Дисциплина и Портянки
Шрифт:
Никакого крика.
Никакого «беги, мясо!»
Только ритм шагов, дыхания и земли.
— Отделение четыре — шагом марш!
Сначала трусцой.
Потом в темп.
Кардин чувствует, как ноги переходят на автопилот, плечи расслаблены, дыхание ровное. Он не герой, но подготовлен.
Справа — курсант из Мистраля. Дышит неровно, но не сходит с дистанции.
Слева — хмурый тип, кажется из Среднего Города.
Он шёл с зажатыми кулаками, но теперь сдался на ритм группы.
Инструктор сопровождает сзади
Иногда перекличка — не на крик, а по инфо-метке через гарнитуру:
— Четвёртое — темп держим. Нет перегонов. Кто устанет — не герой, а обуза.
Через 3 километра на горизонте поднимаются дымы от полигона. В нос ударяет запах масла, влажной земли, раскалённого металла.
Кардин вспоминает, как в юности гонял с друзьями в подпольной спортшколе. Там орали, били, хохотали.
Здесь — тишина. Работа. Армейский мотор.
7:10. Финальный рывок.
Последние 500 метров — подъём в уклон.
Группа не ломается. Никто не кричит. Никто не бросается «спасать отставших».
Те, кто выдыхается — сами включаются, чтобы не отстать.
'Это и есть Галбадия.
Здесь тебя не спасают.
Здесь тебе просто не дают отмазок.' — думает Кардин.
7:20. Возвращение на плац.
Все отделения встают ровными рядами и глубоко дыша.
Пот, пыль, пар от тел, но никто не падает.
Инструктор выходит вперёд:
— Разминка завершена. Среднее время — в пределах нормы.
Слабые узнают об этом на разборе.
А пока — душ, завтрак, построение на стрельбище через 45 минут.
Кардин тихо выдыхает.
Он не первый.
Но он точно в числе тех, кто не выпадет с маршрута.
07:40. Столовая №2. Завтрак
После душа — четырёхминутный проход к столовой по металлической галерее.
Сапоги чуть постукивают по плитке.
Пахнет — не едой, а чистотой, дезинфекцией, и чем-то… стабильным.
Кардин заходит вместе со своим отделением.
Никаких выкриков.
Никаких «стоять по стойке смирно».
Просто вход — в строю.
Раздача работает по автоматизированной системе лотков.
На поднос — по плану рациона на утро:
Гречневая каша с соевым и куриным белком
Овощной микс(пропаренный, нарезанный аккуратно — ни жидкого супа, ни «болота»)
Яйцо варёное
Черный чай
Компот — тёплый, не сладкий
Батончик армейского типа — на случай, если не наешься
Сверху — бумажная карточка с QR-кодом: «утро, 2-й день, рацион С-3».
Всё по табелю. Всё по делу.
Кардин берёт свой лоток.
Ни слов. Ни движений в сторону «выбрать
то, что вкуснее».Тут выбор — в точности.
В столовой — никакого «общего оркестра из столов».
Каждое отделение — за выделенными рядами.
Столы — чистые, металлические, ровно по 10 мест.
Все садятся одновременно — не по команде, а потому что так надо.
Лишних слов — нет.
Разговоры возможны.
Но только на пониженном голосе, по делу, без «оралки» и «баек».
Кардин ест молча.
Чувствует, как тело берёт то, что нужно.
Без восторга. Без отвращения. Просто питание.
'Всё, как должно быть. Не как в КРОМе, где пища — оружие устрашения.
Не как в Резерв-х, где еда — как часть блогерского шоу.
Здесь — еда как патрон.
Дал — пошёл дальше. Работает — и хватит.
И в этом — суть Галбадии.
Тебя не загружают, но и не ублажают.
Ты — часть машины.
Но не винтик.
Ты — несущий модуль. И ты должен держать.'
Он допивает компот, ставит ложку ровно на край лотка.
Встает.
Вытирает рот.
Ждёт, пока встанет отделение.
Всё — как часы.
08:40. Полигон «Сабля-2». Учебный огневой сектор
Плац заменяется на укрытую стрельбищную галерею, окружённую защитными щитами и бетонными отбойниками.
На скамейках — учебные автоматы в двух стойках: тяжелые, угловатые «Аксели-47» и изящнее, технологичнее «Манлихеры-16».
Кардин стоит в группе.
Инструктор — в старшей армейской броне, со шрамом через висок.
Он держит Аксель-47, легко, как будто это просто продолжение руки.
— Перед вами — два стандартных образца штурмового вооружения Вэйла.
Он кладёт Аксель-47 на платформу.
— 7,62. Тридцать патронов. Вес — три с половиной кило.
Надёжен как топор, но громоздок в помещении,
и, чёрт побери — если выстрелил, значит пробил.
Щелчок. Инструктор переключает режим, демонстрирует предохранитель, затвор.
— Аксель — оружие джунглей и лесных массивов. Против гримм с костяными пластинами.
Он не «красивый». Но он — верный.
Те, кто шли по болотам и вышли обратно — выживали с ним.
Он ставит его назад. Берёт Манлихер-16.
— 5,56. Те же тридцать патронов. Вес — почти на кило меньше.
Отдача — ниже. Точность — выше.
Разрабатывался для городского боя. Улицы. Здания. Кварталы.'
Он поднимает ствол вверх, показывает голографический прицел.
— Не всегда пробивает плотную костяную пластину бронированного гримма.
Но даст вам тактический контроль, темп и мобильность.
— Повторяю: не существует «лучшего автомата».
Существует — задача.
А вы, как будущие офицеры, обязаны понимать: оружие — продолжение обстановки.