Голубой бриллиант (Сборник)

эрудированный интеллигент, интересный, мыслящий человек.

Иванов сказал Инне правду, что в ближайшие два дня он

хочет закончить портрет генерала. Лет двадцать тому назад

41

Алексей Петрович вылепил небольшой портрет, в три четверти

натуры, бюст генерала Якубенко и подарил ему в день его

пятидесятилетия. То был моложавый цветущий генерал с

мужественными приятными чертами лица и упрямым вихрем

тщательно ухоженных волос. Два десятка прошедших лет

наложили свой отпечаток на бравого генерала. Некогда чистое

цветущее лицо пробороздили морщины, в посуровевшем

взгляде появились черточки задумчивой грусти, в мудрых

глазах выразилась тихая усталость и боль. Дмитрий Михеевич,

свободный от службы и общественных дел, все чаще

заглядывал в конце рабочего дня в мастерскую Иванова "на

огонек", чтобы обменяться мнением о событиях сумбурно-

трагических перестроечных лет. За все, что творилось в стране

в эти годы, он болезненно переживал и постоянно испытывал

потребность излить душу близкому человеку. У Иванова он

находил полное понимание и поддержку. Оба они считали, что

в стране произошел контрреволюционный переворот,

организованный, тщательно спланированный западными

спецслужбами - американским ЦРУ и израильской Моссад.

Совершен переворот вопреки воли народа, в интересах

еврейской буржуазии и мирового сионизма.

Генерал Якубенко пришел, как и условились, в

одиннадцать часов. Еще в прихожей, не успев снять шинель,

он заговорил о том, о чем болела душа, что не давало ему

спокойно спать, о чем говорили люди в очередях у пустых

прилавков, в городском транспорте и в заводских цехах, - о

небывалом хаосе, в который ввергли нашу страну архитекторы

и прорабы перестройки.

– Я вот шел, Алексей, и думал, сам себя спрашивал:

почему наша страна такая несчастная? Казалось бы, все есть

для нормальной жизни. Природные ресурсы огромны и

многообразны, как ни в какой другой стране. И народ хороший,

не обделен талантами. Прикинь, сколько всемирных величин

или, как теперь говорят, звезд вышло из нашего народа:

ученых,

писателей,

композиторов,

художников,

изобретателей...

– И полководцев, - вставил Иванов и, взяв генерала под

руку, медленно направил его к помосту: мол, давай за дело

приниматься.

– А разве нет?
– Якубенко вытянулся по стойке "смирно" -

бравый, прямой, и уставил на друга гордый взгляд.
– Суворов,

Кутузов, Жуков, Ушаков! Кого рядом с нами может поставить

хваленый Запад?

42

– Ты не назвал Рокоссовского? - напомнил Алексей

Петрович. Оба они - Якубенко и Иванов начинали войну в

армии, которой командовал Рокоссовский.

– Я назвал Жукова. А это, братец мой, гений, равный

Наполеону. Даже повыше. Как и его предшественники, он

остался непобедимым. А Наполеон потерпел военное

поражение и, заметь, от русского полководца.

Якубенко легко взошел на помост, уселся в кресло и

продолжал:

– И вот к чему я пришел, дорогой Алеша. Несчастья

нашей страны идут от руководителей. Приглядись: в так

называемых благополучных странах у руководства стоят

разумные и порядочные люди. Как правило, были, конечно,

исключения, без этого нельзя. Подлецы есть во всех уголках

планеты. А у нас - сплошь. На протяжении семидесяти

последних лет одни мерзавцы и авантюристы стояли у

кормила государства. Начни с Троцкого...

– А может, с Ленина? - лукаво улыбнулся Иванов,

продолжая колдовать над портретом.

– Ленина не трожь, - нахмурился генерал, сдвинув сурово

седые брови.
– Против Ленина тебя твой поп настроил. Ему

простительно: у церкви к Ленину свой особый счет. Там равная

вина - и Ленина и попов.

– Может, не вина, а беда, - заметил Иванов, не

отрываясь от работы. Пальцы его проворно скользили по

глиняному лицу портрета, и оно оживало от их таинственного

прикосновения, приобретая не только черты характера от

морщинок у печальных глаз, но и душу, вдохнувшую в плоть

магией искусного ваятеля.

– Троцкий не был один. С ним была целая свора таких же

кровожадных псов, терзающих тело обессиленного войной

государства, разных розенфельдов, под масками каменевых,

зиновьевых, свердловых, - продолжал свою мысль Якубенко.

– Их сменил Сталин, - заметил Иванов, - но лучше

России от такой смены не стало.

– Сталин стоит особняком, - возразил генерал.
– Не надо

упрощать. Это личность сложная. В ней по справедливости

разберется история в свой час. И никакие там авантюристы

волкогоновы, а честные беспристрастные летописцы. Не

станешь же ты отрицать его великих заслуг, как Верховного

главнокомандующего.

– А репрессии?

43

– Тут тоже надо разобраться, против кого они были?

Против тех же троцких, против палачей-пришельцев. Не

спорю: при рубке леса летели щепки, летели и головы предков

нынешних прорабов перестройки. Потому они сегодня так

жестоко мстят все той же России, которую им не удалось

растерзать тогда. Народу нашему мстят. Посмотри, кто

окружает Горбачева: Яковлев, Примаков, Арбатов, Вольский,

Шеварднадзе, Собчак, Попов и другие Станкевичи. Кто они?..

То-то и оно. А у Ельцина? Шахрай, Бурбулис, Гайдар,

Старовойтова и опять же Попов с Собчаком. Это его Козыревы

карты.
– Ты хотел сказать "козырные"?

– Я сказал то, что хотел. Ты знаешь, кто у Ельцина