Эндшпиль

— Смуту плодить.

— Зачем же сразу смуту? Я про дворцовые перевороты не говорю. Пускай правитель свое отсидит. Вот смотри, ваш император — идиот. Не скрою — идиотов и у нас хватает, может даже и вашего поболее, но нам нашего терпеть — в худшем случае лет двадцать. Ему уже за пятьдесят а люди сам знаешь, долго не живут. А вот ваши правители, маги, до двухсот лет могут дожить. Вашего старика вам терпеть еще может сотню лет придется. Чем дольше плохой правитель у власти — тем больше бед он наделает. Мы это поняли давно, и от своих магов избавились.

— Предлагаешь мятеж учинить? В отдельно взятом селе? — ухмыльнулся в бороду староста, — Да нас всех перебьют и всего делов.

— Просто показать, что с вами стоит считаться. Иначе так и так всех убьют, просто не сразу. Кого-то голодом заморят, кого-то в Альду пошлют. Чем дольше продлится война, тем хуже будет. Ваш император отступить уже не может, уперся рогом, боится честь уронить, ему плевать сколько вас поляжет ради спасения его лица. А вот вам думаю, глубоко плевать на Альду. Вы и королевства такого не знали небось.

— Мне не плевать на то, что нам есть нечего скоро будет, — насупился мужик. — Это меня заботит, а не военные игры императора.

— Вас в них так или иначе играть заставят, если вы не заставите вашего лорда с собой считаться.

— Да как же мы это сделаем? — воскликнул один из уважаемых мужиков, все уже были малость в подпитии, а он выпил много больше остальных, потому его не особо смущали слова путника.

— Я научу.

Парень встал из-за стола и поманил старосту за собой. Тот поднялся, а вслед за ним поднялись и остальные мужики.

— Давайте отойдем, не будем людей беспокоить, — объяснил парень, и, покинув кабак, неторопливо зашагал за пределы деревни, в сторону леса. Деревенские пристроились позади, и в молчании, под удивленные взгляды других забулдыг, вся компания покинула кабак, и так же молча добрела до леса. Парень обернулся, убедился что отошли достаточно, и потянул из-за пояса непонятную штуковину. Уверенным движением направил ее в сторону толстого дерева.

— Вы там это, не обоссытесь только.

Грохнуло. Вспышка света на мгновение ослепила, разогнав вечерние сумерки, гром ударил по ушам, разлетелись в стороны щепки, а в древесном стволе образовалась дыра размером с кулак.

— Это наши инженеры изобрели, — парень повернулся к перепуганным деревенским мужикам. — Ни капли магии, стреляет помощнее арбалета с плечами из стали, и пользоваться может любой.

— Чертовщина, — дрожащим голосом пробормотал староста, — как есть чертовщина.

— Не боись. Ну-ка, — парень извлек из-за пояса еще одну такую же штуковину и вложил ее в руку старосте деревни, — направь на дерево и вот сюда пальцем дави. Только держи покрече, вырывается. И аккуратнее, не убей никого, на других не направляй.

— Что, прям давить и все?

— Да.

— И так же бахнет?

— Выстрелит. Да.

— Боязно что-то мне.

— Дай сюда, — вперед вышел один из мужиков что помоложе, тот самый, что выпил больше всех и теперь стоял покачиваясь от хмеля. — Мне не страшно. Куда давить?

Грохнуло еще раз. Мужики вздрогнули, хмельной стрелок едва не упустив неизвестное оружие, смотрел расширенными не то от ужаса, не то от восторга глазами на здоровенную выбоину в стволе дерева, пьяно подхихикивая, остальные же, мрачно прикидывали что же будет с человеческим пузом, коли твердое дерево так рвет. Уберегут ли доспехи от такого?

— Доспехи пробивает как бумагу, — словно прочитав мысли сообщил пришлый. — даже магические щиты не все держат. Если внезапно напасть, никто и мыслью шевельнуть не успеет. Один выстрел — один труп.

Нетрезвый стрелок навел оружие на соседнее дерево, снова нажал на железный штырь, который указал пришлый, но грохота не последовало, громобойка лишь сухо щелкнула.

— Одноразовая, — пояснил парень. — Надо переснарядить после каждого выстрела.

— Ты стало быть, можешь таких добыть?

— Верно.

— Сколько же такая штука может стоить? Боюсь мы позволить себе не сможем.

— Уверен, община ваша что-то да накопила за годы. А я вам скидку сделаю хорошую.

— С чего вдруг такая доброта?

— Мы стремимся распространить наши идеалы по континенту, а потом и по миру, — не совсем понятно изъяснился пришлый. — Готовы инвестировать в свои интересы… Короче, если захочешь дать отпор графским, готов выдать вам оружие считай бесплатно, отплатите за каждый ствол головой графского солдата.

— А может нам лучше тебя сдать? — хохотнул подвыпивший стрелок, — я кажись вкумекал, что у вас на возах под дерюгой. Глядишь граф за пойманного шпиона и целый воз иноземного оружия нам и подати простит, да и пацанов наших не тронет.

— Можете конечно попробовать, — улыбнулся пришлый, — но ты же должен понимать, что если с этим оружием, толпа вас, тупых деревенщин, сможет перебить полк графской гвардии. То отряд профессионалов, который много лет управляется с такими штуками, сможет выкосить всю вашу деревню. Эти пистолеты — самое слабое из того что есть у нас. Все мои люди вооружены, рыпнетесь на нас — и вам не придется дожидаться графских, мы вас всех тут и положим.

— А силенок-то хватит?

— Да уж хватит.

Все почему-то поверили, и моментально уяснили для себя что проверять сие на практике не станут. Молодой парень держался уверенно, отчего остальным сделалось как-то неуютно. Мужики поверили что если этот пришлый захочет, они все в этом лесу и останутся.

— Ну, что скажете, селюки? Готовы за себя постоять?

— Мы все помрем.

— Безусловно, — усмехнулся парень. — Все умрем не сегодня так завтра, а не завтра так через десять лет. Но сейчас у вас появился шанс не безропотно сдохнуть как свинья на бойне, а огрызнуться напоследок, да так, что может быть еще и подольше проживете чем могли бы.

— Ну пусть даже убьем мы завтра тех, кто за податями приедет, а потом что? Граф соберет солдат да еще больше пришлет.

— Значит вы еще больше убьете. И скажете что будете повторять процедуру до тех пор, пока граф не вернет прежнюю норму податей, да не пообещает не трогать молодняк ваш. Император затребовал войска для войны в Альде. У вашего графа просто нет больших сил, чтобы гробить их тут. А с этим, — парень подбросил на ладони оружие, — вас только отрядом спесивых задавить можно будет.