Фиктивный брак госпожи попаданки
Шрифт:
Напротив высоких, кованых ворот я остановилась и перевела дыхание. Сердце стучало словно бешеное. Не сдержавшись, я обернулась и никого не увидела за спиной. Инспектору и мистеру Смиту потребуется время, чтобы добраться до сквера. Несколько минут я буду наедине с Элоизой. Вздохнув, я заспешила вперед. Из-за высоких деревьев, кроны которых окружали фонари, их свет сделался совсем тусклым. Я вздрогнула, когда увидела у седьмой скамьи женскую фигуру: мы условились именно об этом месте.
Через несколько шагов я убедилась, что передо мной Элоиза. Она нервничала, заламывая
По плечам и рукам пробежали крупные мурашки, и мне стало очень-очень холодно. И страшно. Потому что одно — читать про такие встречи с потенциальными убийцами в нелюдимых, темных местах в книгах или смотреть на них в кино, а совсем другое — стоять здесь, в одиночестве и слышать в ушах стук собственного сердца. Внутренности не просто скрутились в тугой комок, они прилипли к позвоночнику, и каждый раз, когда я пыталась сглотнуть, встречала в горле и груди сопротивление.
А что, если они не успеют? Что, если я останусь в этом сквере навсегда?..
— Ты одна? — вопрос Элоизы заставил меня вновь вздрогнуть.
— Да, — голос тоже жалко дрожал. — Конечно, одна.
— Как же ты ускользнула от муженька? — а вот в ее словах сквозила неприкрытая, хищная насмешка.
— Не от кого было ускользать. Герцог по-прежнему не возвращался в особняк.
— Вот так и бывает, — произнесла Элоиза почти сочувственно. И не лживо. — Не прошло и пары дней, а он, уже получив все, что хотел от молодого, нетронутого тела, отравился удовлетворять свои потребности в других местах.
Прозвучало необыкновенно цинично и с огромным надрывом. Кажется, она говорила от чистого сердца. То, что испытала сама.
Я бы ей посочувствовала. Если бы не хищный блеск в ее глазах. И триумф, которым светился ее взгляд.
— Покажи письма, — придав голосу твердости, потребовала я. — Я должна вернуться как можно скорее домой. Герцог…
— Ну что за прелесть, какая ты дурочка, Тесса, — Элоиза засмеялась звонким колокольчиком. — Моя дорогая, неужели ты не поняла до сих пор? Ты больше никогда не вернешься домой.
Боже, надеюсь, инспектор Уитмор, притаившись где-нибудь в кустах, это услышал!
— Что? О чем ты?..
Мне даже не пришлось притворяться: голос дрожал совершенно естественно. А потом со стороны скамьи донесся шорох — за моей спиной. Я резко обернулась и взвизгнула, увидев толстяка-опекуна. Была готова, но все равно испугалась. Судорожно повертела головой: маркиза Хантли не было видно. Предпочитает наблюдать со стороны?..
Тусклый свет фонаря мазнул по руке сэра Джона и пробежался по гладкой, блестящей, металлической поверхности револьвера.
Я с трудом сглотнула и почувствовала, что онемела. Язык прилип к небу, губы буквально парализовал страх.
— Ты могла бы жить, Тесса, — он все еще сопел: то ли от ярости, то ли от усилий, которые прикладывал, чтобы, скорчившись, прятаться за скамейкой. — Если бы не была такой упрямой дурой.
— Так писем не было?.. — заплетающимся языком уточнила я и взглянула на Элоизу, потому что смотреть на направленный в мою сторону револьвер было жутко. Она же стояла отвернувшись.
Весьма
удобно.— Были, конечно, — толстяк хохотнул и свободной рукой смахнул с лица пот. — Только вот ты их никогда не увидишь, гордая идиотка. Вышла бы замуж за маркиза — он мало отличается от твоего герцога, если судить строго. Нарожала бы детишек, не знала бы горя. А теперь…
И он резко замолчал и взвел курок, и я почувствовала, как у меня подогнулись ноги.
В следующее мгновение многое случилось одновременно: толстяк вскинул руку, чтобы получше прицелиться; громовой голос инспектора Уитмора велел ему бросить оружие и опуститься на колени; завизжала Элоиза; послышался топот жандармских сапог; сэр Джон разразился отборной руганью; оглушивший меня выстрел все же прозвучал, и кто-то сбил меня с ног на землю, навалившись сверху.
Я распахнула глаза, которые крепко зажмурила, и увидела перекошенное лицо Норфолка.
— Вы! — прошипела, будучи готовой наброситься на него голыми руками и зубами. — Вы!
Он лежал на мне сверху, упираясь локтями в землю возле моей головы, и тяжело, рвано дышал, словно после бега. Мне было плевать!
Его волосы, выбившиеся из прически, растрепались и свисали вдоль висков длинными прядями. Я хотела вырвать их все!
— Миледи… — выдохнул он, и я принялась извиваться прямо на земле, пытаясь отползти подальше от этого несносного, невыносимого человека.
— Как вы посмели?! Как вы могли?!
Герцог чуть приподнялся на локтях, и я смогла выпростать руку и изо всех сил ударила его кулаком по груди. И еще раз, когда он даже не пошевелился, чтобы мне помешать.
— Ненавижу вас! — выкрикнула в сердцах. — Ненавижу!
Я села на земле — Норфолк отодвинулся и перенес вес тела на пятки — и сдула упавшие на лицо волосы. По щекам текли слезы — не понимаю, в какой момент я начала плакать.
— Вы простудитесь, миледи, если продолжите сидеть, — сказал этот подлец нравоучительным тоном, встал сам и подал мне руку.
— Идите к черту! — я оттолкнула его ладонь и неловко поднялась сама.
Успела даже заметить, как брови Норфолка сошлись на переносице. Ну да, он не знал, кто такой черт: здесь посылали к дьяволу. Ничего, в следующий раз отправлю туда! Я попыталась выпрямиться и поняла, что при падении подвернула лодыжку: не могла наступать на правую ногу. Из глаз вновь брызнули чертовы слезы, когда я неловко оперлась на землю и почувствовала жгучую боль.
— Позвольте, миледи, я помогу, — герцог подошел ко мне.
— Идите к дьяволу! — на сей раз отправила куда нужно. — Возвращайтесь в то место, где провели целый день, и продолжайте развлекаться! Я и без вас прекрасно справлюсь. Как уже справилась… — моя речь прозвучала бы куда убедительнее, если бы не перемежалась некрасивыми всхлипами.
Чтобы не смотреть на ненавистного герцога, я взглянула поверх его плеча ему за спину. Там жандармы пытались скрутить сэра Джона, который брыкался и размахивал во все стороны руками. Мистер Смит стоял возле Элоизы, отрезая ей пути к возможному бегству, а инспектор Уитмор переводил взгляд с нее и на толстяка-опекуна.