Голубка в Вороньем логе
Шрифт:
Глава 19
Валерия
Освободили спустя десяток минут, показавшихся вечностью. Приволокли в темный, пропахший сеном сарай, привязали к столбу.
– Что вам нужно от меня?!
– кричала я, надрывая легкие.
– Отпустите. Немедленно!
Мои вопли остались незамеченными. Люди смотрели с осуждением и о чем-то шептались. Михей и дедок в меховом жилете держали факелы. Другие мужчины стояли рядом - нахмуренные, грозные. Вооруженные вилами, дубинками и другими подручными
Из женщин я признала только Герту. Уборщица держалась особнячком от остальных женщин поселка и смотрела с жалостью.
– Помоги мне!
– попросила ее.
– Хотя бы скажи, что происходит?!
К щекам прилила кровь. Руки заныли от неудобной позы, но я не показывала, насколько слаба. А местные жители все смотрели и смотрели, не решаясь подойти или заговорить.
– Она, точно!
– наконец, выдал Михей.
– После ее появления в поселке стали твориться странные дела.
– Ага, и глаза у нее нехорошие, - поддержал дедок, - Ишь, как сверкает! Наверняка проклятие готовит. Мерзкая ведьма!
Он сплюнул на дощатый пол, демонстрируя пренебрежение. За что получил одобрительный возглас женщин.
– Кайся, дьяволица!
– приказал мне Михей.
– Ты являлась к нашим мужикам по ночам, безобразничала, а после их законных супруг травила? Поди, чтоб токмо на тебя силы остались?
Сдурели, что ли? Он неожиданности, я разинула рот и на мгновение лишилась дара речи. Какие безобразия? Им, что, Корбл про ведьм наплел? Или местный воздух - того, пропитался болотными испарениями.
– Сдались вы мне все!
– зло плюнула я.
– Ни к кому не приходила и никого не травила. Если уж обвиняете в чем-то, предъявите доказательства!
Михей нехорошо прищурился, сжал могучие кулаки и проговорил тоном судьи:
– Вчера ты к Алешке прилетала, только он невесту любит - Стаську. На твои провокации не поддался и поймать хотел. Вон, как тебя прутом железным отходил, вся в ссадинах!
Лопоухий парнишка с непропорционально длинными руками горделиво вскинул подбородок и хмыкнул. Покосился на сухощавую девицу в леопардовом платье - поди, местная красавица.
– Тоже мне, аргумент!
– вспылила я. Раны от выдернутых перьев действительно выглядят пугающе. Но не настолько, чтобы спутать со следами от металлического прута.
– Я, между прочим, по лесу бежала, вот и исцарапалась. Кончайте концерт, развязывайте веревки и выпускайте. Иначе ждите беды - вот явится хозяин Вороньего лога, разнесет тут все к чертям.
Напрасно я понадеялась, что подобная угроза подействует. Услышав о Корбле, Михей пригладил бороду и хищно сверкнул глазами.
– Пускай идет, - разрешил, растягивая буквы, - ты ведь и его обманула. Габи рассказала, как ты пришла к ней проситься в лог. А после началась у нас череда несчастий. Говоришь, доказательств мало. А вот это - твое?
Достал из кармана мою заколку в виде стрекозы. Изрядно потрепанную, изогнутую, без части стекляшек на крылышках. И, тем не менее, хорошо узнаваемую.
– Ну-у-у, - протянула какая-то бабка с перекошенным от злости лицом, - признавайся, ведьма! Твоя вещица? Габи видела, она свидетельница.
Толпа женщин расступилась, и я увидела старушку, внешность которой переняла на время. Габи стояла, низко опустив голову. Растрепанные седые пряди скрывали лицо. Сухощавые ручки теребили шаль.
–
Неправда!– взвыла я, осознав весь ужас происходящего.
– Вы заблуждаетесь! Я не совершала ничего плохого. Каюсь, проникла в Вороний лог обманом. Притворилась Габи, чтобы скрыть лицо. Ввела вас и хозяев замка в заблуждение. Но на то были весомые причины.
Для жителей поселка мои заявления были, что комариный укус слону. И слушать мой писк не стали.
– Хорош трепаться, ведьма!
– рыкнул Михей и приблизился, выставив факел. Как будто огонь мог спасти его от чар, сглаза или прочего бреда.
– Лучше расскажи, как тебе удавалось улизнуть из комнат мужчин незамеченной? Не может обычная женщина пройти сквозь форточку или дымоход! Не может обездвижить сопротивляющуюся жертву!
– Не может! Не может!!!
– эхом подхватили остальные жители.
Поняв, что не могу сопротивляться и воспользоваться колдовством, осмелели. Подошли ближе. Того и гляди, начнут кидать камнями или чем потяжелее...
– Вы ошиблись!
– заорала я, перебивая шум толпы.
– Ищите преступницу среди своих женщин. Я видела ведьму, которая совращает ваших мужей. Она рыжая! А знаете, почему не показывает лица? Да потому что старая и страшная.
На лицах мужской части населения отобразилось недовольство. Ну, разумеется, гораздо приятнее думать, будто на тебя позарилась красотка. Настолько вдохновилась нечесаной гривой, запахом пота и дешевого пива, что приворожила зельем, а после всю ночь занималась развратом с обездвиженной жертвой.
Женщины, напротив, чуточку подобрели. Переглянулись.
– А у тебя какие доказательства?
– подала голос Герта.
Она больше всех заволновалась. Пусть и не старая, зато цвет волос именно тот. Искомый - огненно-рыжий.
– Эта женщина умеет превращаться в птицу, - выпалила я.
– Этот дар помог ей проникать в нужное место и уходить незамеченной. Она и в Вороньем логе показывалась. А сегодня днем напала на меня в лесу. Это по ее милости я выгляжу, как ободранная кошка.
– Оборотень, говоришь...
– охнул Михей. Пригладил курчавую бороду. Подошел вплотную, присматриваясь к моим ранам.
– Не похоже это на следы когтей или клюва...
Оно и понятно, рыжая голубка знала, что делала. Есть ощущение, специально повыдергала мне перья, чтобы подставить. И неплохо преуспела.
– На оборотнях все раны заживают мгновенно, - сдала я «родственницу». Выбирая между сохранением тайны и сохранением жизни, предпочла первое.
– Так что зря старались. Не то выбрали средство, чтобы справиться с вашей «ведьмой».
– Красиво говоришь, - прищурился Михей.
– Говоришь, железо не берет? А это?!
Недолго думая, ткнул в меня факелом. Жадное пламя лизнуло подол платья, хрустнуло пластмассовыми пуговками. Фыркнуло, готовое продолжить трапезу.
Но мое тело ему не досталось. Мгновенно отреагировало на угрозу и, прежде чем я успела осознать, что делаю, трансформировалось. Белая голубка взметнулась к потолку сарая. Постучала клювом в наглухо заколоченное оно. Ринулась к двери.
Люди преградили мне путь. Михей вновь попытался достать факелом. Пришлось подняться вверх и зависнуть под потолком.
– Пойду я, ружье принесу, - объявил старичок в меховом жилете.
– От пули не увернется.
– Простая пуля ее не возьмет, - заметила Герта.
– Надо серебряную.