Химера, дитя Феникса

— Следующий урок — в читальном зале. Сегодня вам будет предоставлен Малый Закрытый Раздел. Прошу последовать за мной.

Подвальное помещение с маленькими оконцами поверху, что задали скудный свет и мрачную обстановку. Вдоль стены длинные лавки для чтения, на входе стол с уложенными на нём книгами, рукописями и дневниками. Зайдя последним, Я получил скудный выбор из пяти книг. Жизнеописание героя Станислава Великого. Табель о рангах в Святой Церкви. Основы поведения за столом. Размышления о жизни Протоирея Михаила Равноапостольского. Поваренная книга. Схватив самую большую и в толстом переплёте, отсел в уголок. Оглядев, что за мной не наблюдают, вложил в середину дневник Химеры. Открыв на первой странице, погрузился в чтение.

"День первый''

''Вчера мне предложили записывать свои мысли и пережитый день в дневник. Письмо мне даётся очень легко, как и чтение. Лекарь говорит, что это скрытая память, и то, что Я умел до линьки, будет быстро возвращаться. Кормят сносно, но мне хочется чего-то нового, чем тот скудный набор блюд, что предложен местной кухней. Что ещё. Чешется чешуя, оттого хвост постоянно дёргается. Меня доводят до бешенства монотонные звуки, как капающая вода, например, или шмыганье носом сторожа Ивасика. Хочу его убить. Папа Алексей очень добр к людям, просит не членовредить им, тупым идиотам. Устал, допишу завтра".

Я закрыл переплёт, перевариваю прочитанное. Служитель церкви Алексей и сторож Ивасик. Зацепки есть, нужно будет поспрашивать в Городище, Северной Пустоши.

"День второй''

''Ударил Ивасика в нос, шмыгать перестал. Мне приставили других сторожей, крепче и взгляд особый, всё время на стороже, меня не опасаются, но заходят с едой вдвоём и оружие не оставляют. Сегодня давали мясо, я его учуял ещё на подходе, от нетерпения ходил по клетке взад-вперёд, хвостом отбив все ноги. Стражники одели одежду с круглыми твёрдыми пуговицами, как у меня на теле, хотят походить на меня, не иначе. Папа Алексей говорит, что меня охраняют от злых отродий, что оторвали на руке пальцы и порезали лицо. Странно, нужно разобраться. Пошёл спать, после ужина постоянно клонит в сон, всегда."

— Интересный выбор, Босик. Кулинарная Книга. Я думал, Вам жизнеописание героев или размышления Святого отца будут ближе.

— Выбрал самую большую, — честно ответил Нестору Петровичу.

— Что же, размер иногда важен, — отвернувшись от меня, громко произнес: — Заканчиваем, возьмите закладки и отметьте страницу, продолжим вечером.

Подождав, когда все соберутся у стола, закинул дневник под кушак и сдал книгу. Мне не терпелось прочитать дальше, но не нужно привлекать внимание.

Глава 9. Приказы не обсуждаются

Я шел по улице, полный своих дум, Даром улавливая настроение спешащих людей вокруг себя. Солнце тускло светило сквозь нахмурившееся чело Отца Небо. Город готовился вечерять, и подсохшая за день грязь вновь раскисла, расползлась по деревянным настилам смрадом прокисшей еды, ночников и помоев. Резкое чувство боли и отчаянья остановило меня. Я огляделся в поисках источника, как увидел в подворотне красное пятно с синими разводами. Кинувшись было на помощь, сам себя охолонул. Не дело одному прыгать в омут. Быстро дойдя до Острога, окликнул Эльдара из рода Пастухов.

— Как приняли?

— Эльдар, помощь нужна. Там в подворотне человеку худо причиняют…

— Расскажешь по дороге, веди… Сколько их там?

— Зло от одного чую, ещё один в беде.

Эльдар скоро натянул шлемак, потянул одной рукой ремешок за подбородок, перехватил копье коротким хватом.

Подходя к подворотне, кинул Талантом пристальный взгляд. Один лежал в углу, прислонившись к стеночке, второй нависал над ним, переполненный алчностью и предвкушением. Чёрное пятно сразу за поворотом, такое Я видел у Марука Тёмного. Указав пальцем, где стоял темник, показал, что пойду первым.

Пройдя с десяток шагов, упёрся в картину. На земле, покрытый кровью, лежал служка Збижек, над ним склонилась и шарила по карманам и сумам грузная фигура. Развернувшись на шум шагов, здоровяк выпрямился.

— Вот так день удачный: и деньгу взял, и обидчика встретил.

Борислав и тут показал, насколько он гнилой. Старого деда вдвоём вбили. Казну отбили, значит, знали, что идёт Агнешку выкупать. Значит, и третий из того же дома.

— Какая же тварина, Борислав. Значит, за деньгу на грех налез. Что же, будет работенка у палача, — сквозь зубы проговорил Я, наблюдая, как меняется лицо у бывшего Стража. — А Пастор Яков знает, кого он в свой дом выпустил?

— Его приказ и выполняю. Жаль, времени размяться нет, так поломаю.

Я было развернулся бежать, как сзади меня в обхват шеи уцепил темник.

— Не рыпайся! Что ж, Босик, сделал свой выбор. Немного ты походил по свету. Борька, дави шею, чтобы без шума было.

Вспыхнув свечой, Я ослепил обоих душегубов. Последнее, что услышал — с каким противным звуком впивается в череп короткое копье Гварда.

Дом врачевателей был светел, пах травами и загноившимся ранами.

— Расскажи, как дело было, — раздался мягкий голос Септория Дознания Олега. Именно воздействие на мой разум и пробудило меня.

— Рассказывал уже дважды, — бухнул басом Гвард.

— Мне нет. Не волнуйся, всё обстоятельно поведай.

— Стоял у Острога, скучал. Тут Босик бежит, кричит: Люд в беде, один не сунусь, боязно. Я шлемак натянул и рванул за ним. Светоч первым ушёл, внимание отвлечь, Я затаился, ждал сигнала. Разговоры утайкой слабо слышал, дед Збижек хрипел сильно. Потом, будто солнышко вышло, ярко стало, как днём. Я прыгнул вперёд. Спиной стоял убивец, Я, как и учили, строго над шеей тыкнул, тот и обняк, а здоровый на меня кинулся вслепую. Я копьецо выставил, да вот незадача, тот, споткнувшись об тела, стороной повёлся да лишь вскользь зацепился. Сбил меня с ног, Я головушкой и приложился, благо, шлемак был, так бы вырубился. Тот из Стражей был, крепкий боров. На грудь мне прыгнул да душить начал. Я ножичек достал и начал ему в бочину ковырять. Не знаю, сколько раз тыкнул, ужо в глазах тухнуть начало, а Я всё бил и колол. Как же так, господин Септорий Олег? Отчего он такой был?

— Под дурманом, потому и боли не чуял.

— Гушка, будь она проклята?

— Нет, то посерьёзнее было. Гушка слабит да разум закрывает, а этот говорить мог, да и кинулся, аки бешеный.

— Что с Босиком?

— Перегорел немного, да головой приложился. Жаль, завтра нам ход дали на Южный торжок сходить, охрану торга провести. Все должны были пойтить. А тут незадача.

— А со служкой чего?

— Порезали крепко лицо, шею, пузо полосонули, но не вбить хотели, дознавались чего-то.

— Где казна его, дознавались, — подал Я голос. — Он уйти хотел да старость встретить у своего рода. Да сиротку взять на поруки.

— Вот оно как. Будет разговор с тобой, ох и крепко ты дом толкнул. Эхом долго обратно по тебе прилетать будет. Чем ты думал?

— Сердцем, — ответил Я. — Так как разумом понимать всё, что тут кипит и брызжет, не сдюжу. На доброе дело Збижек Липкий пошёл, а его за деньгу чуть не порешили.

— Думаешь, служка одному себе тянул? С его руки ещё с десяток ели, вот они и озлобились, что потеряли доход. Не всё так просто, Светоч, не всё. Добавить есть что к рассказу Гварда Эльдара?