Хозяйка Кара-Шимского леса

Принёс Лепард ей половину оленя и поведал о своей беде. Та и наплела в три короба. Знает, старая шельма, что в таких случаях говорить надо, ну и обнадёжила:

– - Не печалься, не горюй, родятся у тебя волчата, каких доселе не было.

Ну, Лепард ей на радостях ещё дичину приволок.

Эх, знала бы, старая вещунья, что и впрямь в самую точку попала. Сейчас узнаешь, какие у Лепарда с Марушкой дети родились. Таких и впрямь "доселе не было".

Волчата

Стала мамкой Марушка 17 июня. В этот день пришло время ей детей своих увидеть. Спровадила она мужа из логова и приготовилась к появлению волчат.

Как назло, в это время страшная гроза разразилась. Марушка маленько расстроилась -- худая это, по волчьим понятиям, примета, -- а куда денешься, если волчата на свет просятся.

Родила первенца, и только на дитя своё глянула... да тут же чуть в обморок не ухнула. Эх, бедовая -- глаза у волчицы от ужаса побелели и шерсть на загривке всколыбнулась.

Будто в одночасье весь белый свет померк.

И впрямь чудно: у волчонка на голове уши такие длинные -- почти как заячьи... А хвост, наоборот, вполовину меньше волчьего. Вот и разумей, как такое волчице-матери увидеть и умом не пошатиться? В остальном, правда, уклонений нет -- волчонок и волчонок.

Тут ещё Марушка углядела, что девочка родилась. Не сдержалась да как закричит:

– - Как же она теперь взамуж выйдет?!
– - и разревелась, да заскулила жалостно.

И впрямь беда. Она, слышь-ка, когда тяжёлая ходила, всё в мечтах ей грезилось, какие у неё дочери раскрасавицы вырастут. Другие волчицы обзавидуются, на них глядючи, а уж от женихов и вовсе отбоя не будет.

И, словно в насмешку, сразу ей на глаза видение наплыло. Будто бы женихи со всей округи собрались, как она и раньше в мечтах своих видела, и тут ушастую невесту выводят... Вот ужас!

Так-то, обливаясь слезами, и второго волчонка родила... В этом разе вовсе не совладала с собой и сознания лишилась.

Эх, ладно бы, у первого ребятёнка с ушами незадача случилась. Беда, конечно, а всё же дело поправимое. И обкусить их можно до нужных размеров, опять же венок из трав иль цветов на голове носи. Словом, потаишь в любом разе. А тут... незнамо что... ну уж точно не волчонок. Даже не знаю, с чего начать, везде несообразность. Ну да ладно, хвост, значит, лисий. Рыжий, да большой такой, что не у всякого лисёнка увидишь. Да яркий такой, будто пламенем светится. Мамина, получается, памятка. И кончики ушей рыженькие -- это уж неизвестно в кого. Однако это всё мелочишко -- другое страшно: у волчонка, вместо лап когтистых, самые что ни на есть копытца... Вот горе так горе! Какой уж тут взамуж выйти, живым бы волчонку остаться! Известно, как у волков на копыта смотрят.

То-то и оно, вдовесок и шубка вроде как не волчья совсем, а будто бы у соболюшки выменяна. Ну, это ещё ничего, так даже и красивши будет. Известно, мех у соболя нарядней, не чета волчьей вильчуре.

Очухалась Марушка и даже построжилась на себя. "Эх, что ж это я?..
– - растерянно сказала она.
– - Детей рожать и кормить надо, а я сопли распустила". Третий волчонок вроде как нормальный оказался. Разве что немного долгий в теле, как выдрёнок. Марушка его тщательно осмотрела, лапки расправила -- всё перепонки искала, но, к счастью, не нашла. Это опять девочка родилась.

Вслушалась волчица в себя: в серёдке ворохаются. Сразу подумала: будут ещё мальчонки.

И правда, скоренько один за другим двое парнишек на свет появились. Один -- кругластый, бочоночек и крепыш. Издалека за бобрёнка можно принять, а вблизи глянешь -- волчонок и есть, голова только большая и приплюснутая. Другой -- на радость матери, по всем статьям волчонок случился. А уж богатырь! Всё равно что медвежонок какой. Вот только шубкой белёсый, ну да это мелочишко: вон полярные волки, почитай, все в белых шубах ходят.

Посомневалась мамаша, привыкла, вишь, что в каждом ребятёнке уклонения есть. Обсмотрела волчонка всего и думает: хоть один нормальный. Да тут же не удержалась, выбежала из логова и в зарастельнике калины дала волю слезам. Так прям и облилась в два ручья, уревелась вся. Не то от горя горького, а то и от счастья, что хоть один волчонок на поглядку.

Плачет и повторяет:

– - Эх, Хозяйка, Хозяйка, что же ты наделала, что же ты натворила?..
– - тихо всхлипывала она, а потом вдруг встрепенулась, мордаху задрала в небеса и как рявкнет: -- Делать, что ли, нечего?! Дура!

И чего реветь... Тайну тебе скажу. Решила Хозяйка свою верную волчицу одарить. Без спроса, получается, а по-другому нельзя. Сама Марушка ни в коем разе не согласилась бы, узнай она, какой ей подарок Илька готовит. Пока волчата маленькие, не ясно, что это за дар такой... Вон Марушка в какой ужас пришла! Встреть она сейчас Хозяйку, такое бы в сердцах наговорила! Такое! Известно, за предательство всё случившееся приняла.

Вот когда дети вырастут, и понятно станет, что к чему.

А о том, как Хозяйке удалось необычных волчат слепить, я тебе сказать не могу. Тут тебе и никакая наука не растолкует. По всяким генетишным законам полная несуразица получается. Это что ж выходит: каких Илька в своём альбоме нарисовала, такие они и в самом деле в Кара-Шимском объявились?

Обревелась Марушка вся, а тут и Лепард прибежал, муж ейный. Увидел он, что жена от бремени освободилась да к тому же слезами обливается, и разволновался не на шутку, худое почуял.

– - Неужто с дитями неладное?..
– - в страхе спросил он.

– - Не твоё дело!
– - отмахнулась волчица.

Лепард прям опешил.

– - Как это не моё?! Отец я ально кто?!

А Марушка ещё пуще разревелась.

– - Пусти на детей глянуть!
– - запросил волк-отец, а сам уже было к логову подался, потянулся мордой к лазу.

У Марушки враз все слёзы высохли -- как кинется к логову! Лаз собой перекрыла, клыки оскалила и совсем не по-доброму на мужа глянула.

– - Нельзя на них смотреть!
– - отчаянно закричала она.
– - Маленькие они, нельзя! Испугаешь ещё!

– - Не запужаю, не бойся... пусти!
– - и уже жалостно на Марушку глянул.

Марушка на своём стоит.

– - Отступись, не доводи до беды!

Видит Лепард, вовсе сбрендила волчица. С другими волками он всегда грозен, а перед Марушкой отступает. Ладно, думает, в другой раз приду.

На следующий день уже вся стая подбежала на детей глянуть. А как же, имеют право. В волчьей стае так заведено. Дети вожаков -- для всей стаи родные.

Пришёл и отец Марушки, старый волк Хват Серпоклык. Он, скажу тебе, нрава шибко крутого. Что и говорить, если стаей восемь лет верховодил. Никто ему и перечить не смел. Сколько раз пытались его с верховья спихнуть, а он всегда победителем оставался. Сейчас вот состарился, а всё равно почёт ему и уважение.

Ну, Хват сразу рычать давай. В первый день Марушку не проведал, будто ему до волчат и дела нет, а тут сразу грохнул: