Дети, сотканные ветром 2

– Прекрати дёргаться и не вздумай хныкать! – не стеснялась в выражениях Василиса. – Любишь с ветерком прокатиться, люби и вывихи, и ушибы.

Лев закусил губу и всмотрелся в оживавшую от потрясения арену. Он различил Леля в сутолоке свежих игроков. Младший брат помогал надеть доспехи старшему, при этом выглядев прибитым. Аскольд же источал сдерживаемый гнев. Лучший игрок Собора церемонно похлопал Льву, и тот через боль оскалился в ответ. Хотя понимал, что улыбкой провоцирует врага.

Лев отвернулся и увидел в стороне от трибун угрюмых всполохов Зорю и Есению. Заметив его взгляд, золотоволосая барышня счастливо помахала ему. Она о чём-то оживлённо рассказывала девочке-лунси.

«Как хорошо, что они ладят», – обрадовался Лев.

– Молодцы, сопляки! – громогласно в команду вьюнов вклинился коренастый старшекурсник.

Первыш легко оторвал от земли Вия и пару раз его подбросил.

– Растёт нам замена! – бахвалился он всем, кто его слышал, словно это его достижением. Отпустив кучерявого капитана, Первыш крепко пожимал руку каждому вьюну. – Если не мы скинем всполохов с пьедестала, то вы победите через пару лет.

Рядом со Львом Первыш остановился. Он не рискнул мешать Василисе, которая уже втирала вонючую мазь в бок помятого игрока:

– Ну и трубочист! Здорово катаешься. Видал по роже Миронова, как он недоволен? Мы-то их попробуем в следующей игре побороть. На вас же его младший брат. Тот тоже коньки посеребрённые не так просто надевает.

– Хочу с вами в финале встретиться, – мечтательно затянул Вий.

– Верно кумекаешь. Только упражняться не забывайте.

К шумной компании приблизился Вольноступ.

– Зачем откладывать на завтра, – проговорил наставник. – Сдайте доспехи и ступайте на пруд. Защиту вам бы подтянуть. Стёганку и коньки чистыми вернёте завтра.

– Дело наставник говорит! – подмигнул Первыш.

Вьюнам самим не терпелось покинуть арену и окружавшие их недовольные взгляды. Они сбросили доспехи в командный сундук и понеслись по коридорам подземелья. Лев старался не отставать. Хорошо, что мазь Василисы подействовала.

Ребята выскочили на пруд, как будто и не было выматывающей игры. Клим захватил несколько фонарей, облака спрятали звёзды и сыпал снег.

Сначала они катались молча, но первый не выдержал Вий:

– Ха! – его эхо разнеслось по безлюдному краю.

Капитану вторили улюлюканьем остальные, и снег подхватил их ликования.

Вольноступ был прав: им сейчас необходимо высвободиться от избытка чувств. Вдали от неприветливой публики самое место их юношескому излиянию.

– Мы их уделала! – Пимен прокричал во тьму. – Слыхал, Игнат?!

– Видят Праотцы, он ещё не раз узнает о нас! – пообещал Вий.

Когда эмоции схлынули, вьюны молча бороздили замерший пруд. Даже Дым выглядел расслабленным, поглаживая на берегу вверенного ему Хлюпика.

Все начали подмерзать, и Вий предложил:

– К башне наперегонки?

– Ежу ясно, кто выиграет, – Пимен махнул в сторону Льва.

– В таком потрёпанном виде нам будет фора.

Команда согласилась и выстроилась в линию. До края пруда сотня метров.

– Вперёд!

Ребята со смехом рванули с места, и лёд звучно затрещал под их коньками. Лев вдруг вспомнил гонки с мамой.

«Тебе бы они понравились».

– Берегись! – неожиданно вскрикнул Дым.

Протаранив кучу снега, на пруд влетел автоматон на шаровом приводе. Ребята кинулись врассыпную. Лев из-за отбитого бока неловко развернулся и запнулся о свою же ногу. Свет резанул глаза, и мальчик почувствовал, как через голову слетел шнур.

Янтарь солнечной каплей заскользил прочь. Он разом потускнел, угодив в сугроб.

– О нет, – простонал Лев.

Как он оправдается перед командой, мелькнуло в мыслях, но через секунду в голове ничего кроме страха не осталось.

– Вы чуть нас не угробили! – рассвирепел Вий.

В паре метров от янтаря стояли двое прихвостней Аскольда Миронова.

– Нам велено донести до вас послание от Зеницы и Виселицы! – проорал Лохматый. – Вы зазнались, трухоеды!

Гур и Лир уже снимали с ног коньки, готовясь к драке. Льва же охватил холодный паралич.

– Нет, нет, нет, – стонал он, увидев, как Кулак заметил блики янтаря.

Зачарованный им автоматон подъехал к блюстителю и поднял его за разноцветный шнур.

– Эй, смотри, – окликнул крепкий всполох своего друга. – Кажись, трубочист этой штукой внутри трубы светит.

– Стой! – приказал Лев и автоматон замер.

В глазах потемнело, на мальчика будто взвалили мешок муки: вот что значит чаровать без блюса.

Сопротивление раззадорило Кулака:

– Неси его сюда.

Автоматон подчинился ему. За спиной Льва вьюны нерешительно ждали продолжения.

– Ключник наверняка вздрючит тебя за его пропажу, – Кулак потянулся к потухшему янтарю.

– Не трогай, – взмолился Лев.

– Ага, брось эту затею, – посоветовал Лохматый другу.

– Всего-то безделушка. Аскольд же велел припугнуть трубочиста как следует…

Клешня автоматона разжалась, и янтарь упал на ладонь всполоха.

Крик боли вскрыл вечернюю тишину. Между пальцами парня взрывались всплески неземного света. Кулак хотел выкинуть камень, но тот будто припаялся к коже. После свечение завладело всем телом, и крик оборвался.

Автоматон, точно ему передались страдания, сбежал от сияния и врезался в Лохматого. Испуганный всполох пополз подальше от своего приятеля. И в тот миг ночь отступила!

В ослепительном свечении вьюны закрывали глаза, боясь пошевелиться.

– Вставай, вставай, – просил Льва мамин голос.

На коленях мальчик скользил к средоточию света.

– Пожалуйста, быстрее…

Лев протянул к янтарю руку, и её проткнули десятки иголок. Камень излучал боль и одаривал ею всех.

Внезапно тень упала сверху, затем ночь вернулась с порывом ветра в лицо мальчику.

Когда глаза привыкли к темноте, Лев различил потухший янтарь в метре от лежащего всполоха. Кулак что-то бормотал, и с губ текла пенистая слюна.

– Дохтура, дохтура ему!

Через сугроб перевалился леший. Он поднял за тесёмку камень и всучил Льву.

– Эй, мелюзга, мчите в башню! Зовите дохтура.

Клим и Дым ринулись к Трезубцу.

– Вы чего зенки выпучили! – прикрикнул леший на остальных вьюнов. – Хватай за руки, за ноги.

– Да что здесь происходит?! – взвизгнул Пимен, однако вслед за близнецами поднял Кулака с земли.