Дисциплина и Портянки

— Да это всё местные! Фавны внутри системы! Саботаж!

— Нет, это кто-то из наших сливает инфу. Увольнять надо пачками!

«Во имя Светлого Брата… — думает Айронвуд, сжав кулаки за спиной. — Вы ссоритесь как дети, пока шахты пылают. Пока ваш „низший класс“ берёт под контроль логистику. Пока фавны строят структуру, а вы даже не можете собраться на совещание без взаимных обвинений.»

На экране — данные: очередной патруль покинул пост без боя.

В другой зоне — рабочие отказались загружать поезда.

Где-то отключили энергоснабжение.

И всё это — без единого выстрела.

Они проигрывают войну, в которую даже не поняли, что вступили.

Айронвуд переводит взгляд на потолок.

Там старый, стертый герб — символ старой Империи Мантль.

И под ним — вырезанные слова молитвы, которые здесь никто уже давно не читает:

«О, Светлый Брат, веди нас через Тьму. Пусть Свет твой очистит наши души от страха, жадности и лжи.»

Он закрывает глаза.

Молитва из детства.

Из училища.

Из первых маршей под звёздами по тундре, когда он ещё верил в порядок, в дисциплину, в смысл.

«Светлый Брат… если ты есть — если ты смотришь… то теперь самое время. Потому что иначе — нас поглотит гниль.»

Он открывает глаза. Голограммы мерцают, голоса спорят, столы дрожат от кулаков и нервных движений.

А он стоит — один из немногих, кто ещё не утратил веру в порядок.

"Они заслужили крах. Но, пожалуйста… не дай погибнуть тем, кто ещё держится.

Я сделаю всё, что нужно. Только укажи путь…"

Скрытый штаб, Мистраль.

Подземная станция времён Цветной Революции. Переоборудована. Армейский бетон, провода, экраны, карты, конденсат на трубах. Резкий запах масла и оружейного металла.

В углу — голограмма города: алые вспышки там, где вспыхнули бунты. Зелёные — зоны поддержки. Жёлтые — районы, где всё ещё колеблются.

Гира Белладонна сидит за столом, рядом — чашка с остывшим чаем, плетёный браслет жены на счастье лежит на столе и старый револьвер на краю карты.

Дверь со скрежетом открывается.

Входит Сиерра Хан, лидер одной из северных групп, бывшая налётчица, фавниха с черными волосами и глазами, которые никогда не прощали.

Она не здоровается — сразу говорит:

— Ты зашёл слишком далеко, Гира. Мы хотели признания. Прав. Земли. Мы этого добились! А ты хочешь чего? Полного краха Атласа?

Он не поднимает головы. Только тихо отвечает:

— Я хочу, чтобы нас больше не просили «подождать лучшего времени». Я хочу, чтобы когда фавн идёт по улице — люди не смели оскорблять нас, называя «зверьми» — не из вежливости, а потому что они знают: теперь всё по-другому и теперь все равны!

— Атлас сотрёт нас с карты, — зло говорит она. — Они ещё не начали действовать всерьёз. Если их армия выдвинется вся целиком — всё, что мы создали, рухнет.

Он медленно поднимает голову. И — усмехается.

— Мы еще посмотрим, кто кого, Сиерра.

Он встаёт, поворачивается, уводит её к дальнему отсеку штаба. Металлические двери, бронированные. Щелчок замка, гул замедленного открытия.

За ними — ряд ящиков, тщательно упакованных, с печатями, знаками, со старой маркировкой Атласа.

Сиерра морщит лоб.

— Что это?

Гира подходит к ближайшему, кладёт ладонь на крышку. Сдвигает защёлку, открывает.

На ящике — гравировка:

«EQUILIBRIUM THROUGH FORCE»

Внутри — Аксель-47. Штурмовая винтовка, созданная инженерами Атласа. Полированный приклад, встроенный стабилизатор, три режима огня.

Он берёт одну из винтовок в руки. Крутит, будто оценивает вес идеи.

— Говорят, что боги — Светлый и Тёмный Братья создали всех по своему образу и подобию.

Полковник Винчестер — уравнял всех людей своими рычажной винтовкой и револьвером.

А вот младший сержант Аксель из Атласа… он пошел еще дальше — он уравнял целые страны.

Он протягивает оружие ей, прикладом вперёд.

— Ты не находишь это… ироничным, Сиерра?

Та смотрит на автомат. Медленно, словно в нём отражается всё, что она пережила: гибель, позор, надежда.

Потом — улыбается.

Не дружелюбно.

Не мягко.

Кровожадно.

— Нахожу.

Она берёт винтовку. Проверяет затвор. Щёлк.

Гира поворачивается обратно к карте.

— Тогда пошли уравнивать.

Окраина Мистраля. Сектор 9-Т, промышленная зона.

Тусклый рассвет. Город ещё спит, но патрули уже на ногах. Пять бронированных машин Атласа с логотипом Шни медленно продвигаются по узкой улице между складами. Пехота идёт впереди: автоматы, дроны, сенсоры.

Они не знают, что на крышах уже сидят фавны и люди в маскировочной униформе с перемазанными грязью лицами.

Что люки заминированы.

Что этот маршрут давно записан в тетрадь Сиерры.

На одной из крыш — сама Сиерра. В простой куртке, с винтовкой наперевес. Возле неё — шестеро бойцов. Все с «уравнителями». Все с холодной решимостью в глазах.

— Целься не в броню. В лоб, в стыки, в лица. Мы не для трофеев. Мы для примера.

Нажимает на комм.

— Группа «Лис». Начинаем.

БАХ!

Один из грузовиков вдруг взрывается снизу. Подорванное колесо вылетает в небо. Пехота в панике разбегается, дроны пытаются взлететь — но сразу ловят импульсный глушитель с соседней крыши.

— Открыть огонь! Без промаха!

Группа «Лис» начинает стрелять. Метко. Методично. Каждая очередь как приговор. Атласские солдаты не понимают, что происходит — они не привыкли, что к ним заходят сверху. Не привыкли, что их расстреливают со спины.

Сиерра не улыбается.

Она только идёт по крыше, шагает мимо бойцов, говорит спокойно, глядя вниз: