Эмиссар: Каменные джунгли

«Потому что ты никчёмная очкастая курица, оказавшаяся не на своём месте!» — зло подумал Кауфман.

Сам Дарриус был бы не прочь встать во главе Сайнта, но будучи начальником службы безопасности, он не мог совмещать две должности. Кауфман рассчитывал, что победу на выборах одержит представитель силового блока, целиком и полностью ему лояльный, но этот расчёт не оправдался.

Победил Гарольд Фрей, назначивший вице-мэром свою супругу. Спустя какое-то время Фрей умер из-за язвы желудка, и в освободившееся кресло согласно протоколу села Линетт. Дарриус был начальник службы безопасности Сайнта практически с самого его основания. При нём уже успело смениться несколько мэров. У каждого из них были свои недостатки, но Линетт в глазах Кауфмана была худшим правителем. Слишком уж она казалась ему поверхностной и недалёкой, не способной верно расставлять приоритеты. Радовало одно — окончание её полномочий было уже не за горами, а шансы переизбраться — не слишком высокими.

— Сожалею о племяннике вашей подруги, но желторотых новичков я в Пустоши не отправляю. Все, кто покидают пределы Сайнта, прошли должную подготовку, и знали, насколько снаружи небезопасно, — сказал Дарриус.

— Каким образом знание об опасности и подготовка помогают пережить прямое попадание ракеты? Хорошо подготовленные бойцы горят медленнее, чем неопытные новички? — ехидно осведомилась Линетт.

Кауфман не посчитал нужным отвечать на каверзный вопрос.

— И конечно же вы не сочли нужным разобраться в чём дело, а сразу отправили в Пустоши карателей для зачистки, — продолжила мэр критиковать Дарриуса.

— В чём я должен был разобраться? Что мои люди действительно мертвы?

— Хотя бы в том, зачем было нужно сбивать наш вертолёт. В этом не было никакого смысла. Стрелок не мог не знать, что без ответа его действия не останутся. Если только он не злобный дурак или псих. Следовало для начал его поймать и допросить.

— Если на продуктовый склад проникали мыши, и всё там погрызли, вы же не спрашиваете их, зачем они это сделали, а давите этих тварей ногами или травите ядом, — подметил Дарриус.

— Ну так-то люди поумнее мышей будут. И у них могут быть другие, более сложные мотивы.

Кауфману этот бессмысленный разговор уже порядком надоел.

— Знаете, некоторые ваши решения и инициативы порой вызывают вопросы, при чём не только у меня одного. Но я же не лезу к вам с советами, и не учу, как вам лучше выполнять вашу работу. Пусть каждый занимается своим делом, и тогда будет порядок, — высказал Дарриус в максимально деликатной форме то, что думал.

Линетт поняла, что собеседник пропустил её слова мимо ушей. Неприятно, но вполне ожидаемо. Мэр с удовольствием назначила бы на место Кауфмана кого-то другого, но в данный момент сделать этого не могла. Для смещения Дарриус было необходимо, чтобы тот совершил какую-нибудь серьёзную ошибку, а лучше сразу несколько. Потеря вертолёта и нескольких человек, увы, к их числу не относилась. Нужен был по-настоящему крупный промах, а его Кауфман за все прошедшие годы пока не совершил.

— Можете идти, — холодно объявила мэр, дав понять, что аудиенция окончена.

Арт: Лэнс

Рен (3)

Голодный и уставший, добираюсь до Бельфара. Время позднее, и пускать в город кого попало местная стража желанием не горит. К счастью, во время пересменки мне удаётся незаметно прошмыгнуть за ворота. Хочется рухнуть на мягкую постель и не подниматься с неё до полудня, но денег в кармане всего ничего. Приходится делать непростой выбор между сытным ужином и небольшой комнатушкой на постоялом дворе. Выбираю ужин, так как есть хочу настолько сильно, что готов впиться зубами в собственные сапоги. В таверне один за другим закидываю в себя куски жарёного мяса, и глотаю, не прожёвывая, а потом ещё и тарелку начисто вылизываю. Потирая живот, ещё раз обыскиваю карманы и нахожу одну медную монету. Для оплаты ночлега даже на самом захудалом постоялом дворе этого недостаточно, зато хватит на завтрак. Побродив по городу, нахожу неприметный закуток, где и провожу ночь, вздрагивая от каждого шороха. Если стражники меня заметят, то либо высекут, либо бросят в темницу за бродяжничество. Но к счастью, ночь проходит спокойно.

Утром удаётся полакомиться кашей. Хотя полакомиться — это сильно сказано. Выглядит и пахнет она как помои. Такой гадостью только свиней кормить! И на это я потратил последний медяк. Пока есть силы, брожу по городу, и думаю, где бы раздобыть деньжат. Всерьёз подумываю о том, не облегчить ли чьи-нибудь карманы, но когда добираюсь до площади, вижу, как стражники под одобрительные выкрики зевак отрубают какому-то бедолаге руку, а затем тут же чем-то её прижигают, от чего вопящий от боли воришка теряет сознание. Представив себя на его месте, сглатываю подкативший к горлу комок. Желание запихнуть ручонку в чей-нибудь карман тут же улетучивается. Продолжив думать, что же делать дальше, набредаю на домишко с подковой над входом, и решаю, что это мой шанс.

Но кузнец считает иначе. Презрительно посмеиваясь, он говорит, что с такими тощими ручонками мне только девчонок щипать за разные места, после чего советует проваливать, но я уходить отказываюсь. После получасового спора, кузнец Ролан всё же соглашается взять меня в ученики, но не за просто так. В качестве платы за обучение приходится отдать нож, сапоги и ремень. Босой и в штанах, подпоясанных верёвкой, я становлюсь похож на нищего бродягу, из-за чего стражники пытаются выкинуть меня из города. С трудом сумев от них удрать, стараюсь без необходимости лишний раз из кузницы не высовываться. Живу и ем там же. Прибираюсь в кузнице, таскаю тяжести, потихоньку осваиваю ремесло кузнеца, ловлю уже такие привычные пинки и подзатыльники и от Ролана.

И вот проходит больше года, и своими теперь уже не такими хилыми ручонками я ловко орудую кузнечный молотом. Пинков и подзатыльников больше не прилетает, зато похвалы в свой адрес слышу всё чаще и чаще. Всё ещё оставаясь учеником, получаю за свою работу по 2–3 монеты. Всё остальное забирает Ролан. На жизнь вполне хватает. Даже умудряюсь что-то откладывать на «чёрный день». Когда не надо платить за проживание, не так уж это и сложно. У заглядывающих в кузницу наёмников пытаюсь ненавязчиво узнать что-нибудь о судьбе Локка и остальных ребят, но все они как будто сквозь землю провалились. С того момента, как «Дикие псы» отправились в Шезарский лес, никто их больше не видел. Не знаю, что там с ним случилось, но точно ничего хорошего.

А ещё в моей жизни появилась Лара — симпатичная подавальщица из таверны. Худенькая, смуглая девчушка где-то на год старше меня. С парнями общаться намного проще, чем с девчонками. Они, если чего-то хотят, говорят об этом открыто, без всяких дурацких намёков. Лара же строила мне глазки и частенько ошивалась рядом с кузницей, чем сильно меня раздражала. Решив, что она ждёт подходящего момента, чтобы что-нибудь стянуть, ловлю девчонку, и обещаю сдать страже или собственноручно как следует отлупить, если ещё хоть раз увижу рядом с кузницей. Лара сильно обижается, и убегает. Ролан открывает мне глаза, объяснив, что ничего смугляночка красть не собиралась — просто я ей понравился. После услышанного становится жутко стыдно. Хочется извиниться перед Ларой, но наговорил я ей много чего обидного. Так что одних слов тут явно будет недостаточно. Лучше подкрепить их каким-нибудь подарком. Пользуясь своими знаниями, изготавливаю для Лары симпатичную брошку с буквой «Л» в центре, и иду в таверну. Принявшая подарок девчонка меня прощает, хотя и называет при этом чёрствым дураком.

И вот мы уже вместе гуляем по городу, болтая обо всякой ерунде. Во время одной из таких прогулок Лара вдруг прижимает меня к стене и впивается в мои губы. Настолько это оказывается неожиданно, что впадаю в ступор. Язык Лары проникает в мой рот, а я стою как истукан, не зная, что делать, хотя и провёл детство в борделе, где и не такого повидал. Но видеть — это одно, а испытывать на своей шкуре — совсем другое. Так и не дождавшись ответной реакции, смугляночка отстраняется.

— Какой-то ты деревянный, — жалуется она.

— Да не деревянный я! Просто это было так неожиданно, — пытаюсь оправдываться.

— Ладно. Раз ты такой заторможенный, в следующий раз предупрежу о своих коварных намерениях заранее, — говорит Лара с улыбкой, затем снова меня целует, но на этот раз в щёку.

Не знаю, связано ли это с моим первым поцелуем, или же так просто совпало, но этой ночью мне снится зеленоглазая нимфа из Шезарского леса. Отплясывая на просторной полянке в том же самом платье, что я видел её в последний раз, прекрасная чаровница призывает меня вернуться к ней. Сам сон был очень волнующим, но таким реалистичным. Поэтому пробудившись на своей койке в кузнице, испытываю небывалое разочарование, будто меня поманили пальцем, но лишь для того, чтобы захлопнут дверь перед самым носом. Даже не знаю, как после этого мне удаётся собраться с мыслями и не напортачить с работой.