Дни Творения

Поэтому мы делаем проще и эффективней. Мы помещаем к человеку фокус-предмет. Это немного похоже, но это вещь, а не человек. Это какая-то вещь, предмет, какая-то мелочь, которая человеку начинает нравиться так, как будто это самая прекрасная вещь в мире. Он начинает любить её, боготворить. Но здесь вступает в работу одна интересная деталь: человек понимает, что эта вещь принадлежит кому-то другому. Он понимает, что должен будет её отдать хозяину. Вместе с частицей самого себя. И здесь дальше получатся так: если человек решается на это - сам, без подсказок и подталкиваний, просто потому, что начинает вместе с этой вещью любить того, кому она принадлежит - значит, всё получилось. Дальше между этим человеком и мной протянута ниточка, и она будет прочнее прямого контакта. Если же человек всего лишь желает присвоить предмет сближения, как самоценное сокровище - всё кончается быстро, предмет теряет свои свойства, как "золото лепреконов", обращающееся в палые листья на закате дня. Такой человек нам не интересен, мы не устанавливаем с ним контакт.

Иногда кажется, что в мироздании заложен особый механизм. Его можно назвать уничтожителем счастья. Отчасти он подобен механизму смертности, который переводит систему в режим уничтожения, едва она достигает самых высоких вершин, едва перед нею разворачиваются самые неохватные горизонты познания и созидания.

Второй механизм ограничивает возможность двух созданий получать счастье от близости друг с другом. Едва люди, которые любят друг друга, по-настоящему становятся едины - происходит что-то, что наперекор всем мыслимым усилиям и предпринятым мерам будет разрушать... разрушать... разрушать.

На Земле мне стали сниться сны. Я прохожу кусочки Истории, где я была взрослой. Это очень странное ощущение, потому что ты кажешься себе пилотом в кабине крошечного боевого катера, ведущего нескончаемую битву. Этот катер - то существо, которым ты был во сне, та взрослая...

...Мне нужно подобрать объект "сближения". Найти такую вещь, что позволит человеку, которого я тут ищу, найти меня.

А кроме того - и это, возможно, важнее - мне самой необходимо отыскать, угадать ту вещь, которую оставил для меня Он.

– 10 -

"Я буду говорить с вами ещё долго после того, как вы уйдёте"– (БпВ)

– Ты с ума сошёл. Ты вообще понимаешь это?

На самом деле это было сказано не так. Не такими словами. Только он уже привык переводить сухой, как программный код, язык экстеров в тот, на котором программировал он сам. На котором он сам теперь всегда думал.

Начать можно было с того, например, что он уже очень давно нарушал инструкции. То есть... это было не вполне очевидно. Инструкции писали со слишком большим запаздыванием - никто не предполагал, как далеко зайдут интеры в своей работе. А он, пожалуй, зашёл дальше всех.

– Ты расскажешь командорам?

Фэй посмотрел на него, как на сумасшедшего. Промолчал. Но потом всё же ответил:

– Думаю, они догадаются сами... обо всём, о чём захотят догадаться.

Он ушёл. Эли смотрел ему вслед, пытаясь убедить себя в том, что Фэй не мог не попробовать тоже. Не обязательно - так. Что-то своё. Но должен был. Иначе - он не был бы интером. Таким же, как сам Эли.

Время, казалось, просачивалось между восприятием даже не как вода - но как ветер. Эли надолго запнулся в своих мыслях, подбирая образы. Рефлексия, бесконечная, рекурсирующая рефлексия была теперь частью его жизни, потому что она была частью работы, которая стала жизнью.

Всё началось с ошибки. Впрочем, сам Эли не придал ей поначалу значения - какая разница, какой пол у Отражения. Тогда вообще всё это воспринималось, как муторная, часто бесконечно утомительная, а иногда - как бессмысленная отладка кода. Кстати, подумал Эли, возможно даже это не было ошибкой. Возможно, кто-то из командоров решил, что так будет интереснее. Впрочем, Эли тут же отбросил этот вариант. Если предположить, что командоры насколько смелы, чтобы ставить эксперименты, не входящие в Техническое Задание...

К интерам Отражения поступали уже в первично обученном состоянии. Они были... ну, возможно, такими могли быть двухлетние дети. Только дети, лишённые того, что можно было бы назвать "недостатками". Недостаткам им ещё следовало научиться. Приобрести их. Недостатки, как и почти всё остальное, Отражения должны были скопировать с интеров. Для этого первое время уровень эмпатии был близок к максимальному. Затем его следовало снижать.

Такая эмпатия нужна была не только самим Отражениям. Интеры тоже ощутили на себе её влияние. Потому что в существо, настолько полно повторяющее твои собственные переживания, нельзя было не влюбиться... или не возненавидеть.

...После периода первичного обучения начинался этап Разлучения. Отражения должны были пытаться существовать самостоятельно. Эли знал, что на этом этапе погибали многие. Но избежать его было невозможно. Иначе Отражение навсегда останется ущербным. Калекой.

Предварительный отбор проходили и сами интеры - точнее, их было много, этапов. Эли слышал об этом от Фэя. А перед этим он узнал - но уже случайно - о том, что оказался единственным, кто не проходил такие отборы. Он тоже был объектом эксперимента. Впрочем, его это не удивляло и не огорчало.

Большая часть истории экстеров - это эксперимент.

Чтобы тебя включили в группу, ты, во-первых, должен получить достаточно высокий балл отклонений. Экстеры практически не имеют эмоций, и лишь немногие из них, те, что когда-то считались "отбраковкой", показывают нестабильность ожидаемых реакций большую 1,4. Может быть, один из тысячи. Но это тоже ещё не означает, что экстер пригоден для эмпатического контакта.

Эли знал, что некоторым кандидатам предлагали заводить "домашних животных".

У экстеров никогда не было домашних животных. Они не знали, что с ними нужно делать, зачем и как. Видимо, ты просто должен был научиться чувствовать, что от тебя хочет это существо и ощутить потребность с ним взаимодействовать.

...Ты сам решаешь, чем ты будешь делиться с Отражением. Насколько мы теперь понимаем, проблемы этики тут не существовало - у экстеров не было комплексов по поводу того, что можно и что нельзя "выводить" из себя, вовне. Проблема была в другом - сама способность к качественной рефлексии, такой, которая в процессе фиксации не искажает саму себя. Проблема в том, чтобы сделать её потребностью непрерывной и незаметной - чтобы этот поток шёл, подобно дыханию. Каждое движение должно сопровождаться потребностью фиксации - ненавязчивой, автоматической.

Интерам предоставили экзокостюмы, фиксирующие и передающие их ощущения Отражениям. Отражение облегало тебя второй кожей. Ты чувствовал, что Он находится рядом и чувствует всё то, что и ты - каждое мгновение. Все раздражители - боль, тепло, холод. Все вкусовые ощущения, все запахи, ощущения, наслаждения передаются Отражению и сопровождаются твоими "ремарками". Экзокостюм находится с тобой даже в ванной или когда ты спишь. В какой-то момент ты привыкаешь делиться с этой чувствующей и мыслящей кожей каждой своей мыслью.