Экс на миллион
Шрифт:
Глава 14
Кто виноват? Татьяна!
Ба! Какие люди! Мои савраски собственными персонами. Вот ни разу не обрадовали, если по чесноку. Щаз мозг запилят и всего обслюнявят. И точно. Робкий бросился обниматься. За ним потянулись и остальные. Беленцов мелькнул за их спинами, послал мне загадочную улыбку и исчез.
— За наш стол! За наш стол! Вот-вот пробьет полночь!
Нас потянули в угол зала, откуда открывался шикарный вид на сцену. На ней кривлялся, манерно заламывая руки, певец с напудренным
Анна с интересом знакомилась с компанией. Ее явно поразило то почтение, которое выказывали мне члены бывшей банды недорослей.
— Командор! Расскажите нам, куда вы пропали. Новые подвиги?
— Нечего рассказывать!
— Не может быть! Наши три дня потрясли Москву! О наших похождениях уже ходят легенды! Один танец на бульваре чего стоит!
— Танец? Ты танцевал на бульваре? — уточнила Анна.
— Это надо было видеть, — тут же наперебой принялись делиться с англичанкой савраски. — Командор! Давайте закажем у оркестра вашу «Ойся» и вы повторите на бис.
— Что я вам — медведь с балалайкой? Идите к черту!
— Но как же…
Я разозлился. Настроение и так не айс. Ща я вам исполню!
— Официант! — усталый лакей мгновенно материализовался у стола. — Тащи 25 бокалов под шампанское типа чаша и шесть бутылок игристого.
— «Блюдце», «шале»? — уточнил официант.
— Да хоть креманкой назови.
— Будет исполнено!
Все заинтересованно ждали продолжения.
Юркий официант в два присеста подтащил бокалы.
— Значит, так! Строим пирамиду. Первый ряд — четыре на четыре бокала. Следующий — три на три. Далее — два на два. Простейшая горка. Когда научитесь, можно хоть семь ярусов выстроить.
Я аккуратно составил первый ярус. Объяснил, как ставить следующий. Хоть приличных размеров горку из бокалов сооружать не так просто, как выглядит сейчас, я не стал об этом предупреждать. Пусть потом помучаются. Вот такой я злобный Карабас! Ха-ха-ха (демонически).
— Так это же фонтан из шампанского, — разочарованно выдал какой-то знаток. — В дворянских клубах так делают.
— Так, как сделаю я? Сомневаюсь. И под руку не лезь.
— Не мешай Командору, — зашикали на скептика и заворожено уставились на меня, как на фокусника, который сейчас вытащит зайчика.
Когда последний ряд из четырех бокалов занял свое место, взял в руку бутылку. Выхватил из-под полы сюртука свой горлорез. Он теперь всегда со мной. Я, как Крокодил Данди в Нью-Йорке, заказал себе не шляться по Москве без большого ножа. Законом не запрещено, а лихих людей в древней столице с избытком.
Савраски восторженно завопили.
Резким движением, под женский вскрик, снес горлышко. Забила струя. Я осторожно поставил бутылку на центр последнего яруса. Шампанское принялось стекать вниз. Бокалы начали наполняться. Пошла вторая бутылка. Дамы, включая Анну, зааплодировали.
— Ростислав! — окликнул Робкого. — Не зевай, меняй бутылки.
Мудров-младший, не обращая внимания на промокающие рукава, поменял бутылки, сумев не опрокинуть пирамиду. И так по очереди все «снаряды», все шесть бутылок. Бокалы были почти полны. Стол залит лужей из шампанского. Но никого это не
смущало. Савраски прыгали вокруг меня и радостно вопили. На нас оглядывались. Какой-то разгулявшийся ухарь подлетел и принялся меня дергать.— Нам! Нам так сделайте! Любые деньги плачу!
— Видишь бассейн в центре зала? Сейчас я тебя в осетра превращу.
Приставака покосился на мой нож, отпрянул и исчез. Наверное, не глянулась ему идея освежающих ванн. Слабак! Снова кто-то полез. Даже нагло схватил за рукав. Я дернул плечом, освобождая руку. Оглянулся. За спиной стоял Бодрый. Приподнялся на цыпочки и зашептал мне в ухо:
— Командор! Нужно выйти на пару секундочек. С вами хочет познакомиться один человек.
— Кто там еще? — огрызнулся я.
— Пожалуйста, — взмолился Сашка. — Много времени не займет.
— Отойду на пять минут, — громко объявил я честной компании и посмотрел на Анну. — Носик припудрить нужно.
Все засмеялись. Им было не до меня, как и Анне. Расхватывали наполненные бокалы и подсчитывали, сколько же их потребуется на четырёхъярусную пирамиду. Вот же неучи! Нетрудно же подсчитать! Просто прибавить ряд пять на пять, то есть 25 бокалов.
— Пошли! — кивнул я Беленцову.
Мы покинули зал. Рядом с уборной комнатой в небольшом алькове, прикрытым бархатной портьерой, скрывался какой-то господин. При нашем появлении он вышел из-за шторы.
— Это товарищ Володя, — представил его Бодрый. — Я вам о нем говорил.
Взглянул прямо в лицо рослому молодому человеку с ямочками на щеках. Серьезный товарищ у Беленцова. Они одногодки, но этот явно из молодых да ранних. На меня смотрели, не мигая, холодно-безразличные глаза человека, привыкшего убивать. Насмотрелся на подобный типаж. Спутать невозможно. Что ему от меня нужно?
— Давайте сразу на чистоту, — начал незнакомый мне Володя с обескураживающей прямотой. — Я знаю, кто вы, каким талантами обладаете, на что способны, как далеко готовы зайти. Я же руководитель боевой дружины эсеров-максималистов. Сейчас скрываюсь. Да, мы проиграли в декабре. Но ничего не закончилось. Мне удалось сохранить и костяк дружины, и оружие, и явки. Борьба будет продолжаться. Но для нее нужны деньги. Много денег. Гораздо больше, чем вам удалось добыть в октябре.
Нехилое место выбрал подпольщик, чтобы прятаться от полиции. Как говорится, ни в чем себе не отказывайте.
Товарищ Володя догадался о ходе моих мыслей.
— Сегодня такой день, что именно здесь я чувствую себя в безопасности. Шпики сюда не сунутся. Но все же обстоятельно поговорить нам не получится. Слишком шумно и людно. Ни к чему, чтобы посторонние видели нас вместе. Вы согласны встретиться со мной в более спокойной обстановке?
— Зачем?
— Неужели не догадались?
— Допускаю несколько вариантов.
— Я хочу взять банк.
Он сказал это так спокойно и уверенно, что не могло появиться и тени сомнения: его решение твердо, отступать он не намерен.
— Я не революционер. И, тем более, не террорист.
— Знаю, — кивнул Володя. — Я и в мыслях не держал призывать вас к борьбе во имя идеалов. 25 процентов. Такой будет ваша доля.
— Удивительно. Несколько дней назад я как раз думал о подобной возможности. У меня есть своя маленькая группа. 30 процентов. Или 25 плюс загранпаспорта для троих людей.