Э. Д. Фролов Рождение Греческого Полиса

разрушительного скепсиса к материалу более позднему, к тому раз

вившемуся уже на новой доку ментальной основе, последовательному

и непрерывному историографическому ряду (ранние городские хрони

ки-произведения логографов -- Геродот и развитая историография

классического периода --Аристотель), который лег в основу распро

страненной реконструкции архаического времени.

К сожалению, этого опасного увлечения не избежала и наша,

отечественная историография. Примерами могут служить работы

К. К. Зельина и В. П. Яйленко, где, вослед западным авторитетам, ста

вится под сомнение принятая версия исторического развития в век ар

хаики, и делается это под тем именно девизом, что позднейшая грече

ская традиция -- в конечном счете и более всего Аристотель -- не имела

точных и достоверных сведений о раннем времени, а потому и модер

низировала его сверх всякой меры. Зельин, критикуя свидетельства

Аристотеля и Плутарха, отвергает для Аттики VI в. до н.э. возмож

ность принципиальной политической борьбы, порожденной разностью

социально-экономических интересов, и сводит истоки тирании к сопер

ничеству знатных вождей и их кланов.39 В свою очередь Яйленко из

недоверия к традиции сначала отказывается от реконструкции соци

альных отношений в раннюю архаику по Гомеру, а затем для поздней

архаики отвергает всю концепцию социальных противоречий, кризи

са и революции как базирующуюся исключительно на представлениях

позднейших модернизаторов -- сначала античных, а затем и новейшего

40

времени.

Но вернемся к основному предмету нашего обзора и посмотрим те

перь, как новейшее направление в англо-американской историографии

решает другую, собственно уже историческую проблему -- проблему

рождения полиса. И здесь, на примере работ все тех же Ч. Старра и

М. Финли, можно без труда выявить ряд таких характерных особен

ностей, которые должны предостеречь против некритического следо

вания этим новейшим авторитетам. Первая такая особенность, зако

номерно вытекающая из охарактеризованной выше методологической

позиции, -- отвержение распространенного взгляда на рождение поли

са уже в VIII в. до н. э. как основанного на модернизаторских пред

ставлениях и соответственное снижение этой даты по крайней мере на

столетие. Старр посвятил этому вопросу специальный этюд, где дал

обзор различных сторон и черт раннегреческого полиса, подчеркнув

в качестве главного вывода, что эта важнейшая ячейка классическо

З9 3ельин К. К. Борьба политических группировок в Аттике в VI в. до н.э. М.,

1964.

40 Яйленко В . П . Архаическая Греция / / Античная Греция. T. I. М., 1983. С. 128-

193.

– ---------------------- Page 38-----------------------

го общества поначалу была весьма примитивным и рыхлым образова-

41

нием.

С точки зрения физического своего существования (physically),

указывает Старр, греческий полис первоначально являл собою, скорее,

некую завязь из нескольких деревень, нежели подлинное урбанисти

ческое единство.42 Не было ни стен, ни строгой планировки, ни отчет

ливо обозначенной центральной площади -- агоры, ни основательных

каменных святилищ (в древнейшую эпоху храмы строились из дерева

или кирпича-сырца), и даже некрополь долго оставался в черте скла

дывающегося городского центра.

Равным образом и в духовном плане (spiritually), т. е. в качестве

политического и идеологического единства, ранний полис весьма еще

был далек от классической модели.43 Не было ни развитых норм граж

данской справедливости, а соответственно и точных законов, ни пра

вильной структуры управления в лице характерной для позднейшего

времени взаимосвязанной системы: народное собрание -- совет -- маги

стратуры.

Политическое лидерство долго носило личный характер (цари, а

по их устранении -- тираны как своего рода рецидив авторитарной

власти). Равным образом долго сохранялось значение аристократиче

ских связей, что и внутри общин, из-за блокировки или соперничества

знатных кланов, и вовне, из-за своеобразной повсеместной солидарно

сти знати, действовало в ущерб связям гражданским, полисным. Ха

рактерным было отсутствие целостной государственной политики, и в

частности правильных, ведомых государством войн (до конца VIII в.).

Наконец, не сразу был достигнут прогресс и в военной организации и

тактике, в создании гоплитской фаланги, где нашел свое воплощение

корпоративный, гражданский дух.

Принципиальным этапом, когда происходит перелом в развитии и

из эмбриональных форм являются более или менее правильные ин

ституты, присущие настоящему уже полису, надо, по мнению Стар

ра, признать рубеж VIII-VII вв. Причем он подчеркивает быстроту,

взрывной характер свершающейся в этот момент перемены.44

Эти наблюдения и предупреждения против модернизации явлений

глубокой древности по классическим образцам не лишены известного

резона, хотя мы и не убеждены, что необходимо с такой точностью до

искиваться до даты рождения полиса. Во всяком случае, едва ли одна

такая дата может быть выведена для всех греческих полисов. Надо

думать, что в экономически развитых районах (например, у Истма

41 Starr Ch. G. The Early Greek City-State / / PP. Fasc. 53. 1957. P. 97-108.

42Ibid. P 97-101.

43Ibid. P 102-107