Дни Творения

Нет, в этом не было ничего страшного. Реальность не настолько боится своих двойников. Меня беспокоило не это, а то, что я не знала, как поступить. Как будто ты балансируешь на грани пробуждения.

Затем я следила за ней. Найти её было нетрудно. Труднее было делать так, чтобы не заметили меня. Не знаю, почему, но я пока не хотела, чтобы она обо мне знала.

Очень скоро я открыла, что она тоже двоится. То есть, существует в двух вариантах, двух жизнях. Я не стала сразу анализировать, что происходит - просто наблюдала за этим, представляя себя, что это кто-то ещё более странный, могущественный и незаметный, чем я, так же наблюдает за мною, как будто я существую внутри такой бесконечной цепочки - я наблюдаю за нею, которая наблюдает за своим другим "Я", а за мною тоже наблюдает Некто...

Это было такое особенное, дивное состояние, которое мне трудно объяснить. Как я поняла позже, на Земле боятся, что ими кто-то захочет незримо управлять или наблюдать за ними. Это беспокойство из-за своей "свободы воли" кажется мне забавным, каким-то очень несовершенным, детским. На самом деле, такая включённость в цепочку была бы лишь хороша, потому что она символизировала бы какую-то высшую связанность всего мироздания на всех уровнях.

Так что я не торопилась исследовать это ощущение, я хотела прежде всего успеть почувствовать его как можно полнее. Потому что я понимала - как только тайна будет раскрыта, продолжать игру станет намного сложнее.

Впрочем, всё стало понятным само собой. Она играла в мир, который должен был оживать лишь в картинках.

Это называлось: "искусство перевоплощения", когда человек изображает кого-то другого, в каком-то другом, довольно ограниченном мире, эфемерном, не существующем, но люди договариваются верить в его реальность, устанавливая для этой хрупкой модели правила - вроде бы довольно простые, но сложность была в том, чтобы суметь ими пользоваться.

Феликс, сказала я. Но ведь у нас нет, кажется, ничего подобного?

Замирая от того ощущения, что предваряет прикосновение к тайне, не просто тайне, а живому и огромному сгустку силы, таящемуся в глубине сознания. Сознание невозможно без хаоса, у нас он тоже есть, но затиснут куда-то очень далеко, глубоко, отграничен и заперт надёжно.

Они боятся вот этого, подумала она. Что мы снова решимся выпускать из себя хаос.

Она стала ходить в кино, каждый день, бывало, что по два раза в день, и потом проживала внутри себя увиденное, как съедают дневную порцию пищевого рациона, неторопливо, наслаждаясь и смакуя, но вполне осознавая и отграничивая игровую часть происходящего.

Где она жила всё это время, она не очень хорошо помнила - был какой-то чердак, большую часть времени тёмный, но тёплый и сухой. Она привыкла покупать себе какую-то пищу в магазинчиках, хотя могла бы обходиться без неё... точнее, нет, теперь уже не могла бы. Но завтракала, обедала и ужинала она один раз в сутки - возвратившись из кино. Ей показалось, что так очень удобно и хорошо - как будто увиденное на экране второй раз переваривается, словно пищеварительными соками обработанное вкусами каких-то печений, колбасок, сыра, чая...

Однажды она заметила какого-то тёмного человека, следующего за нею вечером, после сеанса. Она почувствовала, что получается приключение, подобное тому, из её первого путешествия сюда. Она обрадовалась, потому что вдруг поняла, что увиденного на экране ей всё-таки недоставало. Нужно было провести его подольше, думала она, не дать ему потерять её, не спугнуть, но и не подпустить слишком близко. Время ей было нужно, чтобы как следует распробовать...

Уже у самого дома, который она теперь считала "своим", она немного рискнула, ускользнув из поля видимости, обогнала преследователя и неслышно появилась позади, в темноте уже глубоких сумерек, чтобы понаблюдать за ним получше. От человека исходил какой-то совершенно необычный запах - дикий и густой. Кажется, так пахла только смерть в Охоте, и она поняла тогда, что человек погибнет, потому что этот запах уже поглотил его полностью.

Она снова появилась впереди него и быстро устремилась к лестницам, а человек тоже ускорял шаг, и она ускоряла шаг, и побежала, и когда он догнал её в каком-то, пахнущем кислыми запахами старости тупике, притиснул к стене, она вначале хотела задушить его, как та, другая, в кино, обхватив руками и ногами - но затем поняла, что его запах привяжется, прилипнет надолго, помешает ей видеть сны своей навязчивостью - поэтому она просто оттолкнула его, потом поднялась на этаж выше, прислушиваясь к чему-то внутри себя - что-то было неправильно, и тогда она поняла: это был страх, потому что этот человек, ничем ей не опасный, мог встретить на улице не её, а ту, другую.

Эта мысль поразила её, и она быстро вернулась, выдернув по пути какой-то прут из лестничных перил.

Ночью она дрожала от какого-то радостного возбуждения посвящённого охотника. Хаос проснулся, сказала она. Я принесла ему жертву.

На другой день случилось что-то ещё. Как награда. Она попала на странный фильм... странный... невыразимо странный. В нём был космически корабль, летевший к звёздам, и дети-космонавты, и сам фильм был довольно скучным, но она упрямо смотрела его до конца, а после снова шла по улицам отуманенная. Космический корабль был всего лишь игрой. Его придумали. Но дело не в этом. Корабль был Игрой, моделью. Корабль был моделью...

Феликс, обратилась она. У тебя есть материалы по тому первому перехвату, об экспедиции землян, по которой мы узнали об их планете? Экипаж странного корабля, состоявший из детей...

– 8 -

Альке никогда не нравился этот фильм. Не понравился, когда ему было десять лет, потом он пересматривал его ещё раз, и теперь, в фильмотеке, почти случайно наткнулся... почти - потому что нарочно захотел поиграть в старую фантастику. В планеты ревущих бурь, в пыльные пустыни без жизни, в отчаянную надежду встретить в космосе что-то такое, от чего захватывает дух - даже не у тебя, а у всего мира, а ты, как самый первый нейрон, принявший импульс и передавший его дальше, чувствуешь, как взрывается позади тебя и благодаря тебе нечто невообразимо большое.

Но этот фильм всегда казался Альке фальшивым. Скучные подростки с торжественными словами, скучное путешествие с глупыми ситуациями, и обидный обман в финале. Но Алька всё равно включил его - потому что ему казалось, что где-то за этими кадрами должен быть... нет, не ответ. Скорее - вопрос. Иногда ты ищешь именно вопрос.

Так бывает, если происходит череда каких-то событий. Ты не можешь просто спросить: в чём их смысл? Или: чем это всё кончится? Это неправильные вопросы, на них нет ответа. Чтобы события обрели смысл или чтобы стал понятен финал, надо знать, что именно ты хочешь спросить.

Угадай желание... Вот так будет называться эта игра. Ты должен угадать, для чего с тобой происходят все эти вещи. Потому что на самом деле они подчинены какому-то твоему желанию, которые ты ещё сам не осознал, но вселенная уже решила его для тебя исполнить. Тебе неуютно - но только потому, что ты не понимаешь, что именно ты загадал, какой вопрос тобою был задан?

Ты должен подстроить себя так, чтобы соответствовать вселенной. На самом деле, ты уже ей соответствуешь, потому что она решила сделать для тебя вот это вот всё... Но ты должен осознать.