"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28

– Как? – терялась Кейт. – Когда ты узнала?

– А это важно? Пока ты была на Гавайях.

– Чёрт…

– Да… Чёрт.

– У меня есть небольшие накопления, сестрёнка, выплата от государства, мы сможем…

– Кейт, – перебила снова Джуди. – Это слишком дорого. И я не могу… Просто не могу.

Кейтлин поднялась, обогнула стол, обняла младшую сестру со спины и расплакалась.

– Я прошу тебя, – сказала она, – не сдавайся вот так. Мы что-нибудь придумаем, слышишь, мы что-нибудь придумаем. Мы должны!

Джуди закивала и положила руку на предплечье Кейт.

6

В течение следующих трёх недель Кейтлин Саммерс собирала огромное количество документов, посетила десятки кабинетов администрации города, чтобы выбить место в отделении «Евромедицины» по программе помощи родственникам участников боевых действий. И, к своему ужасу, она погрязла в бюрократии. Никто и никогда не отказывал ей напрямую, но для оформления формы 21-В ей нужна была форма 818-А, для формы 818-А нужно было заключение врача из госпиталя ветеранов Ампир-сити, куда можно попасть только по предварительной записи на портале, который, естественно, работал с перебоями, да и направление мог дать только терапевт, но терапевт вместо того, чтобы дать прямое направление, отправил Джуди сдавать тонну анализов, проигнорировав историю её медицинской карты. На каждый из анализов тоже нужна предварительная запись, очередь ожидания затягивалась на полгода и больше. При этом она видела, как Джуди становится хуже. В один из выходных её младшая сестра сломала палец, просто переставляя сковородку с одной газовой конфорки на другую. Параллельно с этим Кейтлин искала работу. Она понимала, что уход за Джуди и её содержание обойдутся в круглую сумму, потому и работу она искала в первую очередь в корпорациях, где есть гарантии выплат и вероятность запросить полугодовой аванс. Остальную сумму Кейт думала занять, но пока не знала, у кого, ведь всё её окружение родом из Мид-Эйкрэйд, где большие деньги – это сказки, которыми родители мотивируют своих детей, чтобы выбраться из нищеты.

С собеседованиями тоже не заладилось. Как бывший военный, Кейтлин могла устроиться только в корпорацию, основанную на территории Альянса или независимых городах в черте границ страны. Потому либо «Спенстех», либо маленькие растущие предприятия, которые корпорация ещё не успела поглотить. Она пробовалась устроиться в службу безопасности, но в среднем на одну позицию претендовали десяток кандидатов. Причём кандидатов, которые превосходили Кейтлин, и она это понимала. Так просто, после того, что произошло на Гавайях, после нескольких лет верной службе Альянсу, она оказалась на обочине. Страна очень ей благодарна, но стране она сейчас не нужна. Кейтлин раздумывала, чтобы снова пойти служить по контракту, но после того, что она пережила, максимум, на что она могла рассчитывать – охрана складских помещений где-нибудь на границе Альянса за смешной годовой оклад.

Она пропустила две обязательные проверочные сессии с военным психологом, что тоже не играло ей на руку и было внесено в личное дело. Деньги за службу на Гавайях ещё оставались, но Кейтлин была вынуждена экономить практически на всём. Однажды она поймала себя на мысли, что скучает по сухпайку. Плюсом ко всему её кошмары становились всё мрачней и жёстче от ночи к ночи.

Был тем не менее и позитивный момент. Джуди, видя, как много делает её сестра, отказалась от выпивки.

Осознание того, что Кейт одна против всего мира, пришло к ней в дождливую среду, поздно вечером, когда девушка щёлкала каналы старого телевизора. Джуди спала в родительской спальне, иногда о чём-то говорила во сне с неизвестным оппонентом. На экране телевизора появилась красивая девушка лет двадцати, блондинка с ярко накрашенными алыми губами и игривым прищуром.

– Не пора ли изменить свой мир? – спросила девушка. – Я свой выбор сделала. Контракт на отложенный выкуп физической оболочки «Сатоши» позволил мне обеспечить своё безбедное существование на пять с половиной лет, – на экране показался дом в современном стиле. – Здесь я живу. Я не работаю. Я живу! – девушка появилась снова на фоне собирательного образа элитного ночного клуба. – Я контролирую свою жизнь. Где бы я была сейчас, не подписав контракт? Не знаю. Я знаю только то, что меня ждут лучшие пять с половиной лет!

Далее мужской металлический голос сообщил, что за подробной информацией следует посетить сайт корпорации или обратиться в приёмную в башне «Сатоши».

Кейт выключила телевизор. Какое-то время в тёплом освещении настольной лампы она смотрела в чёрное зеркало экрана. Слегка наклонила голову, рассматривая своё лицо. Уставшее, с едва заметными синяками под глазами, но красивое. Она поднялась, медленно, грациозно подошла к зеркалу между кухонной и гостиной зоной. Стянула через голову старую футболку отца, служившую ей ночной рубашкой, оставаясь в не новом, но весьма привлекательном нижнем белье. Она смотрела на свои формы, изящно крутилась на месте, позируя невидимому фотографу, и задалась вопросом: подойдёт ли она для заключения контракта носителя?

7

Три корпорации занимались отложенным выкупом физической оболочки добровольца (как формулировалось в контракте и рекламных материалах) на территории Ампир-сити – «Гу», «Метропринс» и «Сатоши». «Гу», под влиянием общественности, планировали приостановить данную услугу, несмотря на оплаченные рекламные кампании на полгода вперёд. «Метропринс» – маленькая корпорация, основанная в Кремниевой долине, которая не вызывала у Кейтлин большого доверия. Оставались «Сатоши», крупнейшее дзайбацу, основанное в Японии со штаб-квартирой в независимом городе Сакура-сити.

В небольшой приёмной, отделанной чёрным пластиком под мрамор с золотыми иероглифами, сидели четверо, помимо Кейтлин. Она не предполагала, что приёмная находится сразу при входе в башню «Сатоши», ей казалось, что помещение для ожидания для подобных сервисов должно быть чем-то более схожим с приёмной в частной клинике, что это может быть отдельное помещение с множеством врачей-корпоратов, но никак не стандартный ресепшн. Немолодая, но красивая стройная женщина, сидевшая напротив, смотрела на Кейтлин, не отводя взгляд, она чувствовала это, сначала игнорировала, но затем перевела ледяные глаза на наблюдательницу и таким же ледяным тоном спросила:

– Что?

– Ничего, – растерялась женщина. – Просто… Ты тоже здесь ради контракта?

Кейт кивнула.

– Но зачем? – удивлённо спросила женщина. – Ты такая красивая. И молодая. Ты хочешь отдать свою жизнь, вот так?

Кейт отвела взгляд, опустила голову, явно подбирая слова. Конечно, она не хотела. Конечно, у неё были фантазии на тему будущего.

– Шла бы ты отсюда, – продолжила женщина. – Мне пятьдесят один, мой сын болен, у меня нет денег на лечение, но даже я ещё не уверена насчёт своего решения. А ты… У тебя вся жизнь впереди. Сложные моменты пройдут, увидишь. Жизнь – это синусоида, и если ты оказалась в нижней её части, это не значит, что нужно превращать её в прямую.

– Я бы хотела в это верить, мэм. Я просто узнать, что к чему. Провожу исследование, понимаете?

– А, ну тогда ладно. Ты слишком хорошенькая, чтобы за золотые монеты отдать самое ценное, что у тебя есть.

– А вы?

– Я?

– Вы же отдаёте свою жизнь ради своего ребёнка.

– Да, но я своё пожила, это раз. А во-вторых, мне нет ради чего больше жить, милая. Если умрёт мой Перси, то и мне жить на этом свете не имеет смысла. Так лучше я уйду первой, спасу ему жизнь и обеспечу как могу. Так поступила бы любая мать.

– Вы очень хороший человек, мэм.

Из единственной двери, помимо входа в приёмную, вышел мужчина азиатской внешности с прямыми чертами лица, чёрными, длинными, заплетёнными в косу волосами, которая сливалась с чёрной формой «Сатоши».

– Саммерс! – громко позвал он.

Кейтлин чуть подняла левую руку.

– За мной.

Она проследовала за ним в помещение, которое напомнило комнату для допроса. Металлический стол, стулья с мягкой потёртой обивкой, открытый лэптоп и огромное зеркало в стене напротив.