир вместе!
— Что?.. Прямо сейчас, серьёзно? Но… ты же понимаешь, что нам будет тяжело выбраться? Мне кажется, любое попадание в тот мир неизбежно приводит к некоторым… трудностям. Ты правда хочешь этого?
— Да! Мне интересно увидеть, где ты пропадал эти два месяца. К тому же… чувак, это то самое место, в которое хочет попасть каждый уважающий себя фантазёр!
Артур уже успел обрадоваться и понадеяться, что они вот-вот вернутся туда, откуда пришли! Но желанное предвкушение испортил голос мамы, вдруг окликнувшей сына с порога веранды. Тогда-то вспомнились особенности ближайшего прохода, отчуждённое лесное место, иное течение времени и сама мысль об очередном побеге. Этот шаг может стать последним гвоздём в крышке гроба Свободы! Поэтому, удручённо вздохнув, юноша мотнул головой и приподнялся с мягкой травки. Его спина привычно сгорбилась, выдавая не самые простые думы.