История дьявола

Следует отметить, что к монотеизму тяготели и предшественники фараона. Как пишут Эрман и Ранке, «в весьма отдаленные времена культ бога Осириса [430] из города Деду, что находился в провинции Дельта (названной позднее Бузирисом, что в переводе означает «дом Осириса»), распространился по всему Египту. С Осирисом [431] слились некоторые непохожие на него божества, как Птах-Сокар из Мемфиса, Хентаментет из Абидоса» [432] . Тенденция к объединению богов объяснялась составом египетского общества: «По мере того, как развивались взаимоотношения внутри столь вытянутой в длину страны, и египетские крестьяне осознавали свою принадлежность к единой нации, происходила ассимиляция культов местных богов» [433] .

430

Бог умирающей и возрождающейся природы. — Прим. переводчика.

431

В качестве погребального бога.

432

A. Erman et H. Ranke. La Civilisation egyptienne. Payot, 1963.

433

Там же.

Иными словами, в основе процесса объединения лежало пробуждение национального самосознания, которое, в свою очередь, зависело от политики. Итак, если тенденция к объединению божеств возникла во времена правления XVIII династии, это означало, что Яхмос и его потомки внесли самый большой вклад в укрепление могущества своего государства. Заслугой основателя династии египетского фараона Яхмоса I было то, что ему впервые удалось одержать победу над гиксами [434] на северо-востоке Дельты. Взяв штурмом столицу пришельцев Аварис, он погнал противника до самой Палестины, где после трехлетней осады овладел последней крепостью гиксов Шарухен. В дальнейшем Яхмос предпринял экспедицию в Эфиопию (Нубию). Дело его жизни продолжил первый фараон из династии Аменхотепов. Отправившись во главе войск в Либию и Нубию, он завоевал новые территории, расширив южные границы до третьего порога Нила. Позднее под властью наместника фараона в Нубии и южном Судане оказались земли, простиравшиеся вплоть до четвертого порога Нила. Фараон Тутмосис I еще дальше продвинул границы Египта, дойдя до самого Евфрата. Воевал он, следует признать, неплохо, ибо оказался первым египетским властелином, погребенным в легендарной Долине фараонов.

434

После распада Среднего царства Египет завоевали азиатские племена «хекау-хасут» (в переводе «иноземные цари»), названные «гиксами». — Прим. переводчика.

Египет превратился в богатую и мощную страну с крепкой централизованной властью после того, как, в соответствии с классическим сценарием, использованным в более поздние времена Ришелье, фараоны XVIII династии подчинили местных князей. В результате походов Тутмосиса II, Тутмосиса III (который за одну только военную кампанию в Оронто захватил в плен семь местных царей), Аменхотепа II, Тутмосиса IV и, наконец, Аменхотепа III Египет превратился в мощное централизованное государство, куда со всех концов света стекались бесценные сокровища, что и позволило фараонам осуществить такие грандиозные постройки, как потрясающие воображение храмы Карнака, Луксора и Фив.

Таким образом, можно сделать вывод, что фараоны XVIII династии не только царствовали, но и считались наместниками божественного Солнца на Земле. Разумеется, жрецы официальной религии только и делали, что укрепляли божественный статус правителей, стараясь при этом всячески приуменьшить значение других небожителей, но все же не отказываясь от них. По-прежнему с верховным богом Ра ассоциировались другие божества.

Аменхотеп IV оставил после себя наследство, однако не выраженное в какой-то материальной форме, ибо не только неестественно вытянутое лицо и широкий таз гермафродита, но и весь его внешний облик свидетельствовал о вырождении династии. Предполагается [435] , что на первых порах этот фанатик [436] пошел по пути, проложенному жрецами, отождествив Атона с Ра-Гором (богом небесного горизонта Гором Старшим) из пантеона города Гелиополиса [437] . При этом он проповедовал не традиционную религию этого божества, а его архаическую форму, обозначавшую не само божество, а солнечный диск — понятие, как уточняют Эрман и Ранке, «отнюдь не предназначенное для использования в религиозной практике».

435

Encyclopaedia Britannica. «Egypt», 5.

436

Именно так характеризует фараона Encyclopaedia Britannica (в статье «Ikhnaton»). И это вовсе не преувеличение, так как хорошо известно, что Эхнатон, желая стереть с лица земли всякое напоминание о культе Амона, не оставил камня на камне от дворца, принадлежавшего своему отцу Аменхотепу III, который поклонялся этому божеству, а затем предпринял настоящую «охоту на ведьм» против мощной касты жрецов бога Амона. Этого же мнения придерживаются Эрман и Ранке: «Упорство, с каким Эхнатон преследовал древних богов, в особенности фивских, можно назвать уникальным в истории фанатизма. Повсюду уничтожались изображения Амона и запрещалось всякое упоминание о нем. Приспешники Эхнатона в своем рвении не останавливались даже перед разорением гробниц».

437

A. Erman et H. Ranke. La Civilisation egyptienne. Payot, 1963.

Иными словами, вопреки созданной вокруг его имени легенде, Эхнатон нисколько не продвинулся к тому, что на современном языке называется пресуществлением солнечного бога Ра, а, напротив, вернулся назад, к обожествлению самого Солнца. «Не вызывает сомнения, что новая религия была тесно связана с древней теологией Солнца», — утверждает Encyclopaedia Britannica. Реформа Эхнатона была ни чем иным, как шагом назад. Он насаждал не символику недоступной познанию божественности египетского пантеона, которая поглотила бы монотеистическую ориентацию религии, а, напротив, обожествлял Солнце в его материальном выражении.

Монотеистические интерпретации столь странной реформы основаны на том факте, что Эхнатон возвел солнечный диск в ранг «божества, поглотившего всех других богов». Это была лишь видимость монотеизма, отличительной чертой которого было упразднение всей символики египетского пантеона, исповедовавшего изначально культ трансцендентного единого божества в разных ипостасях; теперь же эта символика заметно обеднела; помимо досадного возврата к давно ушедшей эпохе, Эхнатон утверждал, что не божество принимало форму Солнца, а само Солнце как таковое было божественным. Земное светило управляло всем и вся, в том числе небожителями, которые раньше почитались на земле; от него зависели рождение и смерть, духовная и сексуальная жизнь, рост растений, небо, звезды, Луна. Другими словами, Эхнатон противопоставил традиционной религии одну из редукционистких форм язычества.

Проведенная им реформа не имела смысла, так как кажущийся политеизм египетской религии укреплял власть фараона: полиморфная реальность мира для египтян была ни чем иным, как материальным воплощением единственной истины, которая гласила, что власть фараона распространялась на все сферы жизни, в том числе и духовную. После реформы Эхнатона фараон уже не почитался выше божественного Солнца, что, в свою очередь, не позволяло отождествлять его с проявлением божественной сущности в чудесах и повседневной жизни. И это главное следствие реформы, ибо многие египетские боги были, по сути, выразителями непознанного, неосязаемого, вездесущего и окутанного тайной божественного начала. Так, например, «миф об Осирисе, — как пишет Тронекер [438] , — повествует о боге умирающей и воскресающей природы благодаря помощи Исиды [439] и Нефтисы [440] , объясняя тем самым циклические явления, будь то рост растений, паводки на Ниле или даже саму жизнь и смерть».

438

Claude Traunecker. Les Dieux de I’Egypte». P.U.F. Que Sais-je? 1992.

439

Исида — богиня материнства и плодородия. — Прим. переводчика.

440

Став женой бога пустыни Сетха, она помогает своей сестре Исиде. — Прим. переводчика.

Можно ли говорить о поверхностном характере египетского политеизма, если Эхнатон грубо и без всякой пользы для себя обнажил то, что скрывалось под мифологической и литургической масками? Конечно, нет. Столь неоправданный упрощенческий подход не мог не покоробить просвещенную часть египетского общества. Как утверждает все тот же Тронекер: «Многие явления могут порождаться одной и той же силой» [441] . Поставленному перед необходимостью воздавать почести божеству, чью сущность во всей ее полноте он никак не мог постичь умом, египтянину только и оставалось, как поклоняться тем проявлениям божественного начала, которые он одновременно понимал и боялся. Так, египтяне верили в бога Луны Хенсу, называя «тем, кто ходит туда-сюда», в бога путников Упуаут в образе шакала, в богинь Пакхет и Секхмет с головами львиц, в творца всего сущего Атума, в высшее божество Амона, в бога неба и солнца Гора, в бога мудрости и письма Тота, придумавшего иероглифы...

441

Claude Traunecker. Les Dieux de l’Egypte». P.U.F. Que Sais-je? 1992.

Египет, говоря словами древних, есть не что иное, как принадлежащий Африке «дар Нила». Религия Египта, как и вся его цивилизация, могли появиться только на африканской почве. Египтянин, как и любой другой житель «черного» континента, суеверен с детства. Он верит в сверхъестественное всю свою жизнь, которая, в свою очередь, представляется ему настоящим чудом. Слово neter переводится с арабского языка как «бог» и «возобновление» [442] . Любому, кто хотел бы постичь духовную жизнь Древнего Египта, необходимо знать: под божественной сущностью понималось то, что бесконечно возобновлялось.

442

О чем уже упоминал Е.A. Wallis Budge в 1899 году в книге Egyptian Religion: Egyptian Ideas of the Future Life, переизданной издательством Arkana в Лондоне в 1987 году.

Возможно, потому, что в прошлом египтологи придерживались мнения, что нет других достойных внимания вероисповеданий, кроме религии Откровения, они долго не могли решить, кому вначале поклонялись египтяне: тотемам [443] , фетишам [444] или же божествам? Споры утихли только тогда, когда ученые согласились с Моренцем [445] , заявившим, что божественная сущность (которую еще предстоит определить) проявляется после того, как человек осознает себя как личность, подобно малышу, начинающему различать окружающие предметы; мне кажется, что за всеми спорами ученые забыли о значении письменности: слова, закрепленные за определенными понятиями, приобретают со временем дополнительную смысловую нагрузку. Египтяне владели искусством письма, и нет сомнения, что именно по этой причине им удалось преобразовать тотемы или фетиши в богов, не дожидаясь, пока монотеизмы превратят некоторых из них в демонов, а затем и в дьявола. Религия в Египте возникла приблизительно в 3150 году до н.э. Именно тогда местные жители начали поклоняться первобытным божествам с головой сокола, походившим на Гора, или с головой коровы, предварявшим появление богини Хатор в образе священной небесной коровы, а также небожителям с головой слона, впоследствии исчезнувшим из египетского пантеона. Все это свидетельствовало, по словам Леви-Строса, о «переходе от природы к культуре».

443

Тотем — животное, растение или явление, служившее объектом поклонения. — Прим. переводчика.

444

Фетиш (от португальского слова feitico), в переводе «колдовство», обозначает предмет, наделенный, по мнению верующих, сверхъестественной силой или являющийся чародейным средством. Имеется различие между идолом и фетишем: фетиш по большей части найденная вещь, в то время как идол — обработанный человеческими руками предмет. — Прим. переводчика.

445

S. Morenz. La Religion Egyptienne. Payot, 1962.

Изображаемые с головами зверей и птиц на человеческом теле боги не утратили характерные черты животных, с которыми они ассоциировались, и, принимая попеременно мужское и женское обличье, они расширили поле своей деятельности. «Например, Амон выступал попеременно в роли отца и матери, а создательница мира богиня Нейт походила на мужчину, подходившего к решению вопросов с позиции женщины, и на женщину, поступавшую по-мужски» [446] . Изображавшийся с головой крокодила бог воды Себек мог отвечать, как бог Ра, за движение Солнца.

446

Claude Traunecker. Les Dieux de l’Egypte». P.U.F. Que Sais-je? 1992. На стр. 14—15 автор приводит лаконичную и вместе с тем точную характеристику научных школ, расходившихся во мнении по поводу предполагаемого монотеизма древних египтян, в частности французской, в которую входили такие исследователи, как Drioton, Sainte-Fare Garnot, Vandier, Desroches-Noblecourt и Daumas, выдвинувших тезис о монотеизме египетской знати, а также знакомит с доводами историков Sethe, Kees, Frankfort, Sauneron, Yoyotte и Hornung, согласных с идеей синтеза, заключающейся в том, что монотеизм, как саморазвитие духа, происходит из политеизма.