Дар памяти

Я просто устал, - говорит он.

Неудивительно. Не умея пользоваться магией, выставить стихийный щит. Хорошо хоть на него магию не направил! Палочка Поттера валяется на полу. Выуживаю из кармана бодрящее.

Пейте!

А…

Он берет фиал, но медлит, и я не выдерживаю - пою его сам. Поттер покорно подставляет рот, одновременно обеими руками вцепляясь в мои руки. Жутко неудобно, надо сказать. Заканчиваю с кормлением. Он весь дрожит. Разжигаю огонь в камине. Снимаю мантию и накидываю ее на него. Он снова вцепляется в меня. Я вздыхаю. Сдаюсь. Призываю стул и сажусь рядом.

Лучше расскажите, Поттер, как вы в это вляпались.

Мне просто захотелось в туалет. Рон убежал куда-то с братьями, сказал, что сейчас вернется, я ждал целый час. А Гермиона хотела еще посидеть в библиотеке. Ну и не мог же я ее просить пойти со мной в туалет.

Почему нет?

А вы бы попросили? – слабо огрызается он. – А если бы он и ее?..

Да уж. Выбор небольшой.

Ну вот. Я как увидел его, сразу выставил палочку и говорю: «Не подходи!». А он… - Поттер замолкает.

А он?

В том-то и дело, что я больше ничего не помню. Очнулся уже здесь, он стал пороть всякую чушь, что меня сейчас оттрахает, потом свалит на вас, я… Ну, вы говорили, что против мага магию - глупо, я обрушил люстру на него, потом Инкарцеро, Экспеллиармус, и пошел дверь открывать. Не открывается. Камин оказался заблокирован. А он развязался и меня Ступефаем к стене и в угол. Потом… я пытался не пустить его к себе, а он…

А он?

Я ничего не понял. Он то как будто пытался загасить магию, то вдруг она больше становилась. Это вначале. Потом он заржал, отошел на середину кабинета и сказал, что я через несколько минут устану, и мы повеселимся. А потом появились вы.

Вы смотрели ему в глаза, Поттер? Там, в туалете?

Ну да. Нельзя было?

Нельзя.

Он может становиться невидимым. Это значит, что он может в любой момент появиться здесь, и?..

Нет. – Я вдруг понимаю, что с трудом удерживаю торжествующую улыбку.
– Это значит, что его стихия – это воздух, Поттер! И это значит, что мы его победим!

Я бы еще мог свалить его исчезновение на то, что он просто выбрал магию Филиуса из защитных чар, но то, что он не мог справиться со щитом Поттера, уже на это не свалишь. Вода и земля легко могут загасить огонь, дело только в количестве силы, но воздух в этом плане непредсказуем, и шансы, что он, наоборот, раздует пламя, чрезвычайно велики. Потому он и не стал рисковать, просто решил подождать. А Поттер выиграл время.

Из-за двери неожиданно раздается усиленный Сонорусом голос Минервы:

Северус, немедленно открой дверь и выпусти Гарри! Иначе я ее взорву.

Мы с Поттером поворачиваемся друг к другу и начинаем дико, неудержимо, смеяться. И все-таки мне это удалось! Все было не зря!

Мы так и хохочем, оба, два истерика, до тех пор пока дверь действительно не вылетает.

Гарри! – Минерва бросается к нему, я отхожу в сторону.

Поттер икает от смеха, зрелище душераздирающее. Минерва поворачивается ко мне, в ее глазах - ярость. Палочка в секунду оказывается у моей шеи. Что-то это мне напоминает. Я приперт к шкафу. Минерва задыхается от гнева:

Как… Как ты посмел?!

Не трогайте его! Он ничего не сделал! Он защитил меня!

Вот. А теперь фигура вторая, благородная ярость в духе Поттера. Чего-то подобного я и опасался. Сейчас Поттер выдаст ей всю подноготную, и… Минерва отступает, растерявшаяся, сбитая с толку, ее взгляд перебегает с меня на Поттера, потом опять на меня.

У меня был выброс магии, - продолжает Поттер. – Из-за злости на Блэка, - поясняет он. – Я знаю, что он сделал с моими родителями. И я часто злюсь из-за него. Вчера профессор учил меня направлять магию в сторону, чтобы я никого не задел. Я попросил профессора поучить меня еще, он согласился.

Но… я ничего не понимаю. Гарри, ты же сказал Рону, что профессор Снейп увел тебя на отработку.

Ну да, - вдохновенно продолжает врать Поттер. – Я боялся, что если кто-нибудь узнает, то меня выгонят из Хогвартса. – Он опускает взгляд. Ни дать ни взять невинная овечка.

Мистер Поттер, что за чушь! Никого еще не выгоняли из Хогвартса за выбросы магии, - строго говорит Минерва.

Это потому что она понятия не имеет, какой силы эти выбросы.

Северус…

Альбус знал о наших занятиях с самого начала, Минерва, - сообщаю я спокойно. – И мы обсуждали это с ним не далее, как сегодня утром.

Но дверь… ты закрыл дверь на неизвестные чары, заблокировал камин…

Разумеется. Я не хотел, чтобы мои занятия с мистером Поттером стали достоянием общественности и тем более моего факультета. Минерва, я бы хотел увести мистера Поттера в свои комнаты. Перед твоим приходом он учился преобразовывать стихийную магию в щит, это его вымотало, и ему необходимо оказать помощь и накормить. Пойдемте, мистер Поттер.

Я вновь накидываю на него сползшую мантию, приобнимаю за плечи. Мы проходим мимо остолбеневшей Минервы. Конечно, она вряд ли сообщит об этом Альбусу, но сейчас мне очень, очень хочется ее подразнить.

Оборотень, как ему и положено, болен. Сидит на своей койке, вцепившись в одеяло, такое же серое, как и он сам. У него едва хватило сил, чтобы открыть дверь. Уходя, я закрою ее на невидимые, но очень прочные засовы.

Северус, это не смешно! – говорит он, когда я выставляю на стол два совершенно одинаковых кубка и объясняю суть.

Только жалостливым видом, будь он даже хоть в сто раз несчастнее, меня не проймешь.

Разумеется, Люпин. Это совсем не было смешно, когда Поттер насильно напоил меня этой добавкой. А некий гриффиндорский староста караулил в это время в начале коридора, вместо того чтобы выполнять свои прямые обязанности. Мне тебе напомнить о том, что из моей жизни выпал практически месяц, большая часть марта, когда мне пришлось оставаться в своих комнатах и ежедневно клянчить у других тетрадки, чтобы переписывать лекции? И потом взамен выполнять чужие домашние задания вместо того, чтобы готовиться к СОВам. И все пасхальные каникулы, которые ты провел дома, в окружении любящей семьи, Люпин, мне пришлось просидеть в спальне, не имея возможности даже пойти в библиотеку. И, поскольку все уехали домой, не было никого, кто бы мог принести мне хотя бы одну гребаную книгу!

И ты столько лет ждал шанса поквитаться, ну и ну, - он смотрит на меня с сожалением.

Да, это злит. Я бы придумал что-нибудь еще, но это только у безмозглых гриффиндорцев эмоции всегда идут вперед дела. А я точно знаю, чего я хочу. Поэтому отвлекаться на препирательства с оборотнем не собираюсь.

Я озвучил тебе, что мне нужно, Люпин, - говорю холодно.
– Выбирай, время не ждет. Отдай мне карту, и я скажу тебе, в каком кубке добавки нет. Как она действует на человека, ты знаешь. А вот последствия для оборотня предсказать не берусь.

Наверное, в этом есть что-то от всемогущества. Осознание того, что ему некуда деться, пьянит. Люпин, склонившись головой чуть ли не к коленям, прикрывает лицо рукой.

Черт бы тебя побрал, Северус. Ты прекрасно знаешь, что не оставил мне выбора, - с ноткой безнадежности в голосе говорит он. – Но послушай меня. Я отдам тебе карту, но для тебя она бесполезна. Она зачарована так, чтобы ты не мог ей пользоваться. Джей использовал твой волос в колдовстве, чтобы она всегда опознавала тебя.