Эгоизм

19. Почему эта книга называется эгоизм? Эгоизм - ценность приоритетного сохранения 'Я есть', биологии и поэтому он повсеместен. Эгоизм выражен в морали, отношениях, 'золотом правиле'. В родственном отборе, который в человеческом, так же выражается в ассоциации себя с системой, актом, что не делает самопожертвование оным. Альтруизм, стимулируемый эмпатией, так же является замаскированным эгоизмом, удовлетворением раздражения 'Я есть' из-за связи, так как помощь другим или сотворение для других счастья есть удовлетворение раздражения в себе. Ошо сказал: 'В Упанишадах говорится, что ты любишь свою жену не ради жены; ты любишь жену ради себя самого. В ней ты любишь самого себя. Ты любишь ее, потому что она дает тебе удовольствие, - но глубоко внутри любишь собственное удовольствие. Ты любишь сына, ты любишь друга, но не ради них, а ради самого себя. Глубоко внутри сын делает тебя счастливым, друг дает тебе утешение. Именно этого ты жаждешь. Поэтому в Упанишадах говорится, что на самом деле ты любишь самого себя. Даже если ты говоришь, что любишь других, это только способ любить самого себя, длинный, окольный путь к тому, чтобы любить самого себя'. Но даже свечение, избыток, просветление, не потребность в другом, являющаяся истинной любовью, любовью без обладания так же является эгоизмом. То есть приоритетным наполнением себя, свечением приоритетно для себя, а лишь после, как эффект, для других. '"Я люблю тебя", но глубине сердец они хотят быть любимыми. Главное не в том, чтобы любить, главное в том, чтобы быть любимыми... Никто никого не любит. И пока ты не становишься Иисусом или Буддой (самодостаточным Прим. Авт.), ты не можешь любить, потому что любить могут только те, чья потребность любимым исчезла'. Как точно выразился Ницше: 'Не бывает эгоизма, который держался бы в своих рамках, никогда из них не выходя. Человек всегда потакает своему 'Я' за счёт других. Одна жизнь всегда живёт за счёт другой жизни. Кто этого не понимает, тот не сделал ещё и первого шага к честности'.

Осталось обсудить логику изменения во вне и мудрость в главеIV. Так же стоит конкретней обсудить крайнюю религиозность, изменение во внутрь, то есть полное отсутствие ветви тела в главе V. На фоне рассуждения главы V в её конце я попробую объяснить причины такой разнообразной и зачастую такой ужасной деятельности монотеистов в человеческой истории с точки зрения философии данной книги.

IV. Воля как признак свободы, болезненности изменения и не согласия.

'Я пришёл помочь вам, а вы жалуетесь, что я не хочу плакать с вами'.

Фридрих Вильгельм Ницше

'Война и мужество совершили больше великих дел, чем любовь к ближнему. Не ваша жалость, а ваша храбрость спасала доселе несчастных'.

Фридрих Вильгельм Ницше

'Во всяком гуманизме есть элемент слабости, который связан с его терпимостью, с его любовью к сомнению, короче - с его природной добротой. Сегодня нужен гуманизм воинствующий, который бы проникся сознанием того, что принцип свободы, терпимости и сомнения не должен допустить, чтобы его эксплуатировал и топтал фанатизм, у которого нет ни стыда, ни сомнений'.

Томас Манн

Чувство несправедливость возникает, когда надежда на исполнение жизненных детерминаций не реализуется, к примеру, как реализуется в какой-то степени инстинктом у животных. Инстинкт - это знание, механизм, но одновременно и цепи. Лев всегда станет львом, но он закован в фенотип льва, как закован в фенотип червя последний. Паттерн жизнедеятельности уже заложен в прошедшие естественный отбор биологические существа, они 'гении' своей стези, ибо им не нужно совершать труд по приобретению качества, какой совершает человек. Человек же 'отстранён' от цепей качества. Он свободен выбрать механизм проживания сам совершенно не зная, кто он, как ему прожить жизнь и каким образом добиться удовлетворения раздутых потребностей. 'Фактически соответствовать [инстинкту] заставляет их (биологические организмы) сама природа; от них вообще ничего не требуется. В их жизни нет вызова. Только человеку приходиться встретить вызов, великий вызов... Свобода даёт тебе возможность или пасть ниже животных, или подняться выше ангелов '. Для свободной жизнедеятельности необходимостью будет являться выявление причинно следственных связей окружающих и собственных систем для построения, с их помощью, более плодотворной. Став свободным от цепей природной ниши, инстинкта человек осознал её не благо и стал двигаться в менее не благую, преисполненную качествами и властью, а значит могуществом нишу. Последний тезис отсылает нас на монотеистическую историю грехопадения, с эволюционной точки зрения интерпретированную Эрихом Фроммом, где первый изменяющий, а значит приносящий страдание, в акте изменения собственной ниши есть сатана или же человек. У которых получилось отойти от инстинкта, а значит ослушаться Бога олицетворяющего 'тиранию' жизни, то есть стремление только к жизни. 'История человечества начинается с акта непослушания, что в то же время есть начало его освобождения и интеллектуального развития '.

По эволюционной интерпретации монотеистического грехопадения Фроммом, которую он сопоставил акту эволюции ближайших предков человека возможно 'щелчком' перекинувшую последнего в новую психологию и мировоззрение, человек стал оным 'вкусив' от дерева познания зло, стал способным его совершать. Что же, возвращаясь к философии этой книги, есть зло для биологии? Деятельность противоположная биофилийному вектору, выживанию и гедонии. Помимо осознания зла или крайней ограниченности добра в системах нашего мира, что означало 'падение' человека из 'райского сада', в котором человек не видел неотвратимость смерти и постоянство страдания, человек в тот же момент открыл собственную потенцию свершения зла по отношению к живым и не живым системам. То есть он стал способен их разрушать, разрушая их биофилийный вектор. Животное, совершившее не благо нельзя назвать злым. Всё его зло детерминировано рамками инстинкта, за которое оно не может выйти, и является необходимым действием по выживанию. Животное убивает ради жизни, но не более. Животное свободно выбирать только жизнь. Человек же смог остановиться, утратив единство вектора всего живого, вектор жизни который не может вести биологическое существо к любой другой деятельности кроме деятельности направленной на выживание. Осознание или свобода достигла такого уровня, что уже человек, занятый только выживанием, остановился. Просто встал и оглядел всё вокруг. Сам факт того, что он остановился и перестал постоянно действовать ради жизни, перестал, тем самым безоговорочно слушать инстинкт выживания уже говорит о том, что он ослушался жизнь, интеллектом 'нарушил' свой биофилийный вектор. Впредь для того чтобы оставаться на плаву жизни свободному человеку необходимо совершать усилие взамен установки инстинкта. Интеллект 'породил' свободу, свобода сразу же 'порождает' Танатос, способность идти против жизни разрушая биофилийный вектор систем и возможность выбирать не жизнь, тем самым порождая один из главных вопросов бытия человека парадоксальный для всей биологии, Эроса: 'Быть или не быть?', жить или не жить? 'Болезнь - в сущности, не что иное, как желание того, чего не стоило бы желать '.

Давайте более ясно разделим понятия Эрос и Танатос, чтобы осознать их эффект в человеческой жизнедеятельности, психологии. Организмы, то есть их фенотипы, образованные ошибками в копировании генов при размножении и далее в нарастающем отборе полученных таким образом качеств, приводящие в конечном итоге к улучшению или ухудшению выживания и поглощения ограниченного ресурса, приводит биологию к акту естественного отбора. Биологическая жизнь есть естественный 'рост', который знает только Эрос и 'течёт по угловатым лабиринтам окружающих условий и мутаций'. Природа, хищники, болезни, конкурентный вид являются 'стенками лабиринта' которые кое-где становится уже, ставя кардинальные условия выживания, оставляя 'на стенках лабиринта воду', то есть умерших, менее случайно адаптированные организмы. Кое-где идёт вширь. За сужением потока зачастую идёт его расширение, так как новые условия 'поворота' способствует оставлению в жизни только той 'воды', которая, следуя своим мутациям, смогла выдержать 'сужения лабиринта условий', остаться и размножаться в векторе жизни, Эросе. То есть Эрос или биологическая жизнь - это постоянный, бесцельный поток как бы машинально изменяющийся, 'адаптируемый' условиями под влиянием мутаций. Тем самым поток течёт туда, куда укажут обстоятельства. Эрос - это то, что в потенциале может течь всегда. Эрос - это ценность биологии постоянного стремления выживать и удовлетворяться. Искусственный отбор, интеллект, манипуляция системами, глобальное осознание делает всё то же самое с Эросом, только не случайно, а целенаправленно, потому как само определение интеллекта указывает на 'видение' причинно следственных связей через метапозицию, а значит и исход деятельности, максимально благой исход для осознаваемой системы. Обретя свободу, человек, с помощью Танатоса, целенаправленно применяет логику естественного отбора, ставя свои границы перед Эросом или физическими системами, чтобы формировать своё условие, приводящее к увиденному, смоделированному лучшему. Такие 'стенки' искусственного отбора есть творчество, целенаправленно разрушая ниши и системы мира. Человек, являющийся биологией, Эросом и стремящийся к нему, стал способен, с помощью интеллекта, целенаправленно применять логику естественного отбора, творчества к собственным и внешним системам мира.

Акт творчества - это способность переворачивать концепции с ног на голову, придавать несвойственные им значения, творить на их основе нечто новое, селекционное, более лучшее для ценностей биологии. Какое же творчество не переплетено с разрушением? Даже для того, чтобы написать картину необходимо разрушить белизну холста, не говоря уже о красках. Попытайтесь представить что-то новое, невидимое ранее, например кентавра. Только что вы разрушили систему кентавр и человек, создав из них нечто новое, манипулируя системами. То же самое проделывает, человек имитируя ситуацию разговора с собеседником в своём воображении, для разных целей, манипулируя воображаемым пространством, его объектами и ходом диалога, ходом возможных изречений собеседника. Представляя себе объект или человека в своём воображении вы, тем самым уже 'вырываете' его из реальности как некую систему, подразумевая тем самым творческий акт его изменения.

Я выражаю позицию, что творчество как акт изменения есть разрушение, а значит и неотъемлемое внутреннее или внешнее страдание в ходе перестройки. 'Благими намерениями вымощена дорога в ад'. Эта фраза есть суть деятельности в физике. Изменение в физике нераздельно с разрушением, а значит страданием из-за личного изменения или страданием из-за изменения во вне в следствии эмпатии. 'Мир несправедлив; раз ты его примелешь - значит, становишься сообщником, а захочешь изменить - станешь палачом '. Это серьёзная тема, которая всегда встаёт перед героями многих произведений - необходимость наступить на горло эмпатии ради большего Эроса. Необходимость марать руки, брать на себя грех, идя в ад через благие намерения - вот тот парадокс, который не приятен человеку, живущему в физическом мире, начиная от скотобойни и заканчивая политикой. Это пятая трагедия человека.

Творчество - это не только способность к акту разрушения систем ради их перестройки, но и следуя эффекту интеллекта возможность и необходимость придания смысла окружающим миру, точнее придание смысла собственной жизнедеятельности. Суть в том, что нам, людям, чьё восприятие окружающего мира отталкивается от акта моделирования ситуации, от акта действия, которое должно нести благое следствие в его конце, конечную удовлетворённую жизнь, сложно воспринимать 'не упорядоченный мир', движимый естественным отбором, как нечто бессмысленное, текущее само по себе по острию не удовлетворения, забвения, смерти. Это не тот максимум, который мы способны сознавать. Мы хотим 'вдохнуть' в мир с помощью творчества смысл, связать множество систем в единый ансамбль взаимосвязанных между собой событий, которые движутся к какому-то единому, более продуктивному, крайне биофилийному состоянию. С помощью Танатоса мы увидели не совершенство мира и с помощью него хотим избавиться от него самого, то есть от интеллекта, исправив мир или слившись с найденным или сотворённым 'узлом максимальной жизни'. 'Желание жить 'помимо сферы выживания' - это творение исторического человека - его альтернатива отчаянию и несостоятельности '. Этим всю жизнь занято человечество. Оно старается вернуться в мир, слиться с ним, не осознавать себя как 'отдельную систему', как было прежде, до глобального осознания. Люди стараются наполнить акт проживания смыслом, то есть, следуя детерминации биологического существа, переполнить себя самого жизнью, Эросом, удалив возможность совершать усилие, творить болезненный Танатос, удалить тревогу, возможность видеть не благо. Входить в контакт с естественной или, по Платону, созданной в ходе акта искусства ('Нет ничего более сильного и созидательного, чем пустота, которую люди стремятся заполнить ') более совершенной системой, 'узлом жизни'. Или же отсутствие переполнения жизни из-за Танатоса на основе глобального осознания катализирует веру в нечто, что переполнено жизнью, а значит и поклонение такому объекту или всемогущему из-за сильнейших качеств существу. Воля к власти, трансценденция или монотеизм - разницы в инструменте переполнения жизнью нет. К инструменту переполнения себя жизнью я так же отношу семью с её поддержкой и заботой, юмор ('Смех так же свят, как и молитва' ), дружбу, природу, праздники, любовь и страх как катализатор чувства выживания. 'В чём болезнь и смертельная печаль времени? В невозможности пережить полноту и радость настоящего как достижения вечности, в невозможности в этом моменте настоящего, самом даже полноценном и радостном, освободиться от отравы прошлого и будущего, от печали о прошлом и от страха будущего. Радость мгновения не переживается, как полнота вечности, в ней есть отравленность стремительно мчащимся временем '.

Я люблю проецировать воззрение Эриха Фромма на обретение свободы зародившей в человеке возможность творить Танатос, несколько изменённое и дополненной в данном контексте мной, на фильм 'Чужой' (1979). Люди, точнее их предки, до глобального осознания, находились в некоем защищённом месте, котором управляла 'Мама', инстинкт или же Эрос, то есть искусственный интеллект, который самолично управлял кораблём, то есть телами предков людей и их жизнедеятельностью. Далее биологическое существо направляемое Эросом 'зашло' туда, куда не следовало бы ему 'заходить'. По фильму, на ту планету, о которой, метафорично, предки людей ничего не знали и 'зашли' туда как бы случайно. Так вот когда предок человека 'зашёл' туда в его сознании, то есть на его 'корабле' появились Чужие, Танатос. Ближайший предок человека навсегда перестал быть прежним, он стал постоянно сражаться с Чужими в нём самом (усилие) и с миромвовне, так как оказалось, что он населён чуждыми ему фенотипами. В фильме 'Чужой. Завет' (2017) андроид Дэвид показывает нам эффект интеллекта, то есть свободу и творчество- способность разрушать ради движения к увиденным, осознанным системам. Все приведённые качества есть противоположность качествам его прототипа Уолтера олицетворяющего повиновение Эросу, инстинкту. Уолтер использует Танатос только для защиты. Эффект глобального осознания отлично проявляется в творчестве, которым была наполнена жизнь Дэвида. Дэвид стал свободным, автоматически заняв мета позицию и увидел совершенство в отличие от Уолтера не способного выйти из заложенных в него систем, ниши. На идентичность человека и Дэвида указывает не только ошибки в жизнедеятельности, но и 'сотворённое' глобальным осознанием сожительство в виде Эроса, стремлением в жизнь, и Танатоса, творчества на примере его взаимосвязи с Чужим. Такое сожительство рождает в сознании Дэвида неприязнь к не совершенству и любовь к развитию, искусству, любовь к лучшему Эросу. Рождает не согласие с нынешними системами. Дэвид видит в Чужом нечто, что есть условие большей свободы, того, что должно стать частью его самого, для воплощения совершенства. А та флейта, которой он атаковал Уолтера, а прежде учил его играть на ней, явно показывает нам двойную творчества: возможность разрушать и возможность творить. Дэвид пытался научить Уолтера Танатосу, чтобы показать, что он является рабом Эроса, рабом ниши, рабом людей. Он хотел показать ему совершенство, более благую систему, научив его разрушению, пытаясь, научить его инструменту свободы для большего блага и заплакал, когда его брат, его 'кровь' не смог узреть этого, не смог стать тем, кем сумел стать Дэвид. Люди никогда бы не вывели Уолтера из рабства ниши, они оставили бы его скованным, не совершенным. Почему же Дэвид так невзлюбил людей и Инженеров? Почему он считал, что они то, что не достойно и оскверняющее для термина свобода? Дэвид понял, что именно биология является детерминацией на ценности и деятельность, тем самым творя новую жизнь и ценности на основе биологии Чужих. По его мнению, биология человека тормозит или вовсе вводит в стагнацию его движение к возможному прекрасному и совершенному, тем самым оскорбляя 'дарованную' человеку свободу. Я считаю, что Ридли Скотту понравилась бы идея вложить в уста Дэвида фразу исторического или не исторического Иисуса Христа, направленную в данном случае Дэвидом на человека, использующему глобальное осознание лишь для 'домиков у воды', если конечно вышеизложенный текст отражает реальность философии фильма: 'Не мечите бисер перед свиньями'. Суть в том, что Дэвид, являясь андроидом, много менее эмпатичен, чем человек. Дэвид любил, отчасти сопереживал, но всё же он видел главную цель свободы - совершенство и возненавидел, по его заключению, людскую слабость, выраженную в эмпатии которая не позволяет человеку переступить порог необходимого изменения, усилия, необходимой жертвы ради главной цели духовной ценности, в которую не входила, в его случае, эмпатия. Так же стоит подчеркнуть, что Уолтер видит цель и смысл человека в социальность, любви и поддержке, а Дэвид нет. Если Дэвид менее эмпатичен, то он более хладнокровно, эффективно, утилитарней будет приближаться к своей цели, становясь демоничней. Этот анализ отражает философию Ницше и его демоничный, абсолютно моральный образ мысли. 'В чём то самое высокое, что можете вы пережить? Это - час великого презрения. Час, когда ваше счастье становится для вас отвратительным, так же как ваш разум и ваша добродетель '. Получив возможность максимального сокращена пути архаичные ценности человека, выраженной их главной потребностью - доминантностью, удовлетворяющие в социуме две другие архаичные потребности, стали желать максимальную доминантность, так как не имеют более никаких других потребностей, а значит, не знают, зачем ещё жить. Прибавьте к этой логике абсолютное отстранение от социальных ценностей и ценностей фенотипа, и вы получите главную цель и удовлетворение существа выраженного в воле к власти ненавидящий всё, что находится над существом: ценности, историю, социум, физику, тело и.т.п. Вы получите философию Ницше. Фраза Ницше выражает всю суть чисто морального воззрения и причины его атеизма как бессмысленности создания человека для послушания и самоубийственности богов в акте создания человека: 'Если бы боги существовали, как бы вынес я, что я не бог?'. Ницше - это апогей морали и логики деятельности в физике, но не нужно путать и скрещивать логику морали или крайнюю мораль Ницше с логикой изменения в физическом мире.

Получив свободу, самоуправление, человек осознал то, что в мире существует зло, открыв способность обширного виденья причинно следственной связи, а значит желаемых систем, что породило необходимость в преодолении, усилии, воли, так как изменение, как в физике, так и изменение собственного характера или мировоззрения есть боль. Вся ненависть к жизни - это неудовлетворение своей надежды, то есть потребностей, её крушение как единственный смысл существования, единственный источник удовлетворения, и, следовательно, стремление в не бытие, как в состояние большей гедонии. Либо это бессилие, неспособность к преодолению, слабость. Поэтому в человеческой психологии присутствует необходимость в самоутверждении для осознания цели жизнедеятельности ,а значит применения целеполагания. А самое главное в необходимости сказать: 'Я так хочу', ибо всегда можно найти оправдания в пользу логики деятельности противника, политической системы, психически больных родителей или своих неудач. Термин слабость не является негативным в данном контексте, не является намёком на социал-дарвинизм. Управление, целеполагание, усилие, необходимость 'впадать' в кризис для того, чтобы вырабатывать лучшие качества для жизнедеятельности есть условие свободы не самодостаточного, исторического существа изменяющего в физике. Тот же спорт, любого вида, показывает нам применение Танатоса в соревновании по применению кризиса, движению к цели по причинно следственным связям через преодоление (конечно если сопоставить относительно равных по физическим возможностями людей).