"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28

– Нам всем надо поспать, – говорит Гамбиев. – Мы добирались сюда десять часов, четыре пограничных поста за один день – это много.

– Понимаю, дядя Серж. Спасибо вам…

– Не благодари, – перебивает Гамбиев. – Нам многое нужно обсудить. У нас есть поддержка в Ампир-сити и, я так понимаю, здесь, – он небрежно кивает в левую сторону, в конце коридора Кейтлин закуривает тонкую ментоловую сигарету.

– Всё непросто.

– А когда всё было просто, сынок? – улыбается Сергей, похлопывая Джека по плечу. – Увидимся завтра.

Гамбиев заходит в номер, закрывает за собой дверь.

Джек проходит дальше по коридору, к такой же двери такого же полулюкса. Перед тем как открыть её и зайти внутрь, он смотрит на Кейт. Она стоит ровно, прислонившись к стене, делает последнюю затяжку, чуть сжигая фильтр, чувствует его взгляд на себе. Потушив окурок об высокую пепельницу, она медленно поворачивает голову в сторону Спенсера, смотрит, как он заходит в свой номер.

Джек плохо спит ночью. Кровать, по сравнению с койкой в клинике Брэнсона и наверняка по сравнению со стандартной капсульной ячейкой в мотеле, просто шикарная. Полужёсткий матрац, чистые простыни, запах свежести – все эти маленькие радости не имеют для Джека никакого значения. Он пялится в потолок с незамысловатым орнаментом, обдумывает всю обрушившуюся на него информацию. Кейт с самого начала была на стороне тех, кто задумал переворот против «Спенстех». Она использовала его, причём настолько умело, что Спенсеру не приходила в голову мысль о том, что она – агент «Сатоши». Он обдумывал, как спасти её от контракта носителя, как стать рыцарем в сияющих доспехах, который победит злобного дракона. Как они будут жить вместе, наверняка поженятся, возможно, родят малыша, наследника Джека Спенсера. Она использовала его, а затем спасла. Он поворачивается на бок, закрывает глаза, хочет уснуть, но не может. Если бы в ту страшную ночь она не появилась в жилой башне «Спенстех», Джек не ворочался бы в полулюксе «Норвэй Пасифик». Она использовала его, как использовал Ленни Босковиц. Добродушный, слегка эксцентричный Ленни, дружище Ленни, лучший друг на всю жизнь. Сволочь с самого начала был кротом. Сливал информацию по всем проектам, к которым был причастен, сливал «Сатоши», сливал «М-Ти-Кей», наверняка сотрудничал с администрацией в интересах администрации. Чёртов сукин сын. Джек поворачивается на спину, открывает глаза, орнамент потолка начинает казаться ему живым, он едва заметно двигается, но Джек знает, что это обман зрения. Иллюзия. Его биологические показатели в норме, ментальные он решает не проверять. Он и так знает, что потихоньку сходит с ума, а в седле его держит желание отомстить всем и каждому, кто разрушил наследие его семьи и уничтожил практически всех, кто замешан к этому разрушению. Он понимает мотивацию Кейт, она была на задании, спасала сестру, которую самураи «Сатоши» всё равно в итоге убили, он понимает мотивацию сукиного сына Босковица, ведь теперь он важный игрок, президент филиала «М-Ти-Кей» в Ампир-сити, он понимает мотивацию Абду – Ричард Спенсер всегда был раздражителем мэра города, ведь Спенсера уважали больше, чем Габриэля Абду, а теперь он, похоже, поменял устав независимого города, что позволяет ему оставаться у власти. Отец бы этого никогда не допустил, думает Джек и снова поворачивается на бок. Остаётся тёмная лошадка, чья мотивация Джеку не ясна. «Сатоши». Да, Ричард Спенсер и Акихиро Сатоши всегда недолюбливали друг друга, но оба они бизнесмены, и личные передряги никогда не ставились ими выше прибыли корпораций. Возможно, «Сатоши» выбрали сторону, которую считали победителем, и, кажется, не прогадали. А возможно, Джеку предстоит узнать, почему дзайбацу пошли на «Спенстех» войной. Чёрт, думает Джек, это же может быть просто бизнес. Убрать старого конкурента и работать с более податливым партнёром. А может быть, ему только предстоит узнать, почему японский конгломерат организовал столь масштабную операцию.

Джек закрывает глаза и незаметно засыпает, минут через тридцать просыпается снова и снова погружается в раздумья. А потом снова засыпает и снова просыпается, пока не начинает светать. Спенсер поднимается, свешивает ноги с кровати, потирает глаза. Ему не хочется прибегать к стимуляторам, но, похоже, придётся, потому что обычный эспрессо, даже натуральный ему не поможет. Он осматривает номер, встаёт, направляется в душ. Холодный струйный поток постепенно возвращает его в рабочее состояние, после он не вытирается, а только обматывает пояс белоснежным полотенцем и выходит в гостиную номера. Включает огромный экран на стене, новостной канал, где трёхмерная модель безликой ведущей зачитывает о последних событиях. Джек не слушает, телевизор ему нужен как фон. На противоположной стороне Джек замечает небольшой стеллаж с дисками фильмов и парой десятков книг. Мысль врывается в его голову, как ураган, но Джек не спешит к стеллажу. Он смотрит на него и задаётся вопросом, а стоит ли вообще смотреть в книги? Стоит ли получать ответ на интересующий его вопрос, когда по факту это ничего не изменит, он всё равно добьётся своей цели, и плевать, если он и всё окружающее его – это набор нулей и единиц.

Джек надевает вещи, которые подобрала ему Кейтлин, смотрит на часы, ещё слишком рано. Из мини-бара достаёт ледяную колу, подходит к окну и смотрит, как постепенно просыпается Стэтхэм-сити. Насколько же разные эти два независимых города, которые когда-то находились на единой, ещё не расколотой гражданской войной территории, думает Джек. Глотнув газированного напитка, Джек решает, что можно постучаться в номер Сергея Гамбиева, возможно, пойти позавтракать, а потом приступить к планированию. Перед выходом из номера он всё же подходит к стеллажу и берёт в руки потрёпанную книгу, открывает её.

«И боль – это основополагающее знание об абсолютном одиночестве и страдании – прикоснулась к нему не абстрактно, а ужасающе реально».

7

Гамбиев открывает дверь Джеку уже одетый, и видно, что смещённый президент «Норд» давно бодрствует. В гостиной комнате его номера сидят двое, один среднего телосложения, лет сорока-сорока пяти, в опрятном, но не новом костюме и с аккуратной стрижкой, явно нервничает, постоянно стучит каблуком ботинка по ковролину. У второго Джек видит широкие плечи и лысину, покрытую металлической пластиной слева, он спокоен, смотрит новости на большом экране с выключенным звуком и во что-то играет на смартфоне.

– Мы тебя заждались, сынок, – улыбкой встречает Джека Гамбиев.

– Не хотел вас будить, – произносит Джек и видит, как в углу, возле небольшого стеклянного столика в кресле, сидит Кейтлин, закинув ногу на ногу. Она чудесно выглядит.

– А мы тебя, Джеки. Проходи, – Гамбиев жестом предлагает Спенсеру разместиться на диване. – Мы заказали завтрак в номер и, честно говоря, уже поели, но тебе оставили скрэмбл с беконом, разогрей его в микроволновке.

Джек проходит, смотрит на Кейт, та молчит, только игриво сверкает глазками.

– Знакомься, – Гамбиев показывает на нервного. – Это Алексей Брынкин, мой верный помощник и соратник, – мужчина привстаёт и протягивает Джеку руку. – А это Дмитрий Ярошевич, – мужчина со смартфоном угукает себе под нос, не обращая внимания на Джека. – Мой телохранитель.

– Доброе утро, – говорит нежным голосом Кейт и пересаживается на диван, напротив Джека.

– Как ты? – спрашивает Гамбиев.

– Нормально, – Джек пожимает плечами. – Насколько это возможно. Чёрт, я был в отключке столько лет, понятия не имею, как сильно всё изменилось. У меня нет смартфона, а в киберпространство я выходил лишь один раз. В сеть вообще не выходил. Но могу предположить, что всё покатилось к чёрту. И, видимо, у вас тоже, да, дядя Серж?

Гамбиев становится серьёзным, достаёт из портсигара самокрутку.

– И у меня тоже. С чего начать? – он смотрит на Брынкина, тот смотрит в пол. – В Первограде произошёл переворот. Мне и моей семье удалось бежать благодаря этому человеку, – Гамбиев показывает на Брынкина. – В городе власть захватил человек, лояльный администрации Новой России, и, похоже, в скором времени начнётся процесс интеграции Первограда и национализации «Норд».

– Уоу, – обречённо выдаёт Джек.

– Да, уоу. И я не могу этого допустить. Времени у нас не так много, да и силы наши небезграничны, но у меня есть союзники.

– Филиалы в Ампир-сити, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Берлине и на Тайване готовы поддержать Сергея Леонидовича, – произносит Брынкин и перестаёт стучать каблуком, – но нам нужно убрать верхушки, а мы не можем действовать открыто.

– Нам нужны те, кто не святился в последнее время в информационном поле, – продолжает Гамбиев. – И ты, Джеки, идеальный вариант. Ты и твои люди.

– Дядя Серж, у меня нет людей.

– Это не так, – встревает Кейтлин. – Ты, я, хороший хакер и этот ваш Флорентин. Нам понадобится наёмник с хорошей репутацией, но не особо известный. Возможно, несколько ваших людей, мистер Гамбиев. Но задача вполне реальная.

– А, я всё время забываю, что ты бывшая военная, – саркастичном тоном произносит Джек. – Хорошо, а как же остальные? Вы же прекрасно понимаете, дядя Серж, что наверняка переворот в Первограде состоялся благодаря поддержке крупных игроков, например, Сатоши и Абду.

– Конечно, – Гамбиев крутит в руках самокрутку, но не закуривает. – У нас с тобой общие цели, сынок. Мы сможем отомстить за разрушение «Спенстех», смерть твоего отца и вернуть то, что по праву наше.

– Вернуть то, что по праву наше, – шёпотом повторяет Джек.

Комнату наполняет писк входящего сообщения, Гамбиев достаёт из кармана смартфон, читает.

– У нас гость, – объявляет он и поворачивается к своему телохранителю. – Дима, включи пятьсот тридцать шестой канал.

Ярошевич щёлкает каналы вперёд, пока не доходит до нужной цифры, на экране помехи. Он включает звук, на экране белые точки помех формируют угловатый овал лица.

– Благодарю вас, – говорит овал. – Я закодировал сигнал вещания, но времени у нас всё равно мало.

– Мистер Флорентин, – Гамбиев встаёт и становится перед широкоформатным экраном.