Домби и сын
Шрифт:
Но покамстъ не отправлялся на эти экспедиціи м-ръ Тутсъ; онъ еще не пришелъ. Прежде, чмъ поданы были свчи, Вальтеръ сказалъ:
— Нагрузка нашего корабля, Флоренса, приведена почти къ концу, и, вроятно, онъ выйдетъ изъ Темзы въ самый день нашей свадьбы. хать ли намъ въ то же утро и остановиться въ Кент, чтобы черезъ недлю ссть на корабль, когда онъ прибудетъ въ Грэвзендъ?
— Какъ теб угодно, мой другъ, я везд буду счастлива. Но…
— Что такое?
— Ты знаешь, Вальтеръ, на нашей свадьб не будетъ никакого общества, и никто по платью не отличитъ нась отъ другихъ людей. Такъ какъ мы узжаемъ въ тотъ же день, то не потрудишься ли ты, Вальтеръ, сходить со мною кое-куда рано поутру, прежде чмъ мы отправимся въ церковь? Не будешь ли ты такъ добръ.
Вальтеръ, казалось, очень хорошо понялъ мысль своей любезной и подтвердилъ ея волю своимъ поцлуемъ, другимъ, третьимъ, двадцатымъ и такъ дале. И счастлива была Флоренса Домби въ этотъ вечеръ, тихій, спокойный, торжественный.
Затмъ въ спокойную комнату миссъ Сусанна Нипперъ подала свчи и чай. Немного
Лицо капитана въ этихъ случаяхъ представляло самыя любопытныя измненія, достойныя основательныхъ психологическихъ изученій. Его инстинктивная деликатность и рыцарскія отношенія къ Флоренс дали ему уразумть, что теперь не время обнаруживать бурную веселость или выражать свое удовольствіе какими-нибудь экстренными знаками. За всмъ тмъ воспоминанія о "Любезной Пегги" безпрестанно вырывались наружу изъ богатырской груди, и случалось, добрый капитанъ длалъ въ этомъ отношеніи непростительные промахи. Въ другой разъ вс силы его души поглощались безмолвнымь изумленіемъ къ Вальтеру и Флоренс, когда эта прекрасная чета, исполненная любви и граціи, сидла въ отдаленіи, любуясь другъ на друга; капитанъ бросаль карты и посматриваль на нихъ съ сіяющей улыбкой, ударяя себя по лбу носовымъ платкомъ, и эта забывчивость продолжалась до тхъ поръ, пока м-ръ Тутсъ не бросалъ, въ свою очередь, картъ, чтобы выйти на евжій воздухъ для переговоровъ со своимъ банкиромъ. Тутъ только капитанъ приходилъ въ себя и, вновь овладвая своими чувствами, длалъ себ строжайщіе выговоры за непростительную разсянность. Съ возвращеніемъ Тутса порядокъ возстанавливался, игра начиналась, и капитанъ, принимаясь за карты, мигалъ и кивалъ на Сусанну, длая въ то же время своимъ крюкомъ энергичные жесты, дававшіе ей уразумть, что впередъ онъ уже не будетъ такъ забывчивъ. Слдовала затмъ интереснйшая сцена: стараясь сгладить съ своего лица слды недавнихъ впечатлній, капитанъ смотрлъ на карты, на потолочное окно, озирался вокругъ, и его физіономія представляла весьма замчательную борьбу противоположныхъ чувствъ. Борьба, само собою разумется, скоро оканчивалась совершеннйшей побдой впечатлній, вызванныхъ вновь созерцаніемъ прекрасной пары, и бдный м-ръ Тутсъ опять выбгалъ на улицу, чтобы навестй кое-какія справки насчетъ Борджеса и компаніи. Стыдясь за свою слабость, капитанъ, впредь до новаго возвращенія Тутса, сидлъ, какъ преступникъ, исполненный сильныхъ треволненій, и за отсутствіемъ правосуднаго судьи, длалъ самъ себ неумолимые приговоры, скрпляя ихъ восклицаніями врод слдующихъ: "Держись крпче, ребята! Дурачина ты, Недъ Куттль, повса безталанный! и прочая".
Ho самое тяжелое искушеніе для м-ра Тутса было еще впереди. Приближалось воскресенье, когда въ послдній разъ должны были окликнуть жениха и невсту въ той церкви, о которой говориль капитанъ. Тутсъ выразилъ на этотъ счетъ свои чувства Сусанн Нипперъ въ такомъ тон:
— Сусанна, меня влечетъ къ этой церкви какая-то невидимая сила. Слова, которыя разъ навсегда оторвутъ меня отъ двицы Домби, я, знаю, поразятъ меня, какъ бомба или погребальный звонъ; но, клянусь честью, мн непремнно надо ихъ выслушать. Слдовательно, Сусанна, вы ужъ потрудитесь завтра проводить меня въ Божій домъ.
Миссъ Нипперъ изъявила свою готовность, если это доставитъ удовольствіе м-ру Тутсу, но, во всякомъ случа, совтовала ему оставить эту идею.
— Сусанна, — возразилъ м-ръ Тутсъ съ большою торжественностью, — прежде, чмъ на моихъ щекахъ появились эти бакенбарды, я обожалъ миссъ Домби. Безсмысленный труженикъ и рабъ въ заведеніи y Блимбера, я обожалъ миссъ Домби. Когда я вышелъ изъ опеки и вступилъ, на законномъ основаніи, во владніе своею собственностью, я продолжалъ обожать миссъ Домби и ни о чемъ больше не думалъ, какъ о ней. Слова, которыми вручится она лейтенанту Вальтеру, и которыя… — м-ръ Тутсъ пріостановился, чтобы пріискать приличную фразу… — которыя закабалятъ меня во мрак ада, будуть страшны, ужасно страшны; но я чувствую, мн надобно ихъ слышать. Чувствую, мн непремнно слдуетъ узнать и увидть, какъ земля разверзнется подъ моими ногами и поглотитъ… однимъ словомь, истребитъ вс мои надежды.
Сусанна отъ души соболзновала м-ру Тутсу и охотно согласилась исполнить его желаніе.
Церковь, выбранная Вальтеромъ для этой цли, старинная и ветхая, замкнутая и сплющенная въ лабиринт тсныхъ переулковъ и дворовъ, окружалась небольшимъ кладбищемъ и сама была похоронена въ какомъ-то свод, образовавшемся изъ сосднихъ домовъ. Это, собственно говоря, была какая-то странная громада изъ камней, покрытыхъ плсенью, гд торчали высокія старинныя дубовыя скамейки и столы, за которыми по воскресеньямъ исчезало десятка два усердныхъ прихожанъ, оглашаемыхъ голосомъ пастора и звуками разстроеннаго органа, сработаннаго опытною рукою мастера лтъ за полтораста назадъ. Недалеко отъ этой громады, по всмъ направленіямъ, еще стояли церкви въ такомъ множеств, что ихъ шпицы издали можно было принять за корабельныя мачты, которыхъ не пересчитаешь и въ нсколько часовъ. Почти въ каждомъ переулк и на каждомъ двор была особая церковь. Когда м-ръ Тутсъ и Сусанна, въ назначенное воскресенье, направили въ эту сторону свои шаги, смшанный звонъ колоколовъ услаждалъ ихъ уши мелодіей самаго гармоническаго
свойства. Десятка два звонарей съ двадцати колоколенъ сзывали народъ Божій на обычное поклоненіе въ день воскресный.Церковный сторожъ съ низкими поклонами поспшилъ всттить двухъ означенныхъ заблудшихъ овечекъ и отвелъ имъ удобное мсто, откуда он, такъ какъ было еще рано, принялись на досуг считать другихъ, вслушиваясь въ то же время въ протяжный благовстъ праздничнаго колокола. М-ръ Тутсъ, съ своей стороны, пересчитавъ вс широкія книги на церковныхъ налояхъ, шепнулъ Сусанн, что онъ не понимаетъ, какъ и откуда будетъ сдлаыа окличка, на что Сусанна кивнула только головою и повела нахмуренными бровями, показывая, что теперь не время для такихъ вопросовъ.
Какъ бы то ни было, м-ръ Тутсъ оказался совершенно неспособнымъ отвлечь свои мысли отъ завтнаго предмета, и глаза его съ безпокойствомъ бродили по всмъ направленіямъ мрачнаго храма. Когда, наконецъ, наступило роковое время, бдный молодой джентльменъ затрепеталъ всми членами, и его волненіе отнюдь не уменьшилось отъ неожиданнаго появленія капитана Куттля въ переднемъ ряду галлереи. При появленіи дьячка, подавшаго пастору листъ бумаги съ именами жениховъ и невстъ, м-ръ Тутсъ, очевидно, оконтуженный, уцпился обими руками за перила, и когда пасторъ громогласно провозгласилъ; "Вальтеръ Гей и Флоренса Домби", бдный юноша, не владя боле собой, опрометью бросился изъ церкви, безъ шляпы и безъ палки, въ сопровожденіи старосты, сторожа и еще двухъ джентльменовъ медицинской профессіи, которые къ счастью находились случайно въ церкви. Черезъ нсколько минутъ воротившійся сторожъ шепнулъ на ухо миссъ Нипперъ, чтобы она не безпокоилась, такъ какъ опасности нтъ никакой, и джентльменъ веллъ сказать ей, что это ничего.
Миссъ Нипперъ, чувствуя, что глаза всхъ почтенныхъ зрителей и зрительницъ устремились на нее, пришла въ нкоторое затрудненіе отъ этого обстоятельства, тмъ боле, что капитанъ Куттль изъ передняго ряда галлереи безпрестанно махалъ своимъ желзнымъ крюкомъ и страшно моргаль глазами, откуда и слдовало, что онъ имлъ съ этою двицей нкоторыя таинственныя сношенія. Необычайное безпокойство и, такъ сказать, буйная взволнованность м-ра Тутса, ршительно компрометировали деликатное положеніе этой двицы. Неспособный боле оставаться на кладбищ добычей мучительныхъ размышленій и, безъ сомннія, желая засвидтельствовать свое уваженіе церковной служб, которую нкоторымъ образомъ онъ пріостановилъ, м-ръ Тутсъ внезапно воротился опять, но уже не на прежнее мсто, a на порожнее сдалище подл самой паперти, гд онъ расположился между двумя почтенными старушками, имвшими обыкновеніе получать отъ доброхотныхъ дателей недльную порцію хлба. Оставаясь въ этомъ обществ, несчастный молодой джентльменъ не преминулъ обратить на себя вниманіе всей публики, которая невольно устремляла изумленные взоры на его растрепанные волосы и энергическіе жесты. Наконецъ, онъ не выдержалъ и опять опрометью бросился изъ церкви. Не смя боле войти въ храмъ Божій и однако желая принять нкоторое участіе въ богослуженіи, м-ръ Тутсъ время отъ времени выставлялъ свое лицо въ какомъ-нибудь изъ окошекъ; a такъ какъ было очень много окошекъ, доступныхъ снаружи для его наблюденій, и такъ какъ, съ другой стороны, безпокойство его увеличивалось съ минуты на минуту, то слушатели, занятые теперь во время проповди исключительно этимъ джентльменомъ, сочли неизбжно необходимымъ слдить за всми окошками разомъ, ибо невозможно было опредлить, въ какой сторон произойдетъ интересное появленіе фигуры м-ра Тутса. Его движенія на кладбищ были до того стремительны и эксцентричны, что онъ опрокидывалъ вообіце всевозможные выкладки и соображенія своихъ наблюдателей и появлялся тамъ, гд его всего мене ожидали. Эти мистическія представленія становились тмъ забавне, что ему было довольно трудно просовывать свою голову, и между тмъ какъ онъ былъ занятъ этой операціей, публика уже любовалась импровизированнымъ спектаклемъ. Замтивъ, наконецъ, что глаза всхъ зрителей обращены на его фигуру, м-ръ Тутсъ оторвался отъ послдняго окошка, и этимъ окончилась послдняя сцена, которую съ такимъ искусствомъ онъ разыгралъ на потху всей компаніи.
Вс эти выходки м-ра Тутса и чрезмрная бурливость капитана Куттля совсмъ разстроили двицу Нипперъ, и она была очень рада, когда дождалась окончанія обдни. При выход изъ церкви она бросила даже суровый взглядъ на м-ра Тутса и была съ нимъ строга во всю дорогу. Къ счастью, впрочемъ, бдный молодой человкъ не замчалъ своей опалы, и во всю дорогу былъ чрезвычайно краснорчивъ въ разговорахъ съ капитаномъ, который услышалъ теперь въ послдній разъ, что м-ръ Тутсъ, оторванный однажды навсегда отъ владычицы своего сердца, не видитъ впереди ничего, кром тсной и мрачной могилы, готовой поглотить его со всми блистательными надеждами и планами.
Быстро летли дни одинъ за другимъ, и, наконецъ, наступилъ послдній вечеръ передъ свадьбой. Общество собралось y деревяннаго мичмана наверху и заняло вс покои, такъ какъ во всемъ дом не было теперь другихъ жильцовъ и мичманъ былъ единственнымъ владльцемъ этого апартамента. Вс были спокойны и серьезны, представляя впереди утреннюю перспективу, и вс были умренно веселы. Флоренса сидла подл Вальтера и доканчивала вышивать свой прощальный подарокъ капитану Куттлю, м-ръ Тутсъ, подъ руководствомъ и верховнымъ надзоромъ двицы Нипперъ, игралъ съ капитаномъ въ пикетъ. Миссъ Нипперъ, съ таинственнымъ и глубокомысленнымъ видомъ, заглядывала въ карты и длала вс необходимыя соображенія относительно ходовъ и взятокъ. Діогенъ слушалъ очень внимательно и по временамъ разражался какимъ-то двусмысленнымъ лаемъ, котораго, казалось, стыдился и самъ, сомнваясь, повидимому, въ основательности повода къ своимъ подозрніямъ.