Дисциплина и Портянки

Вот тогда выходишь ты. И не геройствуешь. А делаешь то, что должен.'

Майор — завершает:

— Вы здесь не потому, что хотите быть охотником.

А потому, что умеете держать спину армии, когда она идёт вперёд.

Помните: охотник — не символ.

Это — позиция в системе, где не прощают ошибок.

На этом — всё. Обед через пять минут. Следующий сбор — инженерный полигон.

Кардин встаёт. Спина прямая. На планшете — краткое резюме, уже отправленное в личное досье.

Он не думает «это было интересно».

Он думает: «Это важно. Это — словно винтик становится несущей осью.»

12:35. Столовая №2

Столы — всё те же, по отделениям.

Всё спокойно, без крика и грубости, но и без «кухонной болтовни».

На подносах — пшённая каша с мясом, пареная капуста, чёрный хлеб, компот.

Рацион — углеводы, белок, ничего лишнего.

Кардин ест молча, пока один из соседей — Бейл, здоровяк с отличной силовой подготовкой — не кидает:

— Ладно, серьёзно. Кто из вас выберет Манлихер, если дадут выбор? Ха. Аксель — это же проверенная классика.

Курсант рядом:

— Манлихер легче. Маневренность решает, когда штурмуешь этажку или движешься в плотной группе.

Бейл, фыркает:

— Легче — значит мёртв, когда выйдет твердокожий. В джунглях Манлихер не пробьёт даже веточку!

Кто-то с другого стола:

— Ты в джунгли собрался, герой? Мы — армия Вэйла. Нам кварталы держать и крыши чистить.

Бейл:

— Ну и что? Аксель — надёжнее.

Кардин, спокойно, не глядя:

— Аксель — когда ты должен убить. Манлихер — когда ты не имеешь права промахнуться.

Пауза. Кто-то присвистнул. Кто-то кивнул.

Кардин поднимает голову:

— Каждый ствол — под обстановку.

Мы — офицеры. Не геймеры. Мы берем не то, что «нравится» — а то, что работает в конкретной ситуации.

Затем кто-то спрашивает:

— А когда дадут своё? Личное? А то всё казенка одна.

Бейл:

— Говорят, к концу второго месяца. После техкарты и теста психоустойчивости.

Другой курсант:

— И не факт, что дадут то, что хочешь.

Кардин:

— Оружие — не игрушка. Оружие = доверие командования.

Хочешь «личный»? Покажи, что не потеряешь его в дыму.

'Они всё ещё спорят про стволы.

А я думаю — кого поведу, если начнётся по-настоящему.

Аксель, Манлихер, дробовик, топор.

Это неважно.

Главное — что ты делаешь, когда всё рушится.'

13:30. Инженерный полигон «Фронт-Б»

Пыль. Железо.

На горизонте — бетонные блоки, рулоны колючки, каркасы окопов, колья, противоголиафные ежи.

Солнце светит, но прохладный ветер уже несёт запах земли, масла и металла.

Кардин и его отделение стоят на краю учебного рва.

Перед ними — инструктор, в инженерной броне, с сапёрной лопаткой в руках.

— Это — штык-лопата М87.

Он поднимает её вверх, как клинок.

— Не «приблуда». Не «совковая шутка». Это — один из самых древних инструментов выживания в армии.

Ей можно: копать, рубить, кидать, ломать, резать, защищаться.

Он поворачивает лопату. Та поблёскивает:

— Если вы когда-нибудь окажетесь на передке, без связи, под дождём и визгом гримм,

у вас будет только два союзника — лопата и земля.

Ваше задание: «Копка огневого рва на 2 человека»

Выкопать:

Ров глубиной по грудьВынос грунта с трёх сторонАрматурный наклонИмитация бетонной прокладкиВремя: 20 минут

Один из курсантов, с модной причёской и татуировкой на шее, хмыкает:

— Мда… а я думал, мы охотники… ну типа… с семблансами, трюками…

Инструктор поворачивается, как башня танка.

— Когда на тебя будет нестись голиаф,

а вокруг будет только чистое поле — ты вспомнишь мои слова.

Пауза. Он подходит ближе:

— Когда на вас несется летняя орда, лучше сидеть в бункере из железобетона,

обмотанном колючей и режущей проволокой в три слоя,

и с вонючим рвом по периметру, чем стоять в поле с идеальным семблансом.

А теперь… принять положение для отжиманий.

Двадцать раз! Пошёл! Раз! Два!..

Кардин — копает

Он не жалуется. Не иронизирует. Не демонстрирует удаль.

Он просто копает.

Схема перед ним. Земля — тяжёлая. Но он входит в ритм.

"Копаешь — ты защищен.

Нет укрытия — ты мишень.

Всё остальное — детали."

Рядом кто-то пыхтит. Кто-то начинает шутить.

Кардин — молчит и работает.

'Я не фехтовальщик. Не герой из комиксов.

Я — модуль в структуре армии.

И если мой участок должен держаться — он будет держаться, пока я дышу.

И если это начинается с лопаты — пусть будет лопата.'

15:00. Зал №6 «Контактная подготовка»

Пахнет резиной, пластиком защитных матов, свежим потом и боевой мазью.

На стене — лозунг:

«Рукопашный бой — это не красиво. Это — быстро, грязно, эффективно.»

Курсанты — в тренировочных комбинезонах с защитой ключевых зон.

Без шлемов. Только перчатки, наколенники и полное внимание.

Ведёт занятие старший инструктор Сэт Хольц — коренастый, лысеющий, с руками как у строителя и глазами как у хирурга.

Он не кричит. Он говорит жёстко и тихо. И все слушают.

— Вы не на турнире.

Вы на рукопашной, где враг не ждёт «рефери».

Вы здесь, чтобы жить, а не «побеждать красиво».'

Пауза. Он смотрит на Кардина и ещё одного курсанта.

— Вы двое! Выходите!

Они становятся, принимают стойки и начинают.

Кардин бьёт — но блок противника гасит его удар.

Кардин хмурится. Снова. Та же ошибка. Кулак гасится блоком. Он делает шаг назад.

Инструктор сразу рядом.