Демоны внутри

— Не самый сложный вопрос, — пожала плечами Ольга. — Всё дело в магической клетке, то есть в системе энергопроводящих каналов в теле человека. Чем их больше и чем они разветвлённее, тем больше магии может применить чародей. Ну, а на тринадцатом ранге клетка настолько неразвита, что даже основные меридианы никак не связаны. Я бы сравнила это с сетью железных дорог — если у нас есть ветка в одном конце страны и ветка в другом, то особого толка с этого не будет. Нужна плотная разветвлённая сеть.

— Верно, — кивнула Эйла, поправляя пальцем очки. — Соответственно, древнейшие практики концентрировались на поиске и развитии магопроводящих каналов в своём теле. А со временем пришли к тому, что проще делать воображаемую проекцию свой клетки вовне и работать уже так.

— Восточные школы до сих пор работают непосредственно с телом, — вставила Югай.

— Правда, Азия сейчас — полуколония Европы, а самыми успешными государствами являются Корейская империя и Японский сёгунат, которые реформировали армию и магию по западному образцу, — хмыкнул Рейсс. — Ну правда же. Какой вообще смысл в прямом воздействии на меридиальную систему? Это же просто-напросто рискованно — можно случайно повредить себе лицевой нерв или надпочечники, например. Тут много лет надо готовиться и тренироваться, прежде чем можно будет хоть что-то делать. А до тех пор — здравствуй, двенадцатый ранг, здравствуй всерьёз и надолго.

— Всё так, — кивнула Эйла. — Как только была придумана проекционная система, почти все перешли на неё. С ней тот же десятый ранг стало возможным достигнуть в четырнадцать-шестнадцать лет, а не в двадцать с лишним. Но работа с проекцией, в отличие от прямого подхода, требует визуализации, поэтому и появилась практическая медитация.

— Закрываешь глаза, не отвлекаешься на внешние раздражители, представляешь себе в голове все эти линии и точки — удобно, — вставила Хильда.

— Транс — это самое простое, — продолжила Валконен. — Действительно — закрыл глаза, сосредоточился, не отвлекаешься и работаешь, прокачивая магическую энергию по каналам клетки. Чаще и больше прокачиваешь — канал укрепляется, растёт общая ёмкость и проводимость. Главное не переборщить, иначе клетка может «сдвинуться» — сместятся каналы, одни разорвутся, другие соединятся. Такое потом надо очень долго исправлять, если, конечно, вообще получится исправить… Ну, а Чертог пустоты считается продвинутой ментальной практикой, доступной после долгих тренировок. Это вообще полная сенсорная депривация от любых внешних раздражителей — фактически маг на время уходит в воображаемый мир внутри своего разума, где той же прокачкой каналов можно заниматься быстрее и эффективнее. Но при этом этот мир не у каждого свой собственный, а один и тот же у всех, поэтому была выдвинута теория, что это не просто воображение, а именно проникновение на иной слой реальности. Но какие нам известны слои реальности? Наш мир и Та Сторона. Так что появилась теория, что Чертог пустоты — это Пограничье между ними. Однако! За долгие годы исследований и наблюдений, не было получено однозначного результата связи Чертога пустоты и Той Стороны, хотя и принято считать, что он — её преддверие.

— Откуда вообще появилась такая путаница? — спросила Романович. — И почему этим владели только Заклинатели?

— Что я могу сказать? Дела давно минувших дней, — пожал я плечами. — И на первый, и на второй вопрос. Никого же особо не смущает, что даже современным кланам Заклинателей по тысяче с лишним лет, но известно о них немногое? И то немногое, что известно, больше напоминает сборник баек.

— Тем не менее, «Кодекс палачей» считается…

— Опять ты этот бред вспоминаешь? — фыркнула Хильда.

— В семейной библиотеке у нас были только труды признанных европейски классиков, — немного даже обиделась Валконен.

— Оно и видно.

— Дааа… «Кодекс дер Хенкер» — это классика… — мечтательно зажмурилась Вилли. — Любимое юмористическое чтиво. Эйла, ну ты серьёзно, что ли? Давай тогда вспомним, что там написано. Что в кланах Заклинателей не рождаются девочки, а все якобы дочери Винтеров, Саммеров и Спрингов — это похищенные дети, которые поэтому и не владеют фамильным Даром.

Мина состроила милую мордашку и невинно похлопала глазами, обращая внимание на свои красные глаза с вертикальным зрачком.

— Или что в семьях Заклинателей рождается не меньше десятка детей, но большинство гибнут ещё совсем маленькими, — подхватила блондинка. — Тут тебе и Испытание травами, после которого выживает каждый второй, и бесчеловечные тренировки с самого раннего детства, и что наследником становится тот, кто просто-напросто убьёт всех конкурентов из братьев и сестёр.

— Ну, и обычная банальщина, про человеческие жертвоприношения, каннибализм и разнузданные оргии в тесном кругу семьи.

— Ага. «Инцест — дело семейное».

— Эйла, ну вспомни те же средневековые описания Конфедерации, — добавил я. — Ручные медведи, водка из самоваров, могучие клюквенные деревья, впадение в спячку на полгода и прочая чушь. При том, что казалось бы — Русь под боком, езжай и узнавай, как оно на самом деле. Но большинство описателей земель и стран предпочитало писать, не вылезая из какого-нибудь Гамбурга.

— Хорошо, хорошо, больше не буду упоминать Крамера в вашем присутствии.

— Какая милая формулировка, правда? — усмехнулась Югай. — «В вашем присутствии».

— Ладно, к воронам Крамера, — я махнул рукой. — Я продолжу? Общепринятый метод Чертога пустоты хоть и не каждому даётся, но в целом ничем не выделяется — просто больше самоконтроля, больше концентрации, точнее настройки медитации. Но по факту — это не чертог, а так, топтание перед дверью. Причём, топтание неизбежное, потому как и Заклинатели начинают именно с этого — с самого простого, с самого элементарного. Но вот дальше сам ты не сможешь продвинуться, будь ты даже сто раз велик в магии разума — дальше тебя может провести только тот, кто уже был в Истинном Чертоге. И провести только до определённого предела, а не сопровождать всю дорогу.

— В некоторые двери лучше бы, конечно, не входить вовсе, — уронила Анна.

— Ты определённо что-то знаешь о Камделире, — прищурилась Вилли. — Расскажешь?

— А что тут рассказывать? Книжки читала. Например, про Безымянный орден времён династии Тан в Китае. Он сражался на Великой Стене против орд монстров таоте, и описанные способности членов ордена весьма напоминают способности Заклинателей. Хотя это, конечно, нигде и не говорится прямо. Но они были способны убивать или зачаровывать голосом чудовищ, их глаза были красными, а силу они черпали, погружаясь в медитации и путешествуя в Хоосан Чонор — место, что лежит внутри их разума. Однако, там можно было найти как и силу, так и проклятие. Некоторые не возвращались из путешествий внутри своего разума, а некоторые возвращались, но не теми, кем были… А мне по некоторым причинам ну совершенно не нравится любая магия разума. Теперь мои опасения понятны?

— Более чем, — кивнул я. — Но скажу так — всё зависит только от тебя. Захочешь пройти дальше — пройдёшь. Не захочешь — не пройдёшь. Хотя, за временем пребывания вначале придётся в любом случае следить.

— Ну да, ну да, — с иронией произнесла Хильда. — Не дольше трёх Вестников.

— Так-то зря смеёшься, сестрица, — заметила Вилли. — При твоём старом ранге и правда не стоило задерживаться дольше обычного.

— Что за Вестники? — спросила Ольга.

— Сигналы о том, что необходимо возвращаться в реальный мир, — объяснил я. — Принимают вид бабочек, небольших птиц и летающих огоньков — вариантов хватает.

— И почему же бывает необходимо возвращаться в реальный мир?

— Камделире бывает опасным. Как и почти всё при неправильном обращении. Самое частое, что случается — маг остаётся в пустоте дольше нужного и уже не способен вернуться обратно. В реальном мире же его тело превращается в пустую оболочку и вскоре погибает.

— И почему это случается?

— Без понятия, — я пожал плечами. — Те, кто знали — рассказать не смогли.

— Но, получается, в Камделире можно войти вдвоём, как, например, в чужой сон — верно? — спросила Валконен.