Голубой бриллиант (Сборник)

– Видите ли, почтенный Дмитрий Михеевич, я не политик

и затрудняюсь... Я бы хотел от вас услышать ответ, как от

человека военного?

Но генерал уклонился от ответа, видно, сейчас его

интересовало нечто другое, и он воспользовался словом

епископа "не политик", сказал презрительно и веско:

– Сегодня нет людей вне политики и быть таких не

может. Что, не согласны? Скажите - церковь вне политики? Как

бы не так. А ваш современный поп Гапон, ну этот рыжий экс-

диссидент, мразь, которая витийствует на сборищах так

называемых демократов, он что - тоже вне политики?
– звучал

гулко возбужденный бас генерала.

– Это его личное мнение. К тому же он депутат и обязан,

– пожав плечами, несколько смутился епископ.

– Что обязан? - решительно спросил Якубенко, уже

невольно втягиваясь в спор, которого только что хотел

избежать. - Выступать против воли народа на театральных

баррикадах? Так?

51

– Вы имеете в виду у Белого Дома. Но там был народ, и

священник среди народа, - это естественно, - попытался

возразить епископ, но генерал стремительно перебил

порывистым презрительным тоном:

– Какой народ? Пьяная толпа, шваль бездельников и

подонков, истеричных дамочек, тель-авивского происхождения

защищали ваш Белый Дом - в то время филиал

вашингтонского, на который, кстати, никто и не нападал.

"Начинается, - тревожно подумал Иванов, соображая, как

не дать разгореться нежелательной дискуссии. Но епископ

заговорил как бы мимоходом, но серьезно и обиженно:

– Дом этот совсем не мой, и я ни в нем, ни возле него

никогда не был.

– Да я вас, уважаемый Николай Семенович, лично вас,

не упрекаю, и прошу извинить меня. А вот вашего патриарха я

обвиняю и считаю его недостойным возглавлять православную

церковь. Хоть я человек в общем-то неверующий, но

крещеный.

– В чем вы его обвиняете? - не повышая голоса, но

холодно спросил епископ. В его словах чувствовалось

напряжение. - Что он благословил Ельцина в связи с

избранием на пост президента?

– Отнюдь, это пусть останется на совести господина

Редигера. Я обвиняю его в том, что он - господин Редигер, или

по-вашему Алексей второй, отлучил от церкви русских

патриотов, великомучеников, безвинных страдальцев за

русский народ, так называемых руководителей так

называемого путча.

Выпуклые блестящие глаза епископа смотрели на

генерала с холодной отчужденностью. Он даже задергался на

стуле, демонстрируя неловкость. Сказал, глядя на Иванова,

словно ища его поддержки:

– Но они же арестованы как преступники?

– Извините. Преступники или нет - это скажет суд. Только

суд вправе, - все больше возбуждаясь, заговорил генерал.
–

Позвольте вас спросить, Николай Семенович, вы читали

манифест этих "преступников" и программу спасения России?

– Читал, - тихо кивнул епископ.

– Что вы нашли в ней преступного?
– наступил генерал.

– Но ведь они хотели вернуться к социалистическому

прошлому, - не очень уверенно и сдержанно ответил епископ.

– То есть сохранить Союз, как единое государство,

сохранить советскую власть, как власть народа, не попустить

52

того, извините, бардака, в который превратили Горбачев и вся

его шайка демократов некогда великую страну, - весомо сказал

Якубенко. Прямые гордые глаза его глядели пристально и

строго. - Скажите, владыко, вам нравится то положение, в

котором находится в настоящее время наша страна и наш

народ? Только честно: ваш ответ не услышит господин

Редигер. - Он почему-то подчеркнуто называл мирскую

фамилию патриарха Алексия второго.

– Положение, конечно, не завидное, - уклончиво ответил

епископ.
– Но ведь Ельцин обещает, что трудности временные.

– И вы ему верите, как миллионы безмозглых баранов,

загипнотизированных сионистской продажной прессой и

растлевающим циничным телевидением, верили Горбачеву,

которого теперь называют Иудой. Шесть лет верили. А теперь

проклинают, православные. Вот бы кого отлучить от церкви

вашему Редигеру. И это было бы справедливо. А не

благословлять восходящих на трон авантюристов. Что же

касается социалистического прошлого, которое так неистово

обливают грязью сторонники реставрации дикого капитализма,

все эти лжедемократы, "пятая колонна", то хотите вы того или

нет, а к нему вернется наш народ, когда опомнится, очнется от

сионистского дурмана. Только это будет социализм подлинный,

без глупых искажений, не хрущевский-брежневский и не

горбачевский. Это будет подлинная демократия и советская

власть, которую Ельцин фактически упразднил. Жаль, что все

придется начинать сначала, на развалинах, на руинах, в

которые спешат до основания разорить страну лакеи и агенты

ЦРУ. Предчувствуя накал страстей - а также и более острые и

откровенные разговоры в эти месяцы происходили в каждом

доме по всей Руси великой, - Алексей Петрович решил своим

вмешательством, как хозяина, если и не потушить, то хотя бы

смягчить беседу, и незаметно наполнил рюмки.

– Друзья, - сказал он с веселой и вежливой улыбкой, - мы

как-то от поэзии сбились на прозу и совсем забыли или не

заметили, что наши рюмки давно ожидают тоста. Я хочу

вернуть вас к стихам, которые прочитал владыко, и предлагаю