Экс на миллион

С удовлетворением оглядел пассажиров. Все, как один, сменили серые папахи на привычные кепки, малахаи и кубанки. Отстегнули и спрятали щегольские каракулевые воротники. Одним словом, превратились в простых городских обывателей. А кассиры запомнили гангстеров в модных прикидах. Если по городу пойдет ориентировка, столь заметная примета полиции не поможет.

— Здорово вечеряли, граждане разбойнички!

— Босс! — завопили возбуждённые Изя и Ося.

— Что за бумажные пакеты вы несли? Почему из графика выбились?

— Денег так много оказалось, что в мешок все не поместилось. Пришлось из оберточной бумаги пакеты делать. Лишние минуты на них потратили.

— Одного золота на пять тысяч, — буркнул Володя.

Я мысленно себя отругал. Казалось, продумал каждую мелочь. А про второй мешок не догадался.

— Сколько взяли?

— Не считали еще, но много. В районе миллиона. Ценных бумаг и пальцем не коснулись, как ты предупреждал.

Сумрачный товарищ Володя совсем не выглядел победителем. Толкнул его в бок.

— Чего букой глядишь?

— Предчувствие плохое.

— Не накличь беды. Говорят, мысль материальна. Лучше расскажи в подробностях, как все прошло.

Главарь налетчиков оживился.

— Поднялись в банк, сразу к жандармам. Они, олухи царя небесного, в конце рабочего дня совсем расслабились. Расселись вместе на стульях и газетки знай себе почитывали. А тут мы. «Руки вверх во имя революции!». Привязали их к стульям. Вбегают ребята из второй группы. «Бомбы, бомбы!». Кассиры сразу лапки вверх. Все получилось, как ты и говорил — труднее у ребенка конфетку отобрать.

— Они поверили! Поверили! — заливаясь смехом, затараторили Ося и Изя. — Мы себе на пальто нацепили на пуговицу муляжи. Так у конторских от одного взгляда на них поджилки тряслись.

— Это факт, — подтвердил товарищ Володя и продолжил рассказ. — Телефонный провод на тот свет. Директору банка в пузо маузер: веди в хранилище. Ну он и открыл стальную дверь. Эту дверь никакая трайножка не взяла бы. И стены такой толщины, что не проломить. Нам открыли, внутри два кассира. Даже не слышали, что в банке крик стоит. Очень удивились, что их грабить пришли. А дальше дело техники: стали деньги паковать. Все в пачках по десять тысяч каждая. Пятисотенных и тысячных кредитных билетов не было.

— Это отлично. Значит, номера купюр не переписаны.

— По карманам пришлось часть рассовать.

… Из этих карманов повытащили огромную сумму, целых 300 тысяч, когда добрались до конспиративной дачи в Подмосковном Томилино. В районе Лефортово оставили сани. Пешкадралом до Сортировочной, смешавшись с толпой железнодорожников. Пригородный поезд, и вот мы в дачном поселке. Среди прятавшихся в сосновом бору десятка низких дач нам выпал дом за невысоким частоколом, с резными коньками и приметной верандой — вся из разноцветного стекла. Внутри пусто, все вывезено в Москву хозяевами после дачного сезона. Но две печки есть — жить можно. И награбленное посчитать. Валили деньги прямо на пол.

Куча росла на глазах. Подбили бабки — 875 тысяч, как с куста! Немного до миллиона не дотянули. У всех — даже у меня — сперло дыхание от такого богатства. Одно дело услышать от Володи «в районе миллиона», и совсем другое увидеть вживую. Он сразу принялся делить награбленное.

Отсчитал долю Пузана. 45 тысяч, чтобы не мелочиться.

— Саша, завтра отвезешь деньги ворам. Ни к чему с ними ссориться.

Беленцов кивнул и отвернулся. У него не было сил смотреть на такую груду презренного злата.

— Товарищ Солдат, забирай свои 207500.

— Давай ровным счетом 205. Две с половиной в общий котел на покрытие расходов.

Володя спорить не стал. Продолжил дележку, проговаривая вслух, для кого и сколько он выделит:

— Товарищу Медведю — 100 тысяч рублей; московской оппозиции — 200 тысяч[3]; северо-западному комитету, на крестьянское дело — 20 тысяч рублей; санкт-петербургской организации эсеров — 20 тысяч; на освобождение каторжан — 10 тысяч; железнодорожному союзу — 3 тысячи; крестьянскому союзу — 2 тысячи. На остаток купим лавки, слесарную и столярную мастерские. Так и деньги спрячем, и прикрытие обеспечим для складов с оружием, и бомбы сможем там делать. А еще я хочу автомобиль купить с никелированным капотом и на нем нападения совершать на городовых. Борьба не закончилась. Мы придадим ей новый импульс.

Ну, не дурак, а? Ёксель-моксель в Растудыково! На авто в твоем возрасте нужно девок катать, а не на полицаев охотиться. У тебя настоящая гора денег. Живи и радуйся. Свали за границу и наслаждайся. Курорты, барышни в белом, кельнеры с коктейлями… А он все о стрельбе да нападениях. И кого собрался убивать? Городовых, многие из которых из старослужащих солдат, с боевыми наградами на груди?! К чему все это? Кому от этого станет лучше? Кто прокормит осиротевшие семьи?

Утром я попытался его образумить. Хоть капельку.

— Нужно на дно залечь, Володя, и не отсвечивать.

Куда там!

— Товарищ Саша едет в Зарядье! — сказал, как отрезал.

— Можно мне с ним? — дернул меня Ося. — Тетку проведаю и присмотрю за студентом.

— Правильно! — поддержал его Володя. — Деньги немалые повезут. Вдвоем сподручнее.

Вдвоем так вдвоём.

— У Пузана забери мой паспорт, — попросил Осю и пошел с ребятами на станцию. Проводить и газет прикупить свежих. Очень мне было интересно почитать, что пишут про вчерашний налет.

Акулы пера меня не разочаровали. Первым делом прочел объявление от Совета и Правления московского Купеческого общества взаимного кредита.

'Вчера 7 марта в 6 часу вечера, вооруженная шайка злоумышленников, именовавшая себя революционерами, ворвавшись в помещение общества, похитила из еще не запертой кассы наличными деньгами в размере 875 339 рублей. Все остальные ценности, как-то: процентные и дивидендные бумаги, векселя, переводы, купоны и проч. находятся в целости.

Свидетельствуя, что означенная покража не может оказать влияния на прочность учреждения и что, текущие операции будут производиться безостановочно, Совет и Правление сим заявляют, что ими приняты самые энергичные меры к розыску похищенного'.

В других газетах писали разную чушь. «По слухам полиция напала на след ограбивших вчера общество взаимного кредита и одного задержала. Существует предположение, что под именем революционеров грабеж совершила шайка известных варшавских воров». Эту утку запустили, как договаривались, люди Пузана. Вот и попал в газеты выгодный нам слушок. Все дружно поржали, его прочитав.

Не меньший смех вызвало объяснение поведения зеваки, из-за которого я так вчера напрягся. В газете сообщалось: «Интересную подробность передают по поводу одного очевидца ограбления, наблюдавшего с улицы. Этот очевидец — артельщик волжско-камского банка. Проходя по улице, он увидел, что в окнах банка общества взаимного кредита служащие стоят с поднятыми руками, постоял, посмотрел, решил „Должно, присягу принимают“, и пошел дальше».