Фразеология современного русского языка
Шрифт:
в языковом отношении проще.
Контекст «Приидите ко Мне все труждающиеся и
обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и
научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой
душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (И, 28)
дал фразеологизм иго мое благо, и бремя мое легко (т. е.
«ноша моя благая и поэтому легкая, не отягощающая»). Слова
иго «ярмо, ноша, связь» и бремя «ноша, тяжесть»
синонимически объединяются значением «ноша» (духовная).
не со Мною, тот против Меня» A2, 30), стали прообразом (и
по содержанию, и по структуре) фразеологизма советского
времени Кто не с нами, тот против нас.
Притча о пшенице и плевелах, где есть такие слова:
«Оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы
я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в
снопы, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою»
A3, 30),— явилась источником фразеологизма отделять
плевелы от пшеницы «отделить плохое от хорошего,
вредное от полезного». В нем сохранилось старое слово плевел
«сорная трава» (скорее всего, куколь, которой можно
отравиться). Первоначально, по разъяснению в самом Евангелии,
выражение должно было обозначать «отделять дьявольское
от божеского».
ИЗ
Частотный фразеологизм нет пророка в своем отечестве
возник на основе рассказа о проповеднической деятельности
Иисуса Христа на родине, когда он столкнулся с тем, что
сородичи «соблазнялись о Нем» (Мф., 13, 57), поскольку для них
он был всего лишь сыном хорошо знакомых плотника Иосифа
и его жены Марии. В Библии 1499 г. (синодальный перевод
«соблазнялись о Нем» нам уже не совсем понятен) читаем
другое: «блажняхуся о немь», что следует перевести как
«сомневались в нем» (см.: Словарь русского языка XI—XVII вв. —
1975. — Вып. 1. — С. 234—235). Приведем текст оригинала:
«Откуду убо сему [Иисусу Христу] сия въся. И блажняхуся о
немь. Иисус же рече имь несть пророков безъ чести тъкмо въ
отьчьстви своемь и въ дому своемь и несть сътвори ту силы
многы за неверьство ихь», который можно перевести таким
образом: «Откуда этому все это? И сомневались в нем. Иисус
же сказал: «Нет пророков без почитания (уважения) только в
отечестве своем и в доме своем». И не сотворил тут чудес
многих из-за неверия их» (ср. синодальный перевод: «откуда
же у Него все это? И соблазнялись о Нем. Иисус же сказал
им: не бывает пророк без чести, разве только в отечестве
своем и в доме своем. И не совершил многих чудес по неверию
их» — Мф., 13, 57).
§ 51. Фразеологические обороты, заимствованные
из западноевропейских языков без перевода
В отличие от фразеологических старославянизмов,
заимствованный характер большинства которых совершенно не
ощущается,
иноязычность фразеологических оборотов,заимствованных русским языком из западноевропейских языков без
перевода, как правило, ясна. Иноязычное происхождение этих
фразеологизмов, по своему употреблению ограниченных
книжной речью, проявляется как в том, что нередко они
передаются посредством букв латинского алфавита, так и в том, что
слова, из которых они состоят, сохраняют обычно все
присущие им в языке-источнике свойства. В этом отношении
иноязычные фразеологизмы, заимствованные без перевода,
аналогичны лексическим варваризмам, почему могут быть названы
иностранными фразеологизмами: лат. Alea jacta est 'жребий
114
брошен'; лат. honoris causa 'ради почета, за заслуги'; фр. а 1а
guerre comme a la guerre 'на войне как на войне'; англ. all
right 'хорошо, все в порядке'. Иноязычность подобных
фразеологизмов подчеркивается наличием у многих из них
соответствующих им фразеологических калек; ср.: лат. о tempora, о
mores — русск. О времена, о нравы\\ ит. dolce far niente —
русск. сладкое ничегонеделание; фр. фасон парле < faqon de
parler — русск. манера выражаться.
Как выше уже отмечалось, разбираемая группа
фразеологических оборотов является небольшой и все уменьшается.
Это происходит не только за счет выхода из употребления
архаичных фразеологизмов (ср.: лат. ipso facto 'в силу самого
факта'; фр. profession de foi 'символ веры'; лат. ultimo ratio
'последнее средство'), но также и потому, что они или
вытесняются более употребительными однозначными
фразеологическими кальками, или сливаются в слова. Так, лат. homo homi-
ni lupus est\ лат. tertium поп datur; англ. time is money;
фр. enfant terrible все более вытесняются соответствующими
фразеологическими кальками (см. § 52—54): Человек
человеку — волк; Третьего не дано; Время — деньги; ужасный
ребёнок. Что касается, например, фразеологизмов фр. table
d'hote; фр. chef d'oeuvre; лат. qui pro quo; ит. salto mortale
(букв, 'смертельный прыжок'); фр. bon mot; фр. beau monde;
фр. va banque; фр. comme il faut; фр, i grek (букв,
'греческое *"), то они превратились сейчас в слова табльдот,
шедевр, квипрокво, сальто-мортале, бонмо, бомонд, ва-банк,
комильфо, игрек.
Языком-источником для подавляющего большинства
иностранных фразеологических оборотов является латинский язык:
argumentum ad hominem букв, 'аргумент применительно к
человеку'; nomina sunt odiosa букв, 'имена ненавистны'; alter
ego 'второе я'; volens nolens 'волей-неволей'; pater familiae
'отец семейства'; deus ex machinae букв. 'бог из машины'; in