Игрушка

Небольшая прихожая, в которой Чарнота оставил свои вещи, чтобы последовать за дамой в отведённую для него комнату, была оббита зелёным батистом и выглядела довольно-таки торжественно, не смотря на то, что освещена была одной маломощной электрической лампочкой.

Миниатюрная, чуть побольше прихожей, комната с окном, открывающим вид на внутренний двор, кроватью, маленьким журнальным столиком и двумя стульями - вполне удовлетворила невзыскательного постояльца.

Марта также осмотрела комнату и только в прихожей, куда Чарнота 82вернулся за вещами, сказала:

"Отдыхайте. Завтра я за вами зайду и поедем к Вольфу".

Чарнота не стал уточнять кто такой Вольф, поблагодарил девушку за хлопоты, взял свои вещи и удалился в комнату. Первое что он сделал, так это заглянул в саквояж и убедился, что там всё на месте от мыла, зубной щётки и полотенца до свёртка бумаг, который ему передал Ганопольский. Задвинув саквояж под кровать, он приступил к развязыванию своего баула. Прежде всего, он достал из него завёрнутую в материю самую большую часть своего разобранного револьвера. Снял бинты с ног и освободил, таким образом, ещё две детали оружия. Оставалось только собрать револьвер, достать патроны и - "в бой", Последняя мысль заставила улыбнуться Чарноту. Явного врага около себя он не видел и потому в бой вступать пока ещё не предполагалось. Патроны лежали на самом дне баула и потому Чарноте пришлось из него выложить все вещи: непромокаемый плащ с капюшоном, болотные сапоги, компас, сборник сочинений Добролюбова и прочее.

В дверь комнаты постучали. Чарнота быстро убрал оружие и отпер дверь. На пороге с подносом в руках стояла фрау Гертруда. На подносе парил кофейник, стояли: чашечка на блюдечке, вазочка с сахаром, тарелочка с тонко порезанной копчёной колбасой, сыр, масло и несколько булочек.

Чарнота был тронут вниманием дамы и, принимая поднос, поблагодарил её по-немецки: "Данке шон". Гертруда сдержанно улыбнулась, отдала поднос и молча удалилась.

83 Разбор вещей пришлось отложить, а заняться "вечерним завтраком"; так Григорий Лукьянович мысленно обозначил меню поданной еды. Он уселся к журнальному столику и с удовольствием поел германской пищи на германской земле. Особенно вкусным оказался кофе, но и колбаса отменная - с чесноком, сочная и с запахом дыма от копчения на углях какого-то благородного дерева.

Покончив с "завтраком", Чарнота вернулся к вещам. Собрав револьвер и заполнив его барабан патронами, он взвёл курок и прицелился в лоб своему отражению в зеркале. "Береги себя", - вспомнил он прощальные слова Люськи и, усмехнувшись снял курок с боевого положения, а револьвер сунул под подушку на кровати. В дверь вновь постучали и Чарнота понял: "За подносом пришла". Он взял со стола поднос, открыл дверь и их взгляды встретились Странно, но он не увидел глаз пожилой женщины. На него смотрели большие бледно-голубые глаза мудрой, но ещё совсем не старой женщины. Он ещё раз как мог по-немецки поблагодарил хозяйку. При передачи подноса её правая рука как будто невзначай коснулась левой руки постояльца. От этого прикосновения Чарноте стало приятно. Он удивился и некоторое время смотрел на удаляющуюся Гертруду. "Экий я неисправимый самец", - подумал он с укоризной после того, как закрыл дверь и остановился в растерянности посреди комнаты.

– ---------------------------------

84 Марта зашла за Чарнотой рано утром, как и обещала.

Они вышли на улицу. "Утро позднего лета в Германии какое-то иное, чем в России или даже во Франции", - отметил себе Чарнота. Чисто выметенные и увлажнённые тротуары тихого переулка, на котором жила Гертруда, сменились большой штрассе с довольно-таки интенсивным движением людей, карет, телег и авто.

"На рынок спешат, - пояснила Марта, перехватив взгляд Чарноты.
– Тут рынок не далеко.
– И после небольшой паузы добавила - "Идём к воде. Там сядем на катер и через час будем на месте".

"Значит, к берегу Эльбы идём", - уточнил Чарнота.

"Нет, идём к небольшому её притоку. На Эльбу нас вывезет катер минут за десять".

Выйдя к воде и спустившись по небольшой лестнице к причалу, Чарнота со спутницей увидели приближающийся пассажирский катер. Когда взошли на борт, Марта расплатилась за проезд с подошедшим к ним пожилым человеком в форменной тужурке.

Действительно минут через десять катер вышел на большую водную гладь. По ней сновали вдоль и поперёк маломерные суда. На середине реки, видимо по фарватеру, шёл сухогруз среднего тоннажа. Марта заметила, что Чарноту заинтересовало это судно и, улыбнувшись, спросила:

"Осваиваете новое амплуа, или Вы уже знакомы с морской стихией?"

"Нет, амплуа менять не собираюсь. Я больше вон - по конной тяге специалист", - указал жестом Чарнота на движущуюся параллельно им 85по набережной повозку, запряжённую двойкой коней-тяжеловозов.

Катер шёл мимо старинных морских пристаней района Санкт-Паули. Марта сказала:

"Вот здесь работал мой дед. Всю жизнь работал грузчиком. Тут и умер. На него свалился куль с углём и сбил его за борт. Дедушка упал в воду уже без сознания и захлебнулся".

"А вам сколько лет-то было тогда?" - спросил Чарнота, тоном голоса пытаясь выразить сочувствие девушке.

"Мне было тогда шесть лет, но я помню дедушку хорошо. Он приходил с работы и всегда мне что-то приносил: или пряников, или конфет, или куклу новую. Никогда с пустыми руками не возвращался с работы". Лицо девушки погрустнело. Глаза заполнились слезами. Она умолкла. Молчал и Чарнота. Марта справившись с чувствами спросила:

"А у вас дети есть?" Чарнота не сразу ответил.

"Вы же знаете что творится на моей родине - в России. Не время нам сейчас детей заводить. Нужно сначала жизнь упорядочить. Вот вы до слёз переживаете трагическую гибель дедушки, а у нас в России сейчас молодёжь гибнет. Когда старший умирает - это вроде бы как нормально - закон природы. Младшие его хоронят; грустят, конечно, но не так, как страдают те, кому детей своих хоронить приходится. Вот где мука-то невыносимая".

Марта смотрела на Чарноту широко открыв глаза и он видел, как помогли преодолеть ей своё горе, его слова.

Команда готовилась к швартовке судна. Катер сбавил ход и тихо пошёл к пристани.

"Ну вот, а на следующей нам выходить", - сказала Марта.

86 Подул свежий ветер и они с верхней палубы спустились в салон. Сели к иллюминатору друг напротив друга и Чарнота сказал:

"Вы - девушка. Станете женщиной. Идея жизни для вас готова. Великая идея - продолжение рода человеческого. Мужчина, конечно, тоже в этом участвует. Но мы больше защитники и поставщики средств к жизни. Чтобы рожать детей как люди, а не как животные, мы - мужчины сначала должны родить идею. И идею такую, которая и защищала бы и питала бы, если её реализовать. Мне уже за сорок, а идею так и не нашёл, или не выработал".

"А вы что - не марксист?" - удивилась девушка.

"Марксист, конечно", - спохватился Чарнота.
– Но там много ещё неясного для меня. Неясно, например, почему это марксисты у нас в России раскололись. Почему им третий интернационал потребовалось создавать. И кто из них - расколовшихся, - прав. Может вы мне - старику объясните?"

"Я вряд ли смогу ответить, а вот мой папа - пожалуй. Вы сейчас с ним встретитесь. Это его Вольфом зовут", - сказала Марта.

"Вот оно как!" - Чарнота сделал вид, что очень удивлён.

На палубе катера взвыла швартовая сирена. Пассажиры начали готовиться к высадке, а команда - подавать и крепить швартовые.

Чтобы выйти в город, нужно было подняться по крутой длинной лестнице. На её середине Чарнота вдруг ощутил покалывание в области 87сердца. Удивился этому, но останавливаться не стал и скоро колики прекратились. Преодолев лестницу и отдышавшись, мужчина и девушка перешли проезжую часть набережной и свернули в зелёный сквер. Пройдя его, они вышли на широкую, но кривую и короткую улицу, заканчивающуюся небольшой площадью.