"Фантастика 2025-92". Компиляция. Книги 1-26

Вывалил кучу бумаг и стал перебирать их, одну за другой, бегло просматривая.

— Ты в порядке? — тихо спросил я Мириам.

Меня поражало её спокойствие. Провести связанной много часов, подвергаясь унижениям и издевательствам, но освободившись, не рвануть со всех ног на волю, а остаться, чтобы помочь…

— Буду, — кивнула она, слабо улыбнувшись. — Вот вернусь домой, и попрошу папу убрать то, что я не хочу помнить.

Я посмотрел на неё с новым интересом.

Так вот в чём дело! Мириам ведёт себя со мной, словно между нами ничего не было — не из лицемерия! Для неё действительно не случилось ничего такого, что бы вышло за рамки обычных дружеских отношений.

Бабочка-однодневка, — подумал я, с жалостью глядя на свою бывшую подружку. — Она не помнит прошлого, не страшится будущего — ибо ни того, ни другого для неё не существует. Только сегодняшний день. Почему так? Зачем?..

Эти вопросы, полагаю, нужно задавать не ей.

— Ты права, — подал голос Алекс. — Договора на цирк тут действительно нет.

— А вы сомневались? — а всё-таки она хороша. Рыжие волосы разметались по спине, и даже мятая и местами порванная блузка не лишает Мириам очарования.

— Зато много других очень и очень любопытных бумаг, — продолжил Алекс, не обращая внимания на агрессивный тон Мириам. — Надо будет показать их господину Плевако. Полагаю, он сможет придумать, как извлечь из них максимальную пользу.

— Сомневаюсь, что у вас получится.

На пороге кабинета стоял граф. Выглядел он ужасающе. И дело было вовсе не в кровавых ранах или других увечьях — их не было. Фёдор Михайлович изменился внутренне.

Из респектабельного господина он превратился в дикого зверя. Об этом говорили его глаза — мёртвые и пустые. Об этом говорило его тело: посадка головы, манера двигать плечами и сжимать руки.

Граф истекал первозданной, хтонической силой.

Энергия затопила кабинет, добравшись до самых дальних его уголков.

Он выиграл, — мысль испугала своей безысходностью. — Граф победил Тараса…

У меня встали дыбом все волосы на теле. Зачесалось в носу, кожу закололо мелкими иголками. Не самое приятное ощущение — погрузиться в волны чужеродной, враждебной силы.

— Господин Голем! — крикнул граф. — Отдайте мне мои документы.

Деревянной походкой шеф подошел к Фёдору Михайловичу и протянул кипу бумаг. Но как только граф собрался взять их, руки Алекса дёрнулись, и все бумаги просыпались на пол.

— Упс, — делано огорчился шеф. — Извините. Не удержал…

И тут Граф отвесил ему пощёчину.

Это было так неожиданно, так… дико, что глаза отказывались верить происходящему.

Голова шефа мотнулась в сторону, на щеке остался белый след пятерни — как от ледяного ожога.

— Вы ослушались меня, господин Голем, — процедил граф сквозь зубы. Достав платок, он брезгливо вытер ладонь, которой ударил шефа. — Но такого больше не повториться. Я больше не дам вам никаких поблажек. Забравшись в мой дом, вы показали себя низким, неблагодарным слугой. А нерадивых слуг, — граф раздвинул бледные губы. — Наказывают.

И он вновь занёс руку для удара. Алекс не мог пошевелиться. Шеф стоял, как столб, не в силах двигать даже глазами.

Откуда я это знаю? Потому что чувствовал себя точно так же.

Каким-то образом сила графа связала нас без всяких пут. Обездвижила, превратив в беспомощных канареек перед голодным котом.

— Стойте!

Кричала Мириам.

— Госпожа Гиллель, я бы на вашем месте не привлекал к себе внимания, — граф перевёл взгляд на девушку.

Алекс покачнулся.

Он сопротивляется, — понял я. — Он изо всех сил сопротивляется!

— А я бы на вашем месте получше пригляделась к тому, что я делаю, — резко ответила Мириам.

Я смог скосить глаза, и страшно удивился: Мириам держала руку над грудью Аллегры.

— Вы не успеете, — тем не менее, граф опустил руку. — И не посмеете.

— Вы знаете, что это не так, — Мириам улыбнулась. — Я — дочь своего отца. Вы осведомлены, на что я способна.

Дочь кладбищенского сторожа, — улыбнулся я про себя, ибо пошевелить ни одним мускулом не мог. — Королева кладбищ…

— Вам запрещено применять свою силу, — попытался граф ещё раз.

— Плевала я на запреты, — она сдула прядку волос с лица и опустила руку чуть ниже. — Когда дело касается близких мне людей, — Мириам холодно улыбнулась. — После того, как я её коснусь, Аллегра не восстанет никогда. Она у вас на глазах превратится в прах.

— Мы можем договориться, — граф сосредоточил внимание на Мириам, и меня отпустило. Алекса тоже — я заметил, как он сместился чуть в сторону.

— Вы готовы аннулировать договор? — спросила Мириам.

— Ну, не до такой степени…

— Вы оскорбили меня, граф, — ледяным тоном отчеканила девушка. — Застав меня врасплох, взяв в плен, вы нарушили неписаный кодекс, которому больше лет, чем всем стригоям ВМЕСТЕ ВЗЯТЫМ! Вы были слишком самоуверенны, граф! И теперь поплатитесь.

Мириам протянула другую руку к графу, и я почувствовал поток энергии.

— Если вы убьёте меня, ваши близкие тоже погибнут! — быстро выкрикнул Фёдор Михайлович.

Мириам перевела взгляд на Алекса.

— Это правда? — спросила она детским голосом. Образ богини, повелительницы ночи, растаял, как тонкий ледок на солнце.

— Так написано в договоре, — кивнул шеф. — Со смертью графа должна погибнуть вся его семья. Все его слуги.

— Но вы — не его птенцы! — возразила Мириам. — Он не обращал вас!

— К сожалению, это ничего не меняет, — осклабился граф. — В данном случае играет роль скорее БУКВА, нежели дух закона.

— Очень странно слышать это именно от вас, — горько сказала девушка. — Знаменитый игрок, привыкший ставить на карту всё — и заботится о какой-то там БУКВЕ.

— Не я придумал правила, — равнодушно пожал плечами граф. Он понял, что выиграл.

— Хорошо, — кивнула Мириам. — Я вас не трону, — на мгновение вновь проявился лик богини, грозный и величественный. — Но я коснусь всех остальных. И начну с неё, — она показала глазами на Аллегру. Та пришла в себя, но не могла пошевелиться — не давали цепи. И только глаза стригойки метали яростные молнии. — Вы останетесь в одиночестве, граф. И даже если на этот раз вы одержите победу, следующий мастер, который вас вызовет…

Послышался смех. Конечно же, смеялся Фёдор Михайлович.

— И вновь мы зашли в тупик, госпожа Гиллель, — сказал он. — Помните? Как только меня убьют, вашим друзьям тоже придётся умереть. Так что в ваших интересах УКРЕПЛЯТЬ мою власть в городе. Вам, и вашему… отцу ПРИДЁТСЯ встать на мою сторону — чтобы сохранить ваших друзей живыми. Они — в полной моей власти!