Э. Д. Фролов Рождение Греческого Полиса

стоты, о которой говорит Старр. Уже во времена Гомера (рубеж IX--

VIII вв.) отчетливо обозначились не только различия в положении

свободных и рабов, "мужей доблестных", аристократов, и "худых",

простолюдинов, но и естественное их противостояние, выражавшееся

у рабов в обычной для них форме -- в элементарном нежелании тру

диться (ср. знаменитую сентенцию в "Одиссее", XVII, 320-323), а у

свободных бедняков -- в резкой порою критике своекорыстия и само

управства царей (сцена с Терситом во 2-й песне "Илиады"). Столети

ем позже, в век Гесиода, эта картина достигает уже большой остроты,

выливаясь в грозные предупреждения "царям-дароядцам", а еще сто

летие спустя, по свидетельству современников --Алкея, Солона, Фео

гнида, греческие общины оказались охвачены сильнейшей смутой, в

которой открыто и осознанно, с оружием в руках, выступали проти

воборствующие группировки демоса и знати.

Идеализация социальных отношений, сглаживание противоречий

между демосом и знатью доходят у Старра до прямого искажения ис

торической действительности: рассуждения о руководящей роли ари

стократии затушевывают фактическое засилие знати, а оговорки о

случаях, когда могли возникать конфликты и тирании, -- повсемест

ность и остроту социального кризиса. Этой склонности к "упроще

нию" социальных отношений соответствует у Старра и другая тен

денция -- подчеркнутая примитивизация экономического быта, созна

тельное умаление той роли, которую играли в становлении полиса эко

номические факторы.

В своем этюде о раннегреческом полисе он дважды недвусмыслен

но высказывается на этот счет. Подчеркивая физическую рыхлость

первых греческих городов, медленность их превращения в настоящие

урбанистические центры, напоминая об ограниченности их материаль

ных возможностей, а, кстати, и о позднем --не ранее VII в.
– -появ

лении у греков монеты, он предупреждает против преувеличенного

представления о роли торговли в формировании города (we shall do

well not to exaggerate the growth of commerce in early Greece, as a factor

in sity-formation).52 А в конце работы еще раз, и уже самым общим

образом, заявляет, что в вопросе о возникновении города-государства

он решительно отказывается признавать первенствующее значение за

экономическими факторами (...I for one deliberately refuse to put pri

mary weigth upon economic factors in the emergence of the city-state).53

Спору нет: греческие города лишь постепенно и, по-видимому, и

в самом деле не ранее VII в. до н.э. стали настоящими урбанисти

ческими центрами. Но стали они таковыми в силу естественного со

52 Starr Ch. G. The Early Greek City-State. P. 99.

53 Ibid. P. 108.

– ---------------------- Page 42-----------------------

циально-экономического развития, важнейшими элементами которого были

прогрессирующее отделение ремесла от земледелия и становление торговли как

самостоятельного вида занятий. При этом было бы неверно отделять рождение

полиса как гражданской общины от формирования города. На самом деле это

был одновременный двуединый процесс. Ведь только с формированием города

возникла та энергичная прослойка нового демоса, которая стала ферментом

общенародного брожения против засилья знати, за построение гражданского

общества, полиса. Ибо этот последний сформировался не исключительными

усилиями аристократической элиты и даже не идиллическим взаимодействием

знати и народа, а в ходе ожесточенной социальной борьбы, развитие которой,

как правило, сопровождалось явлением тирании и другими эксцессами.

Важно учитывать и другую сторону экономического прогресса -- совер

шавшееся бок о бок со становлением города, с ростом товарно-денежных от

ношений и частного богатства развитие рабовладения в его ярко выраженной

античной форме, в виде рабства чужеземцев-варваров, захваченных на войне

или вывезенных из-за границы. Старр недооценивает это явление: он не отри

цает начавшегося использования--особенно в ремесленном производстве --

покупных рабов-чужеземцев, но акцент делает на том, что в архаическое время

даже это индустриальное рабство только еще делало первые шаги и вообще так

никогда и не стало становым хребтом греческой экономики (industrial slavery

never became the backbone of Greek economic life).54 А между тем переключени

ем -- под давлением демоса -- неизбежного в ту пору развития рабовладения с

кабалы-соотечественников на рабство чужеземцев-варваров и было создано

условие для единения свободных эллинов в гражданское общество. Игнорируя

этот момент, Старр тем самым упускает из виду один из важнейших факторов

становления полисного строя.

Что касается Финли, то он, в отличие от Старра, признает и безусловное

засилье знати после устранения царской власти, и вызванные этим обострение

социальных отношений и развитие кризиса в архаическом обществе, и практи

чески повсеместное явление тирании.55 Он подчеркивает также особенную роль

среднего имущественного сословия - сравнительно зажиточных, но незнатных

землевладельцев, с вкраплением купцов, судовладельцев и ремесленников, ко

торые в качестве новой военной силы, пришедшей на смену аристократической

коннице -- гоплитского ополчения, стали главными носителями

54 Starr Ch., G. History of Ancient World. P. 221; ср.: idem. The Economic and Social Growth of Early

Greece. P. 90-92.

55 Finley M.J. Early Greece. P. 91, 99 ff., 105 ff.

– ---------------------- Page 43-----------------------