Дьяволы

— Ни разу не видела, чтобы врата ада кончались хорошо, — Вигга печально покачала головой. — Интересно, зачем они открывают двери этим ублюдкам.

— Осколки Империи разбросаны по Средиземноморью. Знаменитая Колонна Трои, Атеней с мудростью веков. Но в целом знания той эпохи утрачены. — Бальтазар самодовольно откинулся. — Власть предержащие предпочитают невежество.

— Утрачена не мудрость строить, — Якоб ухватился за скользкий столб. — А воля. — С рычанием вскарабкался на ветхий причал.

— Они выиграли битвы, возвели великое, — Батист взглянула на полузатопленный храм, — поэтому люди забывают.

— Забывают что?

— Какими засранцами были карфагеняне. Сколько рабов сгинуло в фундаментах этого города?

— Множество. — Бальтазар пожал плечами. — Большие дела требуют жертв.

Если бы Алекс выбирала цель для ограбления (а это было бы не впервые), дом иллюзиониста не попал бы даже в десятку. На фоне обветшалых дворцов он казался приземистым и унылым, с узкими окнами, заросшими мертвым плющом, и ступенями, ведущими из воды на портик первого этажа.

Алекс смотрела на него с балкона напротив, подперев кулаками подбородок.

— Не выглядит особо волшебным, — пробормотала она.

— Для невооруженного глаза, возможно. — Бальтазар перебирал цветные линзы на кольце, как ключи. — Особенно для глаза идиота.

— Сюда никто не подходит, — Якоб скрестил руки. Ни лодок на каналах, ни людей у окон, даже птиц на крышах.

— Говорят, проклято, — буркнул Марангон.

— И не врут. — Бальтазар повернулся, линза делала его глаз крошечным и оранжевым. — Аура невероятна, особенно на северо-востоке, что ожидаемо при преобладающих ветрах. Три мощных заклятия в стенах и следы связанной сущности.

— Сущности? — Якоб поморщился. — Терпеть не могу это слово.

— Я всегда, — протянул Бальтазар, — подбираю более точные термины.

Батист и Алекс синхронно закатили глаза.

— В стенах что-то есть... Медная проволока? Свинец в штукатурке? Извне не разглядеть.

— Справишься? — Якоб бросил боковой взгляд.

— Дважды до завтрака. — Бальтазар вышел, Алекс, закатив глаза, поплелась за ним.

Их квартира находилась на верхнем этаже сырой громадины, возможно, построенной карфагенянами, но заброшенной с тех пор. Кривые двери, скрипучие полы, гигантская зала, где поместился бы рыбный рынок. Что, кстати, удобно — рыбу можно ловить прямо из затопленной улицы.

— Сойдет для ритуалов, — Бальтазар сморщил нос. — Но мне нужна помощь.

— Кто-то должен войти внутрь? — Якоб вздохнул.

— Ты умнее, чем кажешься.

— Немного, — процедила Батист.

— Не умничай, — Якоб хмыкнул. — Ты со мной.

— Надо было сбежать в Барселоне, — вздохнув, она взглянула на потолок.

— Мне потребуется многое, — Бальтазар схватил Марангона за лацкан. — Точность и скорость. Запиши: бронзовые круги для заклинаний, лучшие линзы, соль, свечи высшего качества...

— Ты и брат Диас остаетесь, — Якоб уставился на Алекс, как на неподъемный ящик. — Барон Рикард составит компанию.

Алекс посмотрела на барона, «бесчувственно» раскинувшегося на диване.

— Только не говорите, что он не кусается.

— Я тебя кусать не стану, — пробурчал барон, не сдвигая руки с лица. — У меня есть стандарты.

— Но будь готова, — сказал Якоб. — На случай, если что-то пойдет не так.

— Такое случается часто... — пробормотала Алекс.

— Нож есть?

Она неохотно вытащила клинок. Гарда в форме змеи, рубины вместо глаз.

Якоб осмотрел его с одобрением, которого ей самой никогда не доставалось.

— Годится для принцессы.

— Герцог Михаил подарил. В таверне. — И все, что она сделала это бросила его. Ползая в грязи и умоляя о жизни.

— Умеешь им пользоваться?

Алекс нахмурилась. — Если кого-то сильно невзлюблю — воткну в ублюдка.

— Острым концом вперед. — Якоб коснулся лезвия. — Делала так раньше?

— Дралась пару раз. — Она облизала губы. — Чаще проигрывала.

— Я дрался много. Иногда побеждал. Поверь: бой — всегда азарт. — Якоб шагнул ближе, его тень накрыла ее. — Ты мала, слаба и неопытна. Шансов против сильного — ноль.

— Если это подбадривание, то тебе явно не хватает практики.

— Так сделай бой нечестным. Хитрость и внезапность — твое оружие. И отсутствие жалости. Покажи, как держишь клинок.

Она видела ножевые драки в трущобах. Сжала рукоять, палец на гарде, присела, выставила клинок, взмахнула, оскалившись с шипением, больше похожим на жалобу змеи.

Якоб остался невозмутим.

— Очень...

— Не смей сказать «крысино».

—...яростно. Но для тебя... — Он развернул ее руку, прижав лезвие к внутренней стороне предплечья. — Пусть узнают о ноже, только когда он в их кишках. Сгорбись, дрожи. Умеешь плакать?

Слезы дались легко. Она и так была на грани.

— Хорошо. Умоляй о своей жалкой жизни.

— Не впервые. — И даже не в десятый.

— Используй, что есть. Заставь их расслабиться, подмани ближе. Бей со всей яростью. Она есть у всех.

— Думаю, найду немного.

— Ладно. — Он ткнул в свое тело, как мясник в тушу. — Пах, живот, горло. И не останавливайся на одном. Люди дерутся даже со смертельными ранами.

— Видела такое, во что не поверишь.

— Колоти, пока не убедишься, что мертв. — Якоб неловко хлопнул ее по плечу. — Брат Диас! Ты топором махать умеешь?

Бальтазар все бубнил список:

—...аптекарские весы, алхимические ложки, куб, горелку, свежую белладонну, не эту сушеную дрянь... Вы не знаете недавно умерших близнецов?

Все обернулись.

— Если вы там, а я тут, нужен способ связи. Или просто орать через улицу?

Марангон почесал щетину:

— Брат и сестра Визинети. Он умер два месяца назад, она — на прошлой неделе. Кажется, близнецы.

— Отлично, — оживился Бальтазар. — Добавьте их в список.

Глава 22 Магия осанки

Разница между истинным магом и простым колдуном, само собой, в надлежащем снаряжении.

Магические круги были выверены циркулем и штангенциркулем, прикреплены к покореженному полу серебряными шурупами, отлитыми в полночь. Изыск, которого Бальтазар никак не ожидал от бандита. Настоящие мирровые свечи из Эритреи стояли на семи станциях, а сам он наполовину завершил начертание небесных стихов вокруг них на пуническом и древнегреческом. Он всегда требовал только лучшего.